Антимаг

В этом-то бою Леонид и словил шальную пулю, влетевшую через узкую амбразуру наполовину открытой площадки, где стояла спарка «Коса» калибром в пять с половиной линий[1]. Именно стрелком этой жуткой системы Козулин и числился. Самое опасное место, пусть и закрытое бронированным колпаком. Потери здесь не были большими, но превышали статистическую погрешность. В общем, не повезло парню. Ключицу раздробило до такого состояния, что Целители не поверили в живучесть парня. Однако чудеса случаются, и вовремя доставленный в медицинский центр Владивостока, бывший в подчинении Дома князей Корецких, раненый был помещен в капсулу с жидкостью из магических ингредиентов. Пролежав пару месяцев в вязкой субстанции, Леонид вылез из нее уже не тем бойцом, которого хотели бы видеть в своих рядах Булгаковы. Зато жив, пусть и двигается плохо рука, и плечо как-то неестественно вывернуто. Неприглядная картина, если кому-то удалось бы посмотреть на мужчину без рубашки.

Н-да, привычки своей обливаться жутким «Гвоздичным» Ленька не изменил, паршивец этакий. И ведь неплохо зарабатывает сейчас, чтобы купить себе элегантный «Брокар». Не зря же Мамоновы ведут торговлю с заокеанскими коммерческими домами, чтобы в магазинах городов были хорошие товары!

Резким движением распахнув окно, выходящее на аллею огромного имения, он вдохнул в себя жаркий летний запах от аккуратно постриженных лужаек и сосен, росших вдоль широкой дорожки; она тянулась к массивным чугунным воротам прямой золотисто-желтой полосой. Хорошо здесь дышится и живется по сравнению с Ленском, где можно с ума сойти от бетонных коробок офисов, торговых центров и исходящего тяжелым смрадом асфальта.

«Черт бы тебя побрал, Аксинья! – раздраженно подумал Мамонов. – Кто мог подумать, что ты, такая изнеженная домашняя девочка, неожиданно взбрыкнешь после того, как услышала мой разговор с родителем и братьями! Я же хотел всего лишь взять ребенка после его рождения под свою опеку, чтобы ни одна баба не вздумала ломать мою систему воспитания и догляда! Да и братья хороши, подлили масла в огонь! Подумать только: рождение сильного одаренного в роду с перспективой вырастить из него полноценного мага есть событие далеко не обыденное! Даже великое, можно сказать! И как я мог допустить, чтобы будущий сын потерял свое право на величие!»

Георгий Яковлевич Мамонов, пятидесятилетний крепкий мужчина, был приятно удивлен, когда его молодая жена, третья по счету, сказала ему о беременности. Тут же счастливый отец, зная, что боярский род Гусаровых славится неординарными магами, окружил заботами княгиню. А как только удалось выяснить пол ребенка, так и вовсе забыл обо всем на свете, несмотря на то что уже имел пятерых детей, среди которых были и сыновья! Забыл о двух других супружницах, которым весьма не понравилось чрезмерное внимание к молодухе, без году неделя живущей в Семье.

Главный Целитель клана Мамоновых Яким Сапегин намекнул о вероятном рождении очень одаренного ребенка, если ежедневные осмотры плода посредством мягких магических средств и современной медицины не обманывают. Погрешности бывают, но не настолько явно.

– Искра интенсивная, мой князь, – говорил Яким, едва ли не по два раза в день докладывая о состоянии беременной. – Нужно беречь княгиню, не позволяйте ей утруждать себя передвижениями кроме тех, которые позволительны с точки зрения оздоровительных процедур. Оградите от любой нервной встряски.

Не прислушался Георгий Яковлевич к последним словам Целителя. Какие нервные встряски для здоровой молодой бабы? Да и как уберечь? Нервы – они ведь не железные канаты, а человеку свойственно по десять раз на дню вспыхивать от различных ситуаций!

Перед самыми родами Яким с выражением ужаса на лице примчался к князю и пролепетал, что искра у ребенка погасла, исчезла неведомым образом, словно ее и не было. Никакими методами магического сканирования не удается ее найти.

– Как такое может быть? – заревел Мамонов, едва не прибив Целителя. Он схватил его за ворот цивильного пиджака и поднял над полом, отчего сухощавый пожилой маг безнадежно задрыгал ногами, блея о каких-то нарушениях в организме матери. – О каких нарушениях ты лопочешь, жалкий червяк? Я тебе за что деньги плачу, ирод? Ты понимаешь, что произошло?

– Нет, господин!

– А я понимаю! Всю вашу братию шарлатанскую в Лене утоплю вместе с пузырьками и склянками! И заодно медицинский отдел за компанию! Эскулапы доморощенные! И магия ваша не поможет! Буду под водой держать до тех пор, пока не сдохнете!

Ребенок и в самом деле родился без искры, хотя у Мамонова была надежда на обратное. А вдруг? Чудесам всегда есть место в мире. Ведь Источник никуда не делся, он здесь, глубоко в шахте, под родовым особняком! Но, видать, Георгий Яковлевич свои ожидания чуда давно променял на житейскую мудрость и циничное отношение к жизни. Для человека, повелевавшего всеми стихийными элементалями, но в большей мере Водой и Огнем, рождение долгожданного, но ущербного ребенка стало величайшим провалом. Пятеро его детей хоть и были неслабыми одаренными, но на сына Аксиньи Глава Рода возлагал большие надежды. А здесь такой конфуз. Если бы с самого начала медики и Яким зафиксировали отсутствие искры, Мамонов самолично убил бы молодую княгиню, обвинив в блуде после замужества.

Среди представителей Евгенической Гильдии бытовала устойчивая версия, что молодая девушка, выбранная в супруги по определенным и нужным для своего будущего мужа критериям, должна быть обязательно девственницей, чтобы не допускать «порчи породы». К примеру, вздумай она согрешить с простолюдином или с тем из благородных дворян, кого «евгеники» с ходу отвергли бы в качестве мужа, еще до зачатия ребенка, от этой связи могли произойти изменения в магической структуре организма, навроде генетического сбоя. В результате ребенок, зачатый «одаренными» родителями, не будет иметь своей уникальной искры. Но ведь Яким уверенно говорил, что она была! И причем, очень сильная!

Так что там произошло? Из-за чего погас Дар?

– Мальчишку, конечно, можно оставить в Семье, – задумчиво проговорил средний брат Георгия Алексей, чем-то похожий на Главу Рода, но фактурностью ему уступавший. Короткая густая бородка на худощавом лице делала его похожим на губернского адвоката или мирского врача. Когда Георгий Яковлевич пожаловался на несправедливость, не забыв упомянуть бессердечие бога и слепоту небес, он вовсе не собирался его утешать. – Но зачем нам такой калеченый? А ведь ему придется искать подходящую партию, что автоматически ставит нас в положение просящей стороны. Вроде как уговариваем взять порченный товар. Репутацию Мамоновых я бы не стал променивать на пустышку. И надо разобраться, в чем тут дело. Может, Аксинья согрешила-таки с кем-нибудь? Она точно была девственницей, когда ты ее взял?

– Алешка! Язык укорочу! – оскалился Георгий грохнул кулаком по столу. – Не посмотрю, что брат мне родной. Сошлю на дальние прииски вручную золото мыть!

– Согрешила или нет – уже дело десятое, – мудро рассудил еще один Мамонов, младший брат Сергей. По комплекции он был ближе к Георгию, такой же высокий, но полноватый. Зато густая черная шевелюра, кудрявившаяся без всяких химических завивок, сводила с ума большую часть аристократок Ленска. – Алеша прав. Ребенок без Дара не нужен Семье. Действительно, потом будем ходить с протянутой рукой, выпрашивая какую-нибудь невесту, хоть самую завалявшуюся. Хочешь, чтобы пальцем тыкали и смеялись за спиной? Полная магическая бездарность. Какой прок от него? Куда его пристроить? А ведь нужно еще обучить письму, счету, точным наукам без малейшей уверенности, что будет какая-нибудь отдача. Счетоводов, экономистов, руководителей у нас с избытком. Друг друга топчут, лишь бы на вершину залезть.