Страница 70 из 76
— Воссев на престол, я первым делом верну нам полный контроль над Китаем, господин губернатор, — вежливо ответствовал Михаил.
Вот что хорошо Михаил хорошо умел — так это быть очаровательным. Лыбу Его Величество давил не хуже голливудской звезды, а зубы у Михаила были такими белоснежными, что им бы голливудская звезда даже могла позавидовать...
Следом за Бурановым явился герцог Кабаневич, причем не один, а с Таей. Хотя и я, и даже сам Полётов говорили Тае сюда не ходить.
Телепортироваться извне сюда было нельзя, видимо, рукотворный холм был окружен прикопанными в бору Камнями Ивана Грозного. Так что до холма герцог дошел пешком, и лишь от его подножия Кабаневич с Таей телепортировались на вершину.
Моя жена, к счастью, тоже переоделась — вместо блядского пеньюара на ней сейчас было темное короткое платье, брюки, высокие сапоги и кожаная куртка. Свои синие волосы Тая собрала в длинный хвост.
— Тая, я вроде тебя здесь не ждал, — заметил я, — И с твоим дедом тебе общаться запретил.
— Да леший с ней, пусть останется, — махнул рукой Полётов, — А с Кабаневичем вы помирились, князь. Хоть слово в его сторону — полетите вниз с холма, не взирая на ваш ранг...
Я посмотрел на Полётова скорее удивленно, чем обиженно.
Его Высочество явно настолько преисполнился от своих речей на банкете, что возомнил себя божеством минимум.
Сбросить меня с холма он, разумеется, не смог бы, а вот лишить доступа к Тайнам либералов...
Так что я предпочел заткнуться. Герцог в свою очередь одарил меня улыбкой своих платиновых зубов.
— Тая, зачем ты пришла? — поинтересовался я у жены.
— Потому что хочу, — дернула плечиками девушка.
Ясно. Понятно.
Следующим на холм взобрался самый жирный АРИСТО, которого мне приходилось видеть в своей жизни. Магократ весь зарос щетиной, отчего напоминал кабана, например того, который помещался на гербе у Кабаневичей.
Впрочем, сам он Кабаневичем не был, да и на гербе у толстяка была изображена бычья голова, золотая на зеленом поле.
— Князь Велесов, — отрекомендовался мне магократ, люто пыхтя после тяжкого подъема, — Моя родомагия — усиливать рост скота. Я крупнейший скотовладелец в Европе, вы наверняка обо мне слышали! А если не слышали — то точно ели мои котлетки...
— Само собой, ваши котлетки очаровательны, — заверил я Велесова, пожимая ему руку, хотя до этого ни разу даже не слышал про его клан.
Велесов пошёл обмениваться любезностями с Михаилом и Полётовым, а на холме тем временем уже появились граф Водянов и барон Духовитов. Духовитов оказался молодым и изящно одетым АРИСТО, а вот Водянов наоборот выглядел, как дерьмо, да еще и таскал с собой увесистую трость.
Водянова я заочно знал, хотя лично с ним ни разу не виделся — граф активно покупал у моего бати, а потом и у меня алхимические пилюли.
Следом прибыли Зеркаловский и Темнобилов.
Зеркаловский показался мне мрачным мужиком, а про Темнобиловых я вроде читал в Магограмме. Эти умели фигачить чистой радиацией, по этой причине им запрещалось сражаться на дуэлях и турнирах, да и вообще магократия их опасалась, хоть париями Темнобиловы и не были.
Потом явился барон Формовищин, сразу за ним — герцог Земнотяглович.
У Формовищина изо лба торчала третья рука, но барон тут же извинился за неё и доложил, что его родомагия сегодня нестабильна. Впрочем, когда Формовищин пошёл представляться Михаилу — у него из зада выросла натуральная третья нога. Судя по всему, родомагия у Формовищина была нестабильна всегда. Но хотя бы у него не вырос хуй на лбу — и то хорошо...
Герцог Земнотяглович воспарил на холм в потоках мха и мелких камушков, выключив на несколько секунд гравитацию вокруг себя.
Далее на холме появился не абы кто, а сам Меченосцев — высокий и исключительно крепкий мужик с квадратной челюстью и легкой сединой в волосах.
Я вежливо познакомился с Его Сиятельством, а вот Шаманов не сдержался от комментария:
— А я думал, что Меченосцевы — вне политики...
— Думай так и дальше, — отчеканил Меченосцев, его голос отдавал натуральной сталью, — Пусть вся Империя так думает. Политика — дело тайное, парень.
Потом явились Старший Громовищиных и Старший же Незримовых.
Вот их появление было совсем некстати для меня. Ибо я имел честь убить сына Громовищина на дуэли, а какой-то родич Незримова покончил с собой на моих глазах на Мальте, он был тем Мальтийским рыцарем, который сторожил подземную лабораторию Павла Вечного.
Но Старший Громовищин, оказавшийся пожилым, но громадным АРИСТО меня неожиданно поблагодарил:
— Спасибо, что отправили на тот свет моего сынка, князь Нагибин. Тем самым вы избавили меня от необходимости пачкать руки самому.
Вот тогда я и припомнил, что убитый мною Громовищин был изгнанником, его выгнали из собственного клана после того, как он поднял руку на Старшего.
С Незримовым же я про его родича говорить не стал, да он ничего и не спрашивал...
Последними на холм прибыли князь Бегунов, крупнейший в России производитель автомобилей, и Его Величество Император Франк Бонапарт. Франка сопровождали аж четверо мордоворотов, в костюмах и черных очках, даже более понтовых, чем у меня.
А еще Император Франции вел за руку девочку лет восьми — милую блондиночку в зеленом платье и детской диадеме на голове, явно украшенной просто стекляшками, а не драгоценными камнями.
Девочку мне и остальным представили, как Великую Княжну Пожарскую, Старшего клана.
— Где Ногтев и Собиралович? — осведомился Полётов, когда мы все закончили расшаркиваться перед Императором Бонапартом.
— Не придут, — елейным голос сообщил герцог Кабаневич, — Отказались в последний момент. Не хотят вести дел с Крокодилом, погибелью магократии.
Кабаневич чуть скосил на меня глаза.
Я холодно ответил на его взгляд, Полётов заскрипел зубами:
— Герцог, вы... Впрочем, плевать. Обойдемся без трусов. Присаживайтесь, дамы и господа. Пора начинать.
Взобравшийся на холм человек в мундире Полётовского лесничего уже раскладывал на каменных скамьях теплые одеяла, дабы дамы и господа не отморозили себя задницы.
Амфитеатр был таким огромным, что мы все сгрудились в его центре, заполнив, дай Бог, одну сотую часть этой «Беседки Леших».
Впрочем, собравшиеся здесь сегодня аристо были чем-то даже похуже Леших...