Страница 26 из 101
Боярин может Повелеть любому человеку. Но для того он должен видеть его. А человек — должен боярина слышать. То есть — боярин может ударить своим ментальным приказом даже по толпе, но для этого эта толпа должна слышать, что им там вообще приказывают. Как в том случае, с вором Заморским. Когда боярин убедил всех, кто пришел на казнь посмотреть, что вора таки казнили.
Но приказать человеку, который его не видит — боярин не может. То есть, мне в любом случае ничего не грозило, а вот успей Морозова приказать «Стоять!» и Настя могла застыть. К счастью, она успела сбежать…
О чем это я? А, точно.
Боярин не может приказать человеку, которого не видит, но есть одно условие — этот человек никакого отношения к боярину не имеет. Не родственник, не холоп, не слуга не держальник. Те боярское Повеление услышат на любом расстоянии… ну, если оно не слишком большое. Пара километров, если не ошибаюсь.
В общем — все, кто в Доме находился, услышали.
А подробностей Морозова донести не успела — не в том она была состоянии. Слишком злая и разгневанная. В итоге все население Дома вскочило, не понимая, что происходит, но чувствуя, что надо кого-то ловить. А кого и откуда она взялся — непонятно.
Началась суматоха и неразбериха. Собственно, нам, для успешного отхода, и нужна была суматоха и неразбериха, просто мы ее собирались своими силами устроить.
Но много — не мало, верно?
— Давай, Настя!
Моя ведьмочка высунулась в окно второго этажа, произнесла Огненное Слово — и в стену вокруг дома понесся пылающий огненный шар.
Взрыв! Щепки!
Паника закрутилась по полной.
Настя запустила еще несколько файерболов — четыре это ее предел — и мы рванули вниз, к черному выходу из Дома.
Паника, конечно, наведена знатная, но я могу поспорить, что ей поддались не все. Наверняка у стражи есть какие-то инструкции, или как там это у военных называется — вводные? — на случай любой атаки. И они сейчас, не особо задумываясь, бегут по своим местам, чтобы отразить нападение.
То есть — на стены. Примерно в ту сторону, в которой взорвались файерболы. Наверняка, часть выдвинулась и на противоположную сторону — вдруг это всего лишь отвлекающий маневр и супостат рвется не там, где чего-то рвануло?
Но, в любом случае — стража будет высматривать тех, кто движется К Дому. А те, кто бежит ОТ Дома… Да бог их знает, куда они, может, запаниковали, может, у них своя боевая задача. Пусть бегут.
Мы с Настей ссыпались по лестнице в кухню, подбежали к куче тряпок имени Тувалкаин, хлопнули старика по плечу, и, уже втроем, побежали…
Ну ладно — быстро пошли. Все-таки форма у деда уже не та, после стольких лет заточения-то.
В общем — пошли. Но — быстро.
Мимо нас кто-то пробегал, но особого внимания не обратили. Благо мы выглядели как жертвы ночного нападения — одеты не пойми во что, и лица перемазаны.
Итак, мы во внутреннем дворе. Медведи разбежались — они огонь как-то не очень любят — и осталась только одна проблема.
Выход отсюда только один — через ворота, а открывать их, в связи с нападением, никто не будет.
Засада.
Но! Предусмотрительный я учел это в своем плане побег… в смысле — тактического отступления.
Стена вокруг Дома строилась практически как крепостная. А что есть в каждой крепостной стене? Подсказка — она, стена, предназначена не для того, чтобы за ней сидеть, слушая, как враг в нее колотится. Она предназначена для обороны, а оборон предполагает, что вы будете отстреливаться. Для чего вам понадобятся такие вещи, как бойницы. Это такие щели в стене, через которые вы можете стрелять по агрессору, не опасаясь, что тот по вам попадет. И делятся эти бойницы на три разновидности: верхние, по краю крепостной стены — видели зубцы на стене Московского Кремля? Вот щели между ними и есть верхние бойницы — средние бойницы, в середине, значит, стены, и бойницы подошвенного боя. Нет, не для того, чтобы через них отбиваться ногами. Они идут по самому низу стены и нужны для того, чтобы отстреливать тех, кто чересчур близко к стене подошел.
В стене Дома такие тоже были. Нет, конечно, такие бойницы слишком узкие, чтобы сквозь них проскочил кто-то крупнее кошки, в конце концов, большие для того, чтобы просунуть ствол мушкета, и не нужны. Но! Есть еще и бойницы для пушек. Вот они чуть пошире, где-то так сантиметров сорок на сорок — пушка это вам не мушкет — и вот через них уже можно просочиться, если вы стройная девушка, худощавый юноша или отощавший на тюремных харчах старик.
И такие бойницы в стене вокруг Дома тоже были.
Нет, они, конечно, закрыты заглушками… Думаете, Настя палила файерболми по стене просто так, чтобы суету навести? Не-ет, одним из них она выбила такую заглушку и теперь нам открыт путь наружу.
Не дверь, конечно. Даже не окно. Так, форточка.
«Раз пошла на дело форточница Мурка…».
Мы с Настей вытолкали в дымящееся окошко Тувалкаина, потом выскользнула Настя, а потом…
А потом я застрял.
Шутка — прошел, конечно. Ну… слегка задержался и пришлось втягивать живот… Но прошел же!
А дальше все просто: мы пробежали вдоль стены — над нашими головами топотали сапогами по галереям стрельцы Морозовых — вышли к дороге, ведущей от ворот, шустрыми мышками метнулись до второй стены и, пройдя уже вдоль нее, к тому месту, где было поменьше шума, двинулись к лесу.
Ушли.
Серело — полярная ночь в сентябре все же коротковата — тяжело дышал Тувалкаин, Настя прижимала к груди тюк со своей одеждой — она так и бежала в сарафане служанки Ираидки — я выглядывал из-за толстого ствола сосны, глядя на Дом, похожий на растревоженный муравейник.
В этот раз добраться до Источника не получилось.
Ничего. Попробуем еще раз.