Страница 80 из 81
Несколько секунд Шири-Кегарета молчал. И когда я уже почти поверил, что сейчас он начнет ткать витиеватое полотно хитрого политического словоблудия, тот внезапно подтвердил:
— Я тебя слышу, Ланс. Совершенно верно. Но поверь, оно того стоит.
Теперь нематериальный кулак судьбы ударил меня в ухо, почти оглушив. Стук пульса стал таким громким и грозным, что почти заглушал слова собеседника. Невольно подняв правую руку, я машинально ощупал карман, в котором еще совсем недавно покоился многострадальный кулон.
Тридцать тысяч рупий. Огромная сумма, в шестьдесят раз превышающая мою стандартную таксу. Не чудовищно огромная, но позволявшая вообще не работать на протяжении нескольких лет…
Игла, на которой уже много лет балансировал ловкий малый по имени Ланс Скичира, опасно накренилась. Прямо в эту секунду.
— При всем моем уважении, господин фер Шири-Кегарета, — отлично осознавая, что своей же рукой подпиливаю основание этой призрачной иглы, ответил я, и приятно поразился тому, что голос вовсе не дрожит, — вынужден отказаться от предложения.
— Вийо?— попросил Господин Киликили. — Повтори?
Обыденно, без нажима, как будто и правда не расслышал последнюю фразу. Но меня от этого простодушия едва не стошнило…
— Поймите, я действительно благодарен за проявленный ко мне интерес, — все еще пялясь в темноту, старательно проговорил я, — но принять такое предложение не могу.
— Кодекс, верно? — с коротким вздохом спросил Шири-Кегарета. — Дело ведь не в сумме?
— Кодекс, — с неожиданным облегчением признал я. — Дело не в сумме.
— А еще… — мой невидимый собеседник теперь казался задумчивым, — ты уже нашел искомое. Я тебя понимаю. Я угадал?
На этот раз я промолчал. Проницательность Карпа пугала, но была ожидаемой — без нее, равно как без жестокости, развитой интуиции и умения видеть картину в целом, на такие высокие троны не забирались…
— Ланс, ты ведь понимаешь, что такие предложения поступают не каждый день? — Я не мог догадаться, как Шири-Кегарета истолковал мое молчание, но он продолжил загонять меня в угол. — Именно они определяют завтрашних друзей. Или недругов.
Я огляделся в поисках скамейки, впервые осмысленно и целеустремленно за все время пребывания в дворе-колодце комплеблока. Поймавшие мой взгляд малолетние чу-ха забились еще глубже в тени, вдоль ближайшей стены пробежала пара вороватых псов. Ноги подгибались, рюкзак будто потяжелел.
Отличный день. И открытые угрозы от управляющего одной из трех наиболее сильных казоку Юдайна-Сити под его занавес — прекрасное финишное украшение.
— Разумеется, — услышал я собственный ответ и дрожащими пальцами взлохматил вспотевшие под капюшоном волосы.
— И все равно отвечаешь отказом? — деликатно уточнил Шири-Кегарета.
Чуть позже (наконец-то прикупив вожделенную бутылку и даже успев ополовинить) я размышлял, что последующая попытка была все-таки нелишней. Более того, при всех раскладах и взвешивании шансов она оставалась единственно верным решением загнанного в угол манкса. Убаюканное выпивкой сознание оспаривало это утверждение; внутренний Ланс набрасывал иные, все как один жалкие и не проходящие проверки на прочность варианты; а я глушил себя залпами мятной паймы и пытался осознать случившееся…
Но это произошло чуть позже, в иллюзорной безопасности моей главной норы. А тогда и там, в темном жерле двора, настороженно наблюдавшего за бесхвостым «Дитем заполночи», я облизнул растрескавшиеся губы и вместо ответа спросил:
— Рассказать вам кое-что интересное?
Казалось, Господин Киликили смутился. Или это мое воображение нарисовало такую картину, а на самом деле безжалостный правитель «Уроборос-гуми» и не подумал отреагировать на дерзость, совершенно спокойно согласившись:
— Я тебя слышу.
Это представлялось невероятно трудным делом.
Отсутствовал визуальный контакт, да и атмосфера была предельно неподходящей; я был вымотан и изранен; нить разговора с первых слов удерживал Шири-Кегарета, он же диктовал его ритм и нажим; мое сердце колотилось быстрее обычного, а горло сдавливал страх.
Но я все равно попробовал, вспоминая малейшие детали своих ранних экспериментов с дистанционным внушением. Сказал негромко, но уверенно, молясь всем покровителям Тиама, чтобы Сакага на самом деле не подслушивал беседу со своим повелителем.
Тишина в динамике за моим правым ухом стала такой звенящей и безжизненной, что впору было подумать о поломке передатчика. Но я только вздохнул и уверенно удержался от соблазна прикоснуться к заушнику или задрать рукав и взглянуть на гаппи, лишь бы не потерять концентрацию. И продолжил зашептывать опасную бездну:
Бесконечно далеко от меня Господин Киликили вдруг хмыкнул и с интересом предложил:
— Любопытно… продолжай.
Но меня не требовалось подгонять.
Дыхание в заушнике участилось.
Я читал все громче и напористее, и был почти уверен — любой наблюдавший за терюнаши чу-ха сейчас со всех лап покидает проклятый двор. Потому что если Джадуга вдруг начал ритмично нашептывать, покачиваясь на пятках и уставясь в подбрюшья ветростатов, жди беды, проклятья, засухи, рождения слепых бесхвостых детишек, сизую плесень в подвалах и падение продаж дайзу.
Они боялись меня. И Шири-Кегарета не был исключением.
К последнему двустишию мой голос обрел пик мощи, готовясь приказывать тому, кто сам привык отдавать приказы:
Судорожно вздохнув, я с нажимом бросил в микрофон «болтушки»:
— Отречение? — внезапно переспросил Господин Киликили.
Я едва не поперхнулся, как предпоследняя мышка из «низкого писка». Но заставил себя отбросить сомнения и уверенно добил фиксатором:
— Бесцветная относительность переплывает горизонт радости.
В заушнике снова наступила тишина. Дожидаясь, пока Шири-Кегарета повторит якорную фразу, я едва не застонал от нетерпения.