Страница 53 из 70
Так и не узнав ничего вразумительного ни о разбойниках, ни о похищенной девочке, судьи признали ее сумасшедшей, лишили имущества и титула и приговорили к пожизненному заточению в монастыре. Безутешный отец, добивавшийся более жестокого приговора, позаботился, чтобы она оказалась в одиночной темной келье — так далеко от солнечного света, как это только возможно. И до самого конца своей жизни она молилась, как и хотела, правда, в подвале, как и боялась.
После суда особняк в качестве отступных отошел отцу девочки. Он пытался его продать, но безуспешно. Зная темную историю маркизы и разбойников, долгие годы никто не хотел к нему даже приближаться. Ходили слухи, что дом, в стенах которого произошло столько насилия и смертей, проклят.
Что же касается разбойников, хоть они и скрылись, остаться безнаказанными им не удалось. Отец, не жалея ни сил, ни денег, нашел и переловил всех, причастных к похищению и смерти его дочери, а затем изощренно пытал и жестоко казнил. Одного за другим. Каждого. Лично…
— Слышали про четвертование? — неожиданно спросила Мария.
Вспомнив картинки, которыми в энциклопедиях обычно иллюстрируют это слово, Матео неуютно поежился.
— Ужасные были казни, — спокойно продолжила она, — а все потому, что он очень любил свою дочь. Нельзя переходить дорогу отцу, у которого есть влияние, деньги и связи. А главное — горячий нрав… Кстати, в библиотеке есть материалы суда над маркизой, если вам интересно.
После этих слов Мария замолчала и снова начала гладить по щеке плачущую каменную маркизу.
— И зачем ты мне все это рассказала? — с подозрением спросил Матео.
— Семейные узы — странная штука… Знаете, сеньор Матео, некоторые отцы за своих дочерей готовы пойти на многое. Даже убить…
Бесстрастный голос зловеще дополнил серость могильных камней, и Матео вздохнул. Вот теперь ему точно больше ничего не хотелось: ни рисовать, ни гулять, особенно по кладбищу. Медленно развернувшись, он побрел к дому.
— Чуть не забыла, — добавила идущая за ним Мария, — имя Каса де Рибейра приклеилось к особняку после громкого процесса над маркизой. И уже ни один из его последующих владельцев ни от имени, ни от дурной славы избавиться не мог…
Вдалеке из старого обгоревшего фундамента, который когда-то был пансионом маркиза, торчали, как клыки, остатки давно разрушенных стен. Теперь, когда Матео знал историю этого места, даже проходить мимо них стало гораздо неприятнее. В голову лезли разные мысли, в основном мрачные и тоскливые, такие, которых он обычно предпочитал избегать. Уйду к себе в башню и усну, решил он. Только так можно было спасти остаток этого дня.
Как оказалось, день был плохим не только у него. На улице прямо у крыльца из стороны в сторону встревоженно расхаживала Бьянка. Ее пальцы нервно мяли подол юбки, а взгляд потерянно скользил среди разросшейся зелени. Заметив появившегося из-за угла Матео, она замерла на месте так внезапно, что чуть не врезалась в один из сломанных фонтанчиков у крыльца, а затем после секундного молчания сорвалась на крик:
— Дурак! Какой же ты дурак!.. Я же тебе говорила: не лезь ко мне на приеме! Не трогай меня там!.. Нас фотографировали!! И тебе теперь конец! Просто конец!!..
— Что случилось-то? — хмуро спросил Матео, в глубине души жалея, что не остался на кладбище.
— Папа звонил!!..
Вокруг наступила абсолютная тишина, в которой, казалось, замер даже воздух, а затем ее разорвал привычно спокойный голос:
— Сеньор Матео, все-таки подумайте о надписи на надгробии…
Глава 10. Близкое знакомство
— Пара дней в доме твоего отца… — задумался Матео. — Ну и что тут страшного-то?
— Папа не поверит, что мы — пара! — нервно отозвалась Бьянка. — Никогда не поверит!
Вот уже четверть часа она ходила по гостиной кругами, монотонно повторяя одно и то же: не поверит, не поверит, никогда не поверит!.. У Матео, следящего с софы за ее хаотичными блужданиями, скоро создалось впечатление, что еще немного — и у него закружится голова. Если, конечно, у нее она не закружится раньше.
— Твои подруги и на том приеме все поверили, — заметил он.
Бьянка резко остановилась, словно перед ней внезапно возникла стена, столкновения с которой ей очень хотелось избежать, а затем напряженно посмотрела на него, словно эту стену поставил он. Да что так нервничать-то? — не понял Матео. Просто позвонил ее папа, просто пригласил их в гости, просто хочет познакомиться с ее новым парнем. Все отцы так делают. Что такого-то?
— Он тебя убьет! — выдохнула Бьянка и продолжила беспокойно ходить по гостиной. — Просто убьет!..
— И многих твой папа уже убил? — хмыкнул Матео.
— Поверьте, сеньор Матео, инциденты были.
Усмешка мгновенно сбежала с его губ, как случалось почти всякий раз, когда он слышал этот раздражающе невозмутимый голос. В отличие от Бьянки, Мария не нервничала, а спокойно сидела в кресле рядом с софой и читала книгу.
— Пока что не фатальные, — продолжила она, перелистывая страницу. — Но у вас, сеньор Матео, есть все шансы. Особенно с таким поведением.
— Я знаю, о чем говорю, — сказала Бьянка, снова вернув его внимание. — Папа тебя убьет, если не поверит!
— Да за что? — недоумевал Матео. — Я же просто изображаю твоего парня!
— Вот за это и убьет! — отрезала Бьянка, в очередной раз отходя от окна.
Матео нахмурился, решив, что она просто издевается. Однако и выражение ее глаз, и голос были серьезнее некуда.
— Да не боюсь я твоего папу! — проворчал он, стараясь не видеть, как побелели кончики ее пальцев, которые она то и дело порывисто сжимала. — Я вообще ничего не боюсь!
И еще больше нахмурился, поскольку голос его прозвучал не так уверенно, как ему бы хотелось.
— Сеньор Матео, а вы никогда не бываете в ужасе от своего бесстрашия?
Не став ни отвечать, ни даже поворачиваться в сторону Марии, Матео угрюмо оперся на ручку софы. Как же с ними тяжело! Почему нельзя просто радоваться жизни? С той злосчастной ночи, когда он познакомился в баре с Бьянкой, его здоровью, самооценке, а теперь еще и жизни, постоянно что-то угрожает. Еще немного — и он к этому даже привыкнет… Вздохнув, он покосился на Бьянку, втащившую целую вереницу проблем в его относительно беззаботную жизнь, которую она, конечно же, назвала бы пустой, озвучь он эту мысль вслух.
Бьянка все это время, как маятник, расхаживала по гостиной, и такой взволнованной и напуганной он ее еще не видел. Неужели все настолько плохо?.. В этот момент из-под софы вылез Феликс и, жалостливо поскуливая, положил голову ему на колени. Вот теперь Матео стало совсем не по себе. Неужели даже пес ему сочувствует? Заранее?
— Кто ему сказал? — неожиданно спросила Бьянка и замерла прямо перед креслом, где сидела Мария. — Доминик? Или, — она пристально смотрела на Марию, — кто-то еще?.. Кто мог сдать меня отцу?
Не отрываясь от книги, Мария спокойно пожала плечами.
— Он же никогда… — сказала Бьянка, все еще внимательно глядя на нее. — Никогда не проверяет сайтов со сплетнями! А тут ему, видите ли, вздумалось! А там ты, — она резко повернулась к сидящему на софе Матео, — с твоими дурацкими приставаниями! Огромное фото на всю страницу!..
Матео мрачно отвернулся. Непонятно как, но теперь виноватым оказался он. Вот именно поэтому он и предпочитал не связываться с девушками больше, чем на одну ночь.
— Он бы в любом случае, — проворчал он, — узнал про брошенного жениха.
— У меня бы было больше времени, чтобы подготовиться! А теперь… — Бьянка сердито толкнула ручку софы, на которую опирался он. — Папа же никогда не поверит, что я могу встречаться с таким, как ты!
По софе она ударила очень слабо, а вот для его самолюбия этого оказалось вполне достаточно.
— И чем опять я тебя не устраиваю?!
Феликс испуганно поднял голову с его колен и отошел в сторону.
— Да ты же вообще ничего обо мне не знаешь! — горячо отозвалась Бьянка. — И знать не хочешь! Разве это нормально для пары?