Страница 29 из 70
— У тебя есть какие-нибудь условия? — спросила Бьянка. — Если есть, говори сейчас.
— Только одно, — вяло отозвался он и мысленно выругался, что так скоро смирился. — Как только все это закончится, ты навсегда свалишь из моей жизни!
— Разумеется! А ты — из моей. Но только через два месяца. И можешь жить как прежде.
Перед его закрытыми глазами сразу же проскочили другой парень, позирующий на его месте, грузный мужчина на пороге его квартиры и испуганный бывший коллега, предупреждающий даже не приближаться к бару, работу в котором он вообще-то нашел с трудом. Как прежде уже не получится.
— Да меня в этот бар больше не пустят! Благодаря твоему спектаклю!
Губы Бьянки насмешливо дернулись.
— Ну найдешь новое место, где можно женщин снимать…
— Да я про работу!! — забывшись, он раздраженно откинулся назад и снова натолкнулся на жесткие пружины.
Посмотрев на его перекосившееся лицо, Бьянка поднялась с софы.
— А теперь мое первое условие: с этого момента ты живешь здесь, в особняке, и без моего разрешения его не покидаешь. Так что привыкай к новому дому…
Утром Матео не хотел открывать глаза, не хотел верить, что все происходящее не сон, а реальность. Но больше всего ему не хотелось видеть комнату, которую емулюбезно, как она сама выразилась, выделила Бьянка.
— Когда-то в этом доме хотели сделать гостиницу, — сказала она, когда вчера вечером они вели его по уже знакомому коридору.
— Поэтому, сеньор Матео, мы поселим вас в номере-люкс, — добавила идущая перед ним Мария.
Вдоль темного пыльного коридора тянулась длинная галерея заколоченных дверей, с которой, на его взгляд, отлично сочетались облезшие стены, грязный пол и потрескавшийся потолок.
— Что тут вообще может быть люксового? — проворчал он, задаваясь вопросом, когда здесь в последний раз делали ремонт.
— Чудесный вид из окна! — с настораживающим энтузиазмом отозвалась Бьянка. — А еще в твоем распоряжении будет целая башня!
Коридор вскоре закончился обшарпанной стеной и двумя дверьми, одна из которых, как он уже догадался, вела в подвал, а другая — в башню.
— В ту, которая не разрушена, — зачем-то пояснила Мария и распахнула перед ним дверь.
Внутри было душно и сперто, в воздухе летала пыль, а на одной из ступеней лестницы Матео заметил стремительно убегающий вверх серый комок. И следовать за ним не было никакого желания.
— Сеньор Матео, если не хотите в эту дверь, то можно и в соседнюю.
— Как будто есть хоть какая-то разница… — проворчал он и сделал шаг внутрь.
Наверх вела узкая круговая лестница, старые стоптанные ступени которой местами совсем рассыпались. Освещение в башне ограничивалось небольшим фонариком в руках Марии и парой узких боковых окошек. Подумывая, что наступить на мышь в такой полутьме будет крайне неприятно, Матео внимательно смотрел под ноги. Девушки следовали за ним: Бьянка — напряженно вцепившись в железные перила, будто боялась упасть, а Мария — расслабленно, позвякивая ключами в руке. Все вместе: и крутая лестница, и потрескавшиеся стены, и тусклый кружок света и особенно звон ключей — создавали у Матео ощущение, что он узник, которого ведут на вечное заточение.
— Как в тюрьме, — проворчал он.
Но никто ему не ответил. И от мысли, что его сравнение могло быть большим, чем просто сравнение, ему стало совсем не по себе.
— Тут же и шею сломать можно, — нашел он новую тему, в очередной раз услышав звук рассыпающихся под ногами камешков.
— Можно, сеньор Матео, — спокойно сказала Мария, — некоторые из прежних обитателей этого дома ее здесь и ломали.
Матео чуть не потерял равновесие.
— Когда пытались сбежать отсюда, — так же спокойно добавила она.
— Так что делай выводы, — сказала Бьянка и хлопнула по перилам, намекая ему вцепиться в них так же крепко, как и она, — и будь осторожнее!
Наконец, преодолев несколько пролетов, они оказались перед массивной деревянной дверью, единственной на всю башню.
— Не переживай, тебе как художнику понравится, — обнадежилаБьянка, пока Мария отворяла дверь большим ключом. — В твоей комнате много картин!
— А почему они не в гостиной висят? — с подозрением спросил он.
— Им здесь лучше… — последовал уклончивый ответ.
Что она имела в виду, Матео понял сразу же, как только увидел полотна, развешанные по всему периметру его новой комнаты. Правда, Бьянка немного лукавила: лучше было не им, а людям, которые их не видели в гостиной. С каждой из картин смотрел невообразимый до ужаса монстр с клыками, когтями и налитыми кровью глазами. Но самым жутким Матео показался задний фон, на котором был изображен посеревший каменный особняк, церковная колокольня и могильные плиты. Похоже, художник вдохновлялся этим домом.
Хуже картин был только вид из окна: прямиком на церковь и темнеющие за нею надгробия, едва посмотрев на которые, Матео резко повернулся к Бьянке.
— А где ваши спальни?
— На втором этаже, — медленно отозвалась она.
— А меня нельзя отсюда на второй этаж?
Ответила она мгновенно, будто репетировала заранее:
— Нет, тогда мы не будем в безопасности.
Матео покосился на картины, жуткие настолько, будто их рисовал сумасшедший.
— У меня почему-то ощущение, что в не безопасности тут только я. Прямо в заточении, — мрачно пошутил он.
— Не волнуйтесь, сеньор Матео, в этой башне в заточении был только один человек. И то давно, хотя тоже художник…
Матео нервно повернулся к спокойно говорящей Марии.
— Правда?!
— Доброй ночи! — сказала Бьянка, выходя из комнаты.
Мария удалилась молча. Некоторое время он слышал шорохи на лестнице и голоса, которые становились все тише, потом хлопнула дверь, и в целой башне не осталось никого, кроме него. И мыши, вспомнил он, не особо этому радуясь.
Матео без удовольствия осмотрелся. Комната, маленькая и узкая, больше походила на кладовку, самым необычным в которой было то, что в нее вообще влезла кровать. Так же сюда были втиснуты кособокий письменный стол и старенький шкаф, который вечером Матео открывать не решился. Выделенный Бьянкой люкс больше походил на тюремную камеру с удобствами. Не хватало только решетки на окне, которая в общем-то и не была нужна с учетом высоты башни. Неудивительно, что тут кого-то держали в заточении… Вспомнив об этом, он торопливо обернулся к двери. К счастью, она была приоткрыта, а оставленный Марией ключ лежал на столе. Задумчиво повертев его в руках, Матео бросил его в верхний ящик и пообещал себе, что эту дверь он запирать не будет.
Как Мария и сказала, его вещи были уже в комнате. Спортивная сумка, вмешавшая все его имущество, лежала около кровати. В тесном углу примостился мольберт, а картины, которые скоро будут висеть на первой в его жизни выставке, были аккуратно прислонены к обшарпанным стенам.
Матео нашарил в сумке зарядное устройство и, стараясь больше не видеть ни скудной обстановки, ни монстров, развешанных по стенам, ни напрягающего пейзажа за окном, закрыл глаза и повалился на кровать. Однако этой ночью спалось ему плохо. В голову лезли мрачные мысли, на улице яростно завывал ветер, а луна зловеще освещала комнату сквозь единственное узкое окно.
Проснулся он с тяжелой, гудящей головой и страстным нежеланием открывать глаза. Как выдержать два месяца под одной крышей с ними? Может, еще есть шанс все отменить? Он с надеждой потянулся к смартфону, полностью зарядившемуся за ночь. Экран приветливо мигнул, сообщая о двадцати пропущенных вызовах. Все оказались от службы охраны бара. Скривившись, Матео заблокировал номер и быстро набрал своего агента.
— Матео, у меня для тебя отличная новость! — вместо приветствия начал Эмилио. — Я уже начал заниматься твоей выставкой и…
— Ты можешь все отменить? — перебил Матео.
— Ты пьяный, что ли? — раздался недоверчивый смешок. — Конечно, нет! Все оплачено по полному тарифу!
Пальцы Матео с силой сжали смартфон.
— Эмилио, отмени все! Мне от этого будет только хуже!