Страница 22 из 84
Похоже у девушки не осталось других слов, и у меня, если честно, тоже. Врат я не видел, по крайней мере отсюда, но зато источник тварей можно было разглядеть без проблем. От зданий Сената и Адмиралтейства ничего не осталось, лишь развалины и торчащие куски стен. Но куда хуже, что они торчали из копошащейся плоти, словно разросшейся на нескольких улицах.
Кроваво-розовая субстанция, пульсирующая и хаотично размахивающая десятиметровыми щупальцами, погребла под собой несколько улиц, и я совершенно не представлял, что с этим можно сделать не то, что автопушкой, но даже нашим главным калибром. Оно просто было слишком большим.
— ОФС-есть? — спросил я, и не дожидаясь кивка девушки переключил автомат заряжания на осколочно-фугасные снаряды. Пушка рявкнула, выплевывая струю пламени, из которой вырвался стротридцатимиллиметровый снаряд. Мгновение, казалось, что все получится. Огненный шар взрыва расцвел, ослепив приборы, но через секунду я понял, что это совершенно бесполезно. Снаряд разбился о щиты, не нанеся твари никакого вреда.
— Нужно убираться отсюда, как можно дальше… — пробормотала Ангелина. — Я читала о таком в детстве, в сказках ужастиках. Тварь не оставит от города ничего.
— Возьми себя в руки. — жестко ответил я, заставив девушку вздрогнуть. — Уж в чем человечество поднаторело так в уничтожении всего живого. И эта тварь исключением не станет. Дай мне подумать…
— Кажется оно нас заметило! — взвизгнула Ангелина, дернув штурвал и уводя катер от столкновения с метнувшимися вверх щупальцами. Достать нас своими отростками тварь не могла даже в теории, мы держались на безопасном расстоянии, но перед щупальцами взметнулись волны прессов, которые мне удалось отразить лишь в последнее мгновение, встретив собственным конструктом.
— Плохо… очень плохо. — проговорил я, после того, как и стальная бронебойная болванка зависла в воздухе не в силах даже коснуться твари. Но прошла секунда, другая, и потерявший скорость снаряд упал, мгновенно исчезнув в море плоти. Если это не знак свыше, то я даже не знаю, как это назвать.
— Говорит граф Суворов, кто-нибудь меня слышит? — спросил я по открытому военному каналу, не особенно надеясь на ответ.
— Говорит штаб-капитан Губарев, преображенский полк. Мы удерживаем позиции у зимнего дворца, но это становится все труднее. Врагов слишком много. Если у вас есть возможность оказать нам поддержку, граф, будем всеобще благодарны. — раздался уверенный мужской голос.
— Боюсь для обороны дворца нашего катера будет мало. Но если у вас есть артиллерия или хотя бы снаряды с задержкой взрывателя, мы можем помочь друг другу. — ответил я, про себя выругавшись. — Тварь удерживает снарядов не более трех секунд, если мы начнем обстрел вместе — может сумеем повредить или даже уничтожить ее.
— Будем ориентироваться по вашему сигналу. — через несколько секунд ответил Губарев. — Сумеете навести нашу артиллерию на уязвимые места монстра?
— Да… стреляйте по вспышкам. — решил я, вновь накачивая глаза праной. Экстраординарная ситуация требовала нестандартного подхода для своего решения. А значит придется действовать наверняка. Вот только куда бить?
В первые секунды, глядя на тушу монстра, я вовсе не был уверен, что это — живое. Ни одно известное мне существо не могло сравниться с тварью ни размерами, ни строением тела. Хаотичное переплетение потоков энергии. Невозможное количество меридианов и ярко выраженных, переполненных ядер.
А затем я понял, что оно мне напоминает — первые многоклеточные организмы, которые еще не разошлись в своем функционировании с простейшими, где каждая клетка могла питаться, переваривать пищу и снабжать энергией весь остальной организм. Теоретически подобное существо, из-за размеров и универсальности, было совершенно бессмертно, но у всего есть свои слабости.
— Стреляйте снарядами с напалмом и задержкой взрывателя на пять секунд. — вновь связавшись с Преображенским полком, сказал я. — У таври множество центров, но она вся одинаковая, нет защиты, нет даже бесполезных частей, которыми она может пожертвовать. Любой урон станет чувствительным!
— Ясно, готовы начинать по вашей команде. — ответил капитан гвардии, и выставив задержку на своих фугасных снарядах я дал первый залп.
Снаряд ударился о вражеский конструкт, завис в воздухе, но я не стал дожидаться пока он провалится внутрь и начал стрелять рядом, отвлекая монстра. Не сразу, но это сработало. Первый из снарядов провалился сквозь ослабевший щит, а через несколько секунд раздался оглушительный грохот и ошметки плоти разлетелись в стороны. В воздухе зависло кровавое облако, и в ту же секунду взрыв прогремел чуть в стороне. И еще один — дальше. А затем развалины залило жидким пламенем, пожирающим плоть.
Пространство исказилось, из-за тысяч конструктов, посылаемых в разные стороны. Тварь, не понимая, что происходит, но чувствуя боль, билась, стараясь избавиться от надоедливой мошки, мельтешащей над ней в вышине, но я надежно прикрывал катер от вражеских конструктов, и Ангелина не стояла на месте.
— Не прекращайте огонь! Если бы эта тварь умела кричать, она бы вопила от боли! — крикнул я в рацию, выпуская очередной снаряд. Спустя минуту воздух даже на нашей высоте, на столько переполнился отвратительной вонью горелого мяса, что пробился через фильтры катера. Но я не собирался останавливаться, продолжая стрелять до последнего снаряда. И даже когда боезапас к главному калибру закончился, я продолжил вести огонь из автопушки, отвлекая тварь от прочих целей.
— Отлично! У вас получается! — услышал я довольный хоть и уставший, голос Губарева. — Твари перестали переть напрямик. Их поток снижается!
— Боюсь на этом хорошие новости заканчиваются, я пуст, боеприпасы на нуле. — ответил я, прекрасна понимая, что подаренной гвардейцам передышки не хватит на то, чтобы восстановить силы. — Я попробую еще кое-что, но не обещаю, что выйдет. Продолжайте вести огонь, если найдете огнеметы — стреляйте дождем сверху, а не напрямую. Чтобы не активировать щиты.
— Дельное замечание, молодой человек. Если у нас еще выйдет пообщаться — с меня шампанское. — ответил гвардеец, отключившись. Фатализм, прозвучавший в его голосе мне, совершенно не понравился, но я не стал спорить с Губаревым. Если свидимся — обсудим. А пока…