Страница 19 из 83
Глава 7
— Знаешь зачем мы едем на общее собрание? — бухтел Семенович, летя вместе с Егором на челноке к базе.
— Ммм?
— Потому что такова эта ученая братия! Откроют какую-нибудь хрень и им сразу хочется об этом рассказать всему миру!
— Постой, ты сейчас говоришь о Рыжике, — возразил приятелю Егор.
— Ну и что? У них у всех, как только за микроскопы свои берутся, сразу сознание меняется! — упорствовал Семенович.
— Перестань брюзжать, как древняя старушка. Ты ж молод и красив, со смазливой инопланетянкой живешь…
— Эй!
— А ты думал это тайна великая?! Старик, мы живем в большой деревне, где все друг о друге все знают. Да и чего ворчать — мы с тобой на совет летим вдвоем. Рыжик что-то откопал про пугзов, ему будет приятно, если мы его выслушаем, пусть и в сильно сокращенном составе. А тебе дома-то чего одному сидеть? Белка же в экспедиции, — возразил Егор.
Рыжик прилетел в Викторию поздно вечером. И Егор, по его просьбе, созвал заседание РевСовета. В донельзя уменьшенном составе — Егор даже Стрелку дома оставил, справедливо решив, что если Рыжик раскопал что-нибудь интересное, то потом он соберет совет в полном составе.
Вопреки ожиданиям Семеновича, команда Рыжика не привезла с собой красочную презентацию. И даже на голографической доске не набросала заумных формул и красивых разноцветных графиков. «Ученая братия» тихонько сидела на креслах и ждала, пока в конференц-зал зайдут отцы-основатели. При их появлении практиканты смутились, разволновались и повскакивали со своих мест.
— Успокойтесь, товарищи, присаживайтесь! — жестом предложил им вернуться в кресла Семенович, — у нас чинопочитание не в чести. Мы такие же граждане, как и вы, поэтому нечего перед нами расшаркиваться.
— И чем вы нас порадуете? — спросил, присаживаясь на кресло перед исследовательской группой, Егор.
— Порадовать нечем, — бойко ответил закос, — можем только расстроить.
— Ну тогда — расстраивайте, — Егору не понравился настрой группы, но он знал, что прагматичный Рыжик собирать РевСовет, чтобы на жизнь пожаловаться, не стал бы, — кто докладчик?
Рыжик перепрыгнул с кресла на круглый стол.
— Начну я.
Семенович кивком показал — ну начинай.
— В процессе изучения пирамиды, я понял, что она служит для того, чтобы кардинальным образом перестраивать слепки личностных матриц…
— Как перестраивать? Память им что ли менять? — перебил Рыжика нетерпеливый Семенович. Наркому надо было знать все и сразу. Без словесных прелюдий.
— Память у матриц стиралась полностью. Но устройство ширедов корректирует именно личность.
— Как?!
— Усиливая ее агрессивные черты.
— Но зачем им это надо? Делать из пугзов злобных тварей?
— На этот вопрос ответит следующий докладчик, — пугз спрыгнул обратно в кресло.
Со своего места поднялся закос.
— Это было так круто! Вы себе не представляете!
Ни Семенович, ни Егор его увлеченности не разделяли. Что может быть крутого в аутопсии? Но юного закоса их пессимизм не смутил.
— Короче мы обнаружили, что над телом ширедов хорошо поработали и понапихали туда всякого. Процентов тридцать от общей массы тела у них свое, родное. А все остальное — импланты! Причем не только механические, но и биологические! Целые органы были выращены отдельно, а потом установлены операционным путем. В частности, мышцы — это смесь из естественных и искусственных волокон. Нервная система вообще вся пересажена и подключена к мозгу через шунты. Кожа представляет собой эластичную броню, усаженную заостренными пластинками с молекулярными лезвиями. В концы щупальцев встроены излучатели, которые…
— Хватит-хватит-хватит! — остановил восторженный поток слов мелкого закоса Семенович, — мы уже поняли, что ширеды — жуткие создания. Но переходи ближе к делу.
— Я засунул образцы их ткани в ДНК-анализатор, — похвалился закос, — хотя мне все говорили — зачем ты это делаешь? Что ты там хочешь обнаружить? Но я их не послушал, даже Рыжика…
— Возьми с полки пирожок, — произнес Семенович.
— Ой спасибо! А что такое пирожок?
— Неважно. Засунул в анализатор кусок ширеда и что выяснил?
— Что он на девяносто три процента пугз! — объявил о своем открытии закос и в зале воцарилась тишина.
— То есть как пугз?! — после молчания ошарашенно спросил Семенович.
— А вот так. Ширеды это бывшие пугзы. Клонированные, прооперированные и с модифицированной психикой.
— Жуть какая, — передернул плечами Егор, — это какая гнида придумала из пушистиков делать черных страхолюдин?
— На этот вопрос наше исследование ответить не в силах. Но я надеюсь, то Белке удастся выяснить больше у пиополи.
Важность открытия, которое совершила группа Рыжика, недооценить было сложно. Но оно пока мало что давало в практической плоскости.
— Сколько личностей пугзов в хранилище прошло модификацию психики? — до Егора дошло то, о чем Рыжик умолчал.
— Почти все. Нетронутыми осталось всего три процента.
— А обратно их как-нибудь прогнать можно? — с надеждой спросил Егор.
— Нет. Личностные матрицы потеряны навсегда.
Семенович присвистнул.
— Дааа, дела. Сегодня какой день? Восемнадцатое июля? — спросил он. Исчисление дат в ГССР происходило по земному календарю. Инопланетяне сначала удивлялись этой диковине, но потом привыкли.
— Именно оно.
— Вот что — объявим завтрашнюю дату днем всенародного траура, — предложил Семенович.
— А что такое траур? — спросил у него Рыжик.
— Завтра увидишь.
На следующий день работа в ГССР началась с минуты памяти о безвозвратно погибших пугзах.
— Система Лиироно была атакована жестоким и коварным врагом! — после минуты молчания в ГССР началась трансляция речи Григория Семеновича, — врагом, который переделывает мирных пугзов в сочащихся злобой ширедов. Который не задумываясь уничтожает все живое на планетах! И хотя официально пугзы еще не вошли в наш Союз, но мы скорбим вместе с ними. Память о жертвах в Лиироно навсегда останется в наших сердцах… память и злость! Мы отомстим! За каждого пушистика! Мы устроим этим засранцам из Пакта такую веселую жизнь, что ни один их корабль даже близко не подлетит к нашим системам! Враг жесток и коварен, что же мы ему можем противопоставить ему? Ратный подвиг и ударный труд, товарищи! Подвиг и труд!