Страница 3 из 54
— Смотри на меня! — приказал ментальщик.
Мы стояли лицом к лицу. Он сверлил меня взглядом, от которого мне стало не по себе. С каждой секундой его глаза становились темнее, а взгляд тяжелел.
— Ментальное состояние в норме, — наконец констатировал он. Нанна внесла это в документы.
Нефрит осмотрели похожим образом. Когда ментальщик сообщил: "внешних повреждений не обнаружено", я уже не смогла сдержать возмущения.
— Как вы можете говорить, что повреждений не обнаружено? Ее же высекли!
— Если не знаешь, о чем речь, лучше помалкивай! — невозмутимо ответил ментальщик.
— Но у нее вся спина в рубцах! — не сдавалась я.
— Это не засчитывается, Цветочек, — сказала Нанна таким тоном, словно обращалась к ребёнку.
— Почему? — не унималась я. — Разве это не следы жестокого обращения?
— Это следы от санкционированного наказания, — пояснила Нанна.
Конечно, в пансионе нам рассказывали, что в исключительных случаях, маг мог потребовать физического наказания. Но мне трудно было представить, что кому-то придёт в голову сделать это, ведь поведение резервуаров не располагает к таким радикальным дисциплинарным мерам. Хотя, мне ли об этом судить? Я старалась быть идеальной, и где в итоге оказалась?
— А теперь, живо в душ! — Нанна бросила мне халат.
Нас привели в раздевалку. Вдоль стен стояли деревянные скамейки и шкафчики с одинаковой серой одеждой.
Нанна махнула рукой в сторону душевых кабинок в смежной комнате. Нефрит скинула халат и отправилась в душ. А я какое-то время стояла и смотрела на шкафчики с ощущением отстраненности, будто все это происходило не со мной.
— Тебе что требуется особое приглашение? — голос Нанны вывел меня из ступора.
Нетвердой походкой я отправилась в кабинку. Стоило закрыть за собой дверь, на меня полилась вода.
Я согрелась, стоя под теплыми струями. Потоки воды стекали по телу скрывались в сливе, словно смывая неприятные воспоминания…
А ведь как все хорошо начиналось. Я закончила с отличием элитный пансион. Воспитатели пророчили мне светлое будущее. Богатый и влиятельный маг обратил на меня свое внимание. Я старалась не унывать из-за того, что меня увезли из родного края. Красивый дом, несложные обязанности. Поначалу хозяин был вежлив со мной, и все было хорошо, пока не начались эти придирки и намеки…
Но теперь, ситуация достигла своего пика, и слава стихиям, скоро все разрешится. Возможно, меня отправят обратно на Запад или в местный центр распределения, где передадут другому магу. Скорее всего, не такому богатому и влиятельному, как господин Турвальсен, ведь этот случай будет пятном на моей репутации. В любом случае, это лучше, чем переступить через себя. Ведь все могло закончится гораздо хуже…
После душа мне стало легче. Мокрая кожа мгновенно покрылась мурашками, и я поспешила укрыться полотенцем, ступая босыми ногами по холодному полу.
На полках с маркировкой размера лежали брюки и серые шерстяные юбки простого кроя. Нижнее белье с грубыми швами выглядело неприглядным. А белая рубашка из жесткой ткани была совершенно уродливой, не говоря уж о жакете грязно-серого мышиного цвета. Но выбора не было. Пришлось поспешно одеться, завязать мокрые волосы платком и выбрать кожаные башмаки, подходящие по размеру. Хуже одежды на мне никогда не было.
Нанна провела нас в просторный светлый зал. На ряды деревянных скамей падал солнечный свет из окон на всю стену. На возвышении находилось массивное кресло, спрятанное за квадратом стола. Напротив стояла кафедра, а у стены располагалась клетка со скамьей внутри.
— Сидите смирно и ждите, скоро состоится заседание, на котором рассмотрят ваши дела, — сказала Нанна и удалилась.
Оказавшись на скамье в клетке, словно преступница, я вдруг осознала, что все это серьезно. До последнего мне не верилось, что маг мог со мной так поступить. Конечно, в последнее время он был излишне строг. А после того, как я выскочила к гостям, хозяин был в бешенстве, но разве это повод отсылать меня из дома?
Мне стало страшно при мысли о том, что ждёт меня теперь. Если господин Турвальсен и впрямь решил от меня избавиться, то я не стану молчать о том, что он переступил черту дозволенного…
Вскоре стражники привели еще одного резервуара. Крепкого мужчину агрессивного на вид. Сразу за ними в зал вошла высокая женщина с длинным острым носом, суровым взглядом и величавой осанкой, похожая на хищную птицу. При ее появлении стражник жестом велел нам подняться.
Женщина заняла центральное место за массивным квадратным столом. Ей передали документы.
— Мое имя — Бергла Симонсен. Как распорядитель исправительного центра, я рассмотрю ваши дела и вынесу решение.
Симонсен взяла первое дело и какое-то время вчитывалась в текст документа.
— Резервуар Лазурит, среднего класса, тридцати пяти лет от роду, принадлежащий дому Ингвальсенов…
Его вывели вперед и поставили перед распорядителем. Он выглядел так, будто был не в себе. Взгляд бессмысленно блуждал. Стражники крепко держали его под руки.
— Обвиняется в нанесении физических увечий другим резервуарам.
Неужели он посмел поднять руку на себе подобных? Может, это была самозащита? Почему ничего не говорит в свое оправдание?
— Вы признаете себя виновным? — спросила госпожа Симонсен.
Лазурит не ответил.
— Вы приговариваетесь к десяти годам заключения с выполнением исправительных работ по поставке энергии на благо магического сообщества, — молоток громко стукнул по деревянной подставке.
— Резервуар Нефрит элитного класса, двадцати четырех лет от роду, принадлежащая дому Слеттенбак…
Девушку, которую привезли вместе со мной, вывели вперед.
— Обвиняется в попытке к бегству.
Как она могла решится на такое неповиновение? Я вспомнила про шрамы на спине, и вопрос отпал сам собой. Должно быть, с ней жестоко обращались и создали совершенно невыносимые условия. Но тогда почему она потупила взгляд, и ничего не скажет в свое оправдание?
— Вы признаете свою вину?
— Да.
— Вы приговариваетесь к заключению с выполнением исправительных работ на благо общества по зарядке амулетов-накопителей сроком на пять лет, — молоток с грохотом обрушился на подставку.
— Резервуар Флёр, элитного класса, девятнадцати лет от роду, принадлежащая дому Турвальсенов…
Меня вывели вперед. С каждым шагом, пока я приближалась к массивному столу сердце билось сильнее. Я смотрела на госпожу Симонсен. Ее суровый вид пугал меня, я лихорадочно пыталась подобрать слова, которые скажу в свое оправдание. От волнения во рту пересохло, а язык будто одеревенел. Надеюсь, у меня получится дать толковое объяснение. Ведь у меня и в мыслях не было совершать преступление против мага. Даже подозрение на что-то подобное — позор для элитного резервуара! Мне было стыдно, что тень этого позора ляжет на пансион Кловер и моих воспитателей.
Максимум, в чем мог обвинить меня господин Турвальсен — это непослушание, не такой уж тяжкий проступок…
— Обвиняется в покушении на убийство мага!
Убийство!?
В глазах потемнело. Господин Турвальсен сказал, что я пыталась его убить!?
Не может такого быть!
Неужели это происходит на самом деле!?
— Вы признаете себя виновной? — холодным тоном поинтересовалась госпожа Симонсен.
— Нет!
— Тем хуже для вас! — сказала она с раздражением, которое граничило с презрением.
— Это какая-то ошибка! Позвольте я все объясню!
— Ваши пояснения не требуются, — меня грубо прервали.
— Я не пыталась убить своего господина! Я лишь отказала ему в близости…
— Молчать! — приказала Симонсен.
Меня учили слушаться магов, но что-то во мне отчаянно сопротивлялось против подобной несправедливости.
— Позвольте мне сказать, как все было!
— Здесь все записано со слов господина Турвальсена. Не забывайтесь! Вы всего лишь резервуар, поэтому будьте благоразумны и не усугубляйте свое и без того незавидное положение, если не хотите немедленно загреметь в нижний сектор, — госпожа Симонсен гневно втянула воздух ноздрями, — это все? — она сделала акцент на последнем слове, — или вы хотите сказать что-то еще? — она грозно взглянула на меня и вопросительно вскинула бровь.