Говорящие с

   "Сейчас" не наступило и после того, как она извела чуть ли не треть собственных ниток. В конце концов, игла, словно в издевку, выскользнула из ее пальцев и, подобрав ее с пола, Шталь едва сдержалась, чтобы не швырнуть иглу куда-нибудь в угол.

   - А ей я что должна сказать?!

   - Ничего, - отозвался Ейщаров. - Это совершенно бесполезно, если вы не будете использовать нитковдеватель или тонкую иглу вместо него.

   - Все дело в моих пальцах! Я не могу сосредоточиться! Либо она наэлектризована!

   - Ну конечно, а как же иначе?

   Эша злобно воткнула иглу обратно в катушку и схватила мячик с таким выражением лица, будто тот и вправду был живым существом, причем изрядно испакостившим ей жизнь.

   - А что с мячиком?!

   - Бросьте его, - предложил Олег Георгиевич.

   - Куда?

   - Куда угодно. Извините, я сейчас вернусь, - он показал ей догорающую сигарету и вышел из комнаты. Шталь проводила его насмешливым взглядом, подумав, что Ейщаров ретировался весьма своевременно, ибо "куда угодно" для нее начиналось в первую очередь с его особы. Потом разжала пальцы, и мячик, легко стукнув о пол, покатился прочь, мелькая желтыми боками. Достигнув дальней короткой стены, он мягко срикошетил от плинтуса и покатился обратно. Эша проследила, как он неторопливо добрался до стены возле двери, оттолкнулся и покатился по новой траектории, которая завершилась ножкой "сонного" кресла. Ножка перенаправила мячик к соседнему креслу, и, войдя с ним в соприкосновение, мячик тихонько подкатился к ноге Эши и остановился рядом с ней, точно маленькая послушная собачка.

   - Ладно, - пробормотала она и чуть толкнула мячик указательным пальцем, который легкой болью от пореза напомнил ей о своенравной книжке. От такого вялого тычка мячик не укатился бы и на метр, но, тем не менее, совершенно непонятным образом он снова проследовал по всей комнате, отыскивая точки для рикошета, и через какое-то время вновь подкатился к ее ногам.

   - Любопытно, правда? - вернувшийся Ейщаров открыл дверь пошире. - Он всегда возвращается к тому, кто его бросит. Удобная вещь для теннисистов, которые вечно теряют мячики на кортах. А вот в сам теннис им играть точно так же, как и любым другим мячом.

   - А если возле корта склон?

   - Найдет способ.

   - А если я его брошу и убегу на другой конец города? Или зашвырну его в реку? Уеду в другую страну?

   - Все равно наступит день, когда он подкатится к вашим ногам, если его не поднимет кто-нибудь другой, хотя, конечно, столь длительные временные эксперименты мы пока не проводили. Ну что, Эша, - он прислонился к дверному косяку, - наша беседа продолжается?

   - Все равно вы меня не убедили! - упрямо ответила Шталь, комкая в пальцах ремешок сумочки. Ейщаров кивнул.

   - Я знаю. Но я уже начал вас убеждать, все остальное вы сделаете сами. Вернемся в кабинет, - он отошел в сторону, давая ей дорогу, и Эша послушно двинулась вперед, мысленно себя успокаивая. Шутник или сумасшедший. Шутник или сумасшедший. Но, уже почти пройдя в дверной проем, она спохватилась.

   - А столик?! Вы забыли сказать мне про столик! Что со столиком?!

   - Да ничего, - спокойно отозвался Олег Георгиевич. - На нем просто вещи лежат.

   Эша коротко вздохнула, к своему удивлению ощутив жесточайшее разочарование, и это, несомненно, было еще более нелепым, чем виденное и слышанное до сих пор.

  * * *

   Они снова сидели друг напротив друга. Настенные часы тихо щелкали маятником, отсчитывая утренние секунды. Ветви рябины колыхались за окном, и на одной из них распушившийся от ветра воробей деловито чистил клюв о сучок. Ейщаров наблюдал за ним, уперев локти в столешницу и умостив подбородок на переплетенных пальцах, Эша молча курила, разглядывая порез и вороша перепутавшиеся мысли. На столе перед ней дымилась новая чашка свежего кофе, принесенного секретаршей, рядом стоял серебряный дракончик, грозно щерясь в потолок, и взгляд Шталь то и дело перепрыгивал на бездумные металлические глаза. Может, нет там никаких сенсоров, и зажигалке известно, когда следует зажечься? Может, комфортное кресло, в котором она сидит, комфортно не потому, что его таким сделали, а потому, что оно обожает, когда в нем кто-нибудь сидит? А компьютер Ейщарова, который, несомненно, работает идеально, но потому что он новый и высококачественный, и за ним тщательно следят? Или еще и потому, что Олег Георгиевич, когда никто не видит, гладит его по системнику и называет "лапсиком"?

   Вот черт! Шталь, ну ты же здравомыслящая девка, ну ведь писать всякую загадочную дребедень - вовсе не значит безоглядно верить в нее!

   Разве так... самую малость.

   - Хорошо, - наконец, неохотно произнесла она, - эти вещи странные.

   Ейщаров перестал созерцать воробья за окном и посмотрел на нее неожиданно холодно, но ничего не ответил, словно ее фраза была незаконченной, и он ждал продолжения.

   - Откуда они у вас? И как вы о них узнали?

   - Я не могу вам этого сказать. И, в любом случае, это знание все равно вам не поможет.

   - Но для чего они вам?

   - Я исследую этот феномен, - Олег Георгиевич развел руками - жест получился удрученным, словно он ожидал от нее более умного вопроса. - Если уж для вас так это важно, я наткнулся на него случайно и уже позже из единичной случайности вывел закономерность. Возможно, я даже напишу о нем книгу... но, по понятным причинам, мне некогда бегать и разыскивать подобные вещи самому. Этим займетесь вы, если примете мое предложение.

   - Но, - Эша перекинула ногу за ногу, заметив, что на этот раз ее колени Ейщарова нисколько не заинтересовали, - мы говорили не только о вещах, но и о людях, которые связаны с их... необычными свойствами. Эти вещи... они... за них ответственен какой-то человек?

   - Люди, - аккуратно поправил он ее, и его взгляд слегка оттаял, что ее обрадовало. - Вещи всегда связаны с людьми, чего не скажешь о стихиях и природе, которые более своенравны и придают нам не так уж много значения.

   - Так вам нужны вещи или люди?

   - И то, и другое. Найдете вещь - найдете человека. Найдете человека - найдете вещь. Вопрос в том, что это очень сложно, но вполне выполнимо... для вас.

   - Для меня? - непонимающе переспросила Шталь. - Но, Олег Георгиевич, даже если бы речь шла об обычных обстоятельствах... обычных вещах, просто о людях... Я же не детектив. Я журналистка, к тому же...

   - Пока не очень удачливая, - мягко закончил за нее Ейщаров. - Но все дело в том, что одними логическими измышлениями, дедукцией и умением идти по следу здесь не справиться. Разумеется, ранее я уже обращался к разного рода детективным агентствам, но до сих пор никаких существенных результатов не было. И немалую роль в этом сыграл тот факт, что они не осознавали и не принимали то, что ищут. Возможно, они и нашли что-то, но просто этого не увидели и прошли мимо.

   Эша, мрачно подумав, что результата не было, потому что, возможно, и искать, собственно, было нечего, кроме фантазий нанимателя, вслух произнесла:

   - Все равно. Даже если я - ну, давайте будем откровенны - немножко верю, одной веры здесь мало. Нужно обладать определенными навыками.

   - Вам не нужны деньги?

   - Разумеется нужны! - ответила она быстрей, чем собиралась, потому что вопрос Ейщарова прозвучал с некой завершающейся интонацией, предшествующей сворачиванию встречи. - Но я привыкла в обмен на деньги предоставлять нечто конкретное, - синие глаза ехидно блеснули, и Шталь почуяла, что Ейщаров ей не верит. - Если б вы заказали сказку, то все было в порядке, но вы заказываете реальность, которую мне придется отыскивать, и я совершенно не представляю, как. Вокруг полным-полно людей - даже в этом городе. Вещей - в миллиарды раз больше.