Страница 16 из 71
Я попыталась руками его оттолкнуть. Но его грудь, словно каменная, не поддавалась моему сопротивлению. Увернулась от него практически в последний момент, когда губы Ильи мазнули по моей щеке, промахнувшись из-за того, что я ловко увернулась в сторону.
В последние недели он регулярно приставал с поцелуями. Когда не удавалось мне этого избегать, он обслюнявливал меня, настырно толкая свой язык в мой рот. И с каждым разом его поступки становились настырнее и бесстыднее, намекая, что после моего дня рождения у нас с ним всё будет.
— Ты, правда, ещё ничего не знаешь?
— Ты о чём? — спросил он, снова как кошка плавно и настырно подкрадываясь ко мне.
Судя по его довольной улыбке, Илью забавляла моя реакция на него. Вероятно, моя неприступность ещё больше распаляла волка. Может быть, поэтому у него и зародилась навязчивая идея именно меня сделать своей парой до тех пор, пока он истинную не найдет?
— Илья, я уезжаю во Францию. И думаю, что мужчине, с которым я туда еду, не понравится твое поведение по отношению ко мне.
— В смысле, во Францию? — переспросил маршал, а затем его взгляд упал на землю, на сумку, которую я бросила, уворачиваясь от его поцелуя. По вспыхнувшей желтой радужке глаз я поняла, что он взбешен.
— Подстилка! Кого из наших французских гостей ты охмурила? Того рыжего ловеласа или прихвостня Жана?
— Меня, — раздалось справа от меня, и я резко повернула голову.
Мишель стоял на расстоянии метров пяти от нас. Судя по тому, как он сжимал пальцы в кулаки, отчего они становились белого цвета, и на его лице ходили желваки, он слышал разговор.
— Месье… Мишель… — заикаясь, проговорил Илья. В один момент вместо наглого и напыщенного грубияна, перед нами предстал нашкодивший школьник.
Обстановка была настолько накаленной, что казалось, я кожей чувствую, как в воздухе летают разряды…
— Ты что-то имеешь против того, что девушка меня… как ты выразился… «охмурила»?
— Н-нет. Я не знал, что речь идет о нашем уважаемом госте…
— Меня больше всего волнует др-р-ругое. Как ты её назвал, щенок? — Мишель медленно шёл в сторону Ильи, а тот всё сильнее пригибался, понимая, что бежать от разгневанного волка, тем более альфы, бессмысленно.
То, что в речи Мишеля отчетливо слышалось рычание, говорило о том, что его волк близко, и он себя еле сдерживает. Илья молчал, глядя в пол.
— Я тебя спр-р-рашиваю! Ты кого подстилкой назвал? Мою истинную пару?
Илья вздрогнул как от удара, понимая, что сильно попал. И за обычную пару волк заступится, а вот за оскорбление истинной и вовсе может порвать.
— Простите. Я на эмоциях. Я не сдержался.
Мишель подошел впритык к Илье, и я увидела на его пальцах острые когти. Кисти частично трансформировались. Илья, конечно, мерзавец, и в данный момент его трусливая реакция очень порадовала моё самолюбие. Это стоило увидеть. Но вот доводить до крайних мер я не хочу. Не хочу, чтобы из-за меня он пострадал. Почему-то мне даже жалко его сейчас стало.
— Мишель, не нужно, не трогай его, — попросила я.
Французский альфа посмотрел на меня злым взглядом, и рычащим голосом спросил:
— Что между вами было, что ты так за него заступаешься?
А после своего вопроса он схватил за горло Илью, отрывая его ноги от земли. Илья хрипел, болтая ногами, и пытаясь руками ослабить захват.
— Ничего. Ничего не было!
— И поэтому он здесь пытался тебя лобызать?
Напряжение зашкаливало. Вот как можно остановить разъяренного оборотня? Что делать? Илья уже хрипел, а Мишель как будто этого не слышал.
И я сделала в этой ситуации то, что считала единственно верным способом успокоить взбешённого оборотня. Подошла к Мишелю, который в ярости сжимал горло противника. И обняла его руками со спины, приговаривая:
— Тише, тише… отпусти его. Не стоит о него марать руки. Ты же знаешь, что на самом деле между мной и им и быть ничего не могло. Я сумку собрала, завтра еду с тобой во Францию.
Пальцы на руке блондина разжались, и Илья с грохотом упал на землю. Пригнулся, не вставая. Лишь рукой растирал себе шею, мельком из-под опущенных ресниц подглядывая за нами. А Мишель вначале обнял своими руками кисти моих рук, прерывисто дыша. Затем медленно повернулся ко мне лицом, спрашивая:
— Тебя никто не учил, что к разозлённому оборотню со спины подходить нельзя?! Я же мог тебя поранить!
— Но ведь не поранил?
Он подушечками уже своих нормальных, человеческих пальцев, погладил мои скулы. Наклонился к моей макушке, и резко втянул в себя мой запах.
— Не поранил. Волк не позволил. И это еще раз подтверждает, что ты моя истинная пара. До сих пор не веришь?
— Нет.
— Упрямица моя.
Я попыталась отстраниться от него. И Мишель позволил мне это сделать, но с явной неохотой. Затем он поднял с пола мою сумку. Вторую руку протянул мне:
— Пойдем.
Не очень мне хотелось идти с ним за ручку, как влюбленные. Но всё то, что происходило здесь до этого, не позволило ему отказать. Вложила свою руку в его, и мы пошли с ним в дом альфы.
Как только вошли в дом, я отдернула свою руку. Мишель ничего не сказал на этот мой жест. Он провел меня в выделенную мне комнату, и поставил сумку на пороге. Возникла неловкая пауза.
— Может, расскажешь всё-таки, что у вас было с этим… маршалом стаи, пока я не вернулся к нему, и не завершил начатое.
— Я уже сказала. Ничего.
— Только он почему-то вел себя очень собственнически…
— Он надеялся, что я стану его парой.
— А ты?
— Что я?
— Тоже надеялась стать его парой?
— Нет! Ни за что!
Он удивленно поднял одну бровь и уточнил:
— Почему?
— Он мне не нравится даже.
— Да? А кто тебе нравится?
— Никто! Хватит! Уже поздно, и я хочу спать.
— Хорошо, — любезно согласился он, делая шаг навстречу мне. — Отдыхай. Но к этому вопросу мы с тобой еще вернемся.
Он хотел меня притянуть к себе, но я попятилась назад, не давая обнимать себя и, тем более, целовать. Его рука уже тянулась к моему лицу, но видя мою реакцию, он сжал пальцы в кулак и опустил руку.
— Доброй ночи. — Сказал он, покидая мою комнату, и закрывая за собой дверь.