Страница 13 из 98
— А вот что: как свезёте нас за реку, возвращайтесь назад. Кого на берегу встретите — каждому о злодействе Шуйского поведайте. А те пусть другим передадут. Чтобы вся Москва, вся Русь об измене знали. И пусть все ведают: не убили меня, по Божьей воле спасся. И в скором времени вернусь в Кремль, карать предателей. Кто же иное скажет — тот лжец, а то и лазутчик изменников. Того приказываю хватать и под замок сажать. А если на перевоз ваш выйдут какие-нибудь иные мои люди: стрельцы ли, или дворяне, или ещё какие воины — по слову моему везите вслед за мной. Пусть ищут меня на Замоскворечье, в Стрелецкой слободе.
— Слушаем, Великий Государь! Всё свершим, яко велено!
— А за это всё получите специальный знак отличия, за верность в трудный час. С тем знаком и вы, и дети, и внуки ваши навечно освобождены будете от всех пошлин и поборов, которые есть на Руси на сей день. А теперь — за работу! Надо спешить!
[1] Вопреки устоявшемуся мнению, в самом начале XVII столетия абсолютное большинство русских стрельцов носило кафтаны немаркого серого цвета. Цветное сукно использовалось как одна из разновидностей наград (до медалей и орденов у нас тогда ещё не додумались). Красные кафтаны носили только стрельцы Стремянного приказа (полка), исполнявшие в те времена приблизительно те же представительско-показушно-охранные функции, что и нынешний Президентский полк. Участие их в боевых походах подразумевалось исключительно в случае, если в поход выступал лично царь, однако за всё существование стрелецкого войска на поле боя выходили только Иоанн IV Васильевич и Пётр IАлексеевич. Человек, «рекомый Димитрием», вошедший в историю как «Лжедимитрий IИоаннович», хотя и участвовал в походах, однако на тот момент ещё не был венчан на царство
[2] «Бляда», «блядь» — это не дама не тяжёлого поведения. И не матерное слово в XVII веке. Это всего лишь «ложь» по-старорусски. «Блядун», соответственно, «лжец, клеветник». Именно в этим значении они присутствуют в данном романе
[3] Автор сам удивился, когда увидел «фоторобот», совмещающий единственную прижизненную парсуну Ивана Грозного и известный портрет «Лжедимитрия I». Добавить безбородому «Димитрию» бороду царя Ивана — не одно лицо, но, действительно, довольно похожи…
[4] Слово «живот» в семнадцатом столетии — применялось также и в значении «всё имущество» — от посуды до скота и жилья. «Пустить на поток» — отнять всё, ограбить.
[5] «Поезд» — то есть свита, сопровождающие в возках или санях.