Страница 6 из 32
Таня вспоминала каждую встречу, каждую проведённую вместе секунду — и сомневалась в том, что Вася действительно был с ней. Точнее, он был, но был ли он искренен? Сам же говорил, что их связь неразрывна, а теперь…
И почему вот так — по телефону? Неужели не хватило смелости приехать и сказать ей это всё в глаза?..
Весь тот день Таня не выходила из квартиры. За окном пушистыми хлопьями падал снег, замирая на мгновение перед окном в её спальне, словно единственный, кому было небезразлично её состояние. Виновато молчал разбитый телефон, который она так и не подняла с пола. Досадливо молчали стены, так и не ставшие свидетелями их страстной любви. Обиженно молчала зима, потеряв ещё одну влюбленную пару, которая могла бы по-детски резвиться в её снежном королевстве.
А на следующий день Таня уехала в свой родной город, осознав наконец — если проведёт в этой квартире ещё час, то свихнётся. И через два часа уже ехала в поезде Москва-Тверь, а через четыре — нажимала на кнопку дверного звонка, который много лет назад ставил её отец. Рукастый всё-таки был…
— Таня?! — воскликнул брат, открывая дверь. — Как здорово, что ты приехала!
За его спиной слышалась возня — двое её племянников, двух и четырёх лет, никак не могли поделить игрушечный джип.
— Катя! Уйми этих атаманов! К нам Танюшка приехала!
Володя, в отличие от неё, всегда навещал маму по праздникам, невзирая на собственный бизнес. Закончив строительный колледж, он устроился на крупную фирму по поставке сантехнического оборудования и через полгода уже открыл своё дело. Тогда же познакомился с будущей женой Катей, и она сразу вцепилась в позитивного и предприимчивого парня. На тот момент у неё уже был трёхлетний сын от первого брака, а через некоторое время родились ещё двое — и Володя с Катей стали многодетными родителями.
Мишка и Сашка были светлыми и голубоглазыми в маму и крепкими, улыбчивыми в папу. Восьмилетний Данила, худенький, смуглый и кареглазый серьёзный паренек, очень ответственно подходил к роли старшего брата. Вот и сейчас он разнял малышей и увел их в гостиную.
Таня любила племянников, но редко их видела. И в тот день она была рада шуму и суете, который они создавали в маленькой двухкомнатной квартире. Это отвлекало её от собственного обиженного сердца.
Правда, через сутки брат с Катей и мальчишками уехали. Но и с одной только мамой Тане было приятно провести каникулы. Без слов поняв, что у дочери случилось горе, Людмила Васильевна окружила её теплом и заботой. Как в детстве, они много гуляли по центру города, вместе пекли пироги, смотрели старые комедии. Пять дней в родном доме оказались для Тани спасительным кругом. Мама предусмотрительно заваривала вечером чай с ромашкой и мятой, и они пили его и вспоминали школьных друзей Тани.
Тоска наваливалась только ночами, и тогда даже успокоительные травы не помогали. Таня до трёх ночи слушала тишину и хруст снега под ногами редких прохожих и разглядывала знакомые синие занавески, пропускающие в комнату тёплый свет электрического фонаря. Снег перестал идти с того самого дня, когда она плакала в одинокой съёмной квартире — будто решил отдохнуть и делегировать присмотр за Таней её родным.
А после длинных выходных вернулись суетливые будни. Таня начала учиться, вышла на работу и с головой нырнула в договора и сделки, привычным образом отвлекаясь от грустных мыслей.
Время шло. Она удалила контакты Василия, все сообщения и фотографии. Пошла на курсы вождения, купила новый мобильник, абонемент в бассейн и начала откладывать на собственное жильё. И искренне считала, что всё закончилось, как он и сказал тогда по телефону.
Но… и в этом он ей соврал.
7
Таня. Настоящее
Яся спала, сладко причмокивая, а Таня, отчаявшись сегодня поработать, решила попробовать сварить суп.
Но, взяв в руки картофелину, она вдруг застыла, подумав — а стоит ли? Кто его будет есть в таком количестве, если Егор…
Рассуждать об этом было невыносимо, и Таня пошла за мобильным телефоном.
Егор долго не брал трубку, и она уже начинала отчаиваться, когда в телефоне раздалось:
— Да, Тань.
Голос был спокойным. Но она не представляла, хорошо это или плохо.
— Ты… сегодня вернёшься?
— Я сейчас на объекте, показываю новым клиентам квартиру, которую мы с ребятами делаем. Потом… вернусь, если ты хочешь.
— Да, хочу, — сказала Таня тихо. — Тебе… суп сварить?
— Не надо, — голос Егора стал мягче. — Отдыхай. Купить что по дороге?
Она задумалась.
— Творога можно.
— Хорошо. — Голос ещё немного потеплел. — Люблю тебя, Тань.
Она улыбнулась. На душе полегчало.
— И я тебя.
* * *
Таня. Прошлое
Прошло три месяца с того дня, как Таня разговаривала с Васей в последний раз. Начался апрель.
В тот день она взяла на работе отпуск за свой счет, чтобы закончить дела с переездом в новое жильё. Съёмная квартира была завалена коробками и сумками. И если бы Вася приехал хотя бы на день позже, он не застал бы здесь Таню.
Она заканчивала складывать мелкие вещи, когда услышала звонок в дверь. Встала и почувствовала, как по ногам забегали противные мурашки от долгого сидения в неудобной позе. Доковыляла до прихожей, подпрыгивая то на одной ноге, то на другой, таким образом пытаясь убрать неприятные ощущения. Застыв в позе фламинго, выбрав точкой опоры правую ногу, Таня открыла дверь.
— Думаешь поступать в балетное училище?
Увидев перед собой Василия, Таня от неожиданности забыла опустить левую ногу. Так и стояла на правой, вытаращив глаза, и смотрела на него. А Вася смотрел на неё, слегка наклонив голову, и выглядел каким-то испуганным.
— Ты?.. — Таня отмерла и крепко встала на обе ноги. — Что...
— Что я тут делаю? — Он привычным движением провел рукой по волосам, и взгляд синих глаз стал смелее. — К тебе приехал. У меня день рождения, помнишь, малыш?
«Малыш?!» — Таню будто током ударило. И рука неосознанно поднялась, чтобы дать Василию пощечину. Но девушка сдержалась, вместо этого схватившись за дверную ручку.
— Я не хочу тебя видеть. Придется ехать обратно в Питер. Если у тебя нет других планов, как отметить праздник, конечно. — Она хотела притянуть дверь к себе, но сил не было. Ощущение мурашек теперь распространилось по всему телу, Таню трясло, но она старалась не подавать виду. И когда говорила, голос её был твёрдым: — У нас же нет будущего.
Вася продвинулся вперёд, положил руку поверх Таниной ладони.
— Давай поговорим.
От нежного прикосновения девушка немного обмякла, выпустила дверную ручку, и теперь они с Василием стояли на пороге, застыв в вялом рукопожатии.
— Пустишь? — Он наклонился, и Таня наконец сообразила, что от Васи сильно пахнет алкоголем.
Она высвободила руку и молча отошла в сторону. Как бы больно он ей ни сделал три месяца назад, она всё ещё его любила и не нашла в себе сил выгнать.
Василий переступил через порог.
— Уютно у тебя здесь, — сказал он, оглядев многочисленные коробки и вынутую из шкафов одежду. — Переезжаешь, значит?
— Да, завтра уже.
— Это судьба, Танюш. Приехал бы позже, не застал бы тебя... — Василий сделал шаг к девушке. — Как ты, солнце? Я так соскучился...
Он попытался дотронуться ладонью до её щеки, но Таня решительно оттолкнула его руку, сузив зелёные глаза, которые в тот миг словно сверкали пламенем.
— Как у тебя наглости хватает?! Ты сам всё закончил, а теперь приезжаешь и ведёшь себя так, будто этого разговора не было...
— Мне смертельно не хватало тебя...
— Да брось ты! — Она попыталась сделать шаг, но Василий упёрся руками в дверь и не выпускал. Таня едва доставала до его груди макушкой, но сразу начала отважно сопротивляться, когда Василий полез ладонью под кофту её плюшевого домашнего костюма.