Облачное счастье

Красивая, энергичная и к тому же умная и способная Настя понравилась и родителям Василия. Она без труда поступила в ту же ординатуру, что и он, и коллектив сразу убедился, что на кафедру попал талантливый хирург. Плюс ко всему она оказалась из семьи врачей: отец был нейрохирургом, мать — акушером-гинекологом. Учитывая всё вышеперечисленное, родители Василия даже не обращали внимания на Настину любовь к экстремальным видам спорта.

— Перегуляет, — говорила Анна Михайловна, мать Васи, занимающая должность руководителя отдела медицинской статистики. Она сама всю жизнь мечтала прыгнуть с парашютом, но не срослось.

Что же касается Тани… Наверное, переписка с ней заглохла бы в то время сама собой, но тут Настя огорошила Василия известием, что перед майскими собирается уехать, и её не будет в Питере аж до сентября — отцу предложили практику в одной известной зарубежной клинике, и он решил взять дочь с собой. Тоже на практику. Там не возражали, и Настя не хотела упускать этот шанс научиться чему-то новому.

Таким образом Василий остался не у дел на целое лето. Его это не устраивало — хотелось каких-то приключений, новых впечатлений…

И он решил поехать к Тане. Оформил на работе отпуск после окончания её сессии, проигнорировав возмущение отца — знал, что тот остынет и смирится, поддержит, как поддерживал всегда. Тем более, что Василий перед этим пару лет не отдыхал вообще, все силы тратил на учёбу. Ну не побегает он несколько месяцев по клинике — от этого ведь ничего не изменится.

Таня стала для него… приключением, да. Милая и наивная девушка-провинциалка, которая смотрела ему в рот и ловила каждое слово. Ничего особенного, тем более — по сравнению с Настей.

Насте Василий писал и звонил, но не слишком часто — она была вся в делах там, за границей, да и разница в часовых поясах давала о себе знать. Когда у Васи здесь было раннее утро, у Насти там — поздний вечер, и наоборот. Поэтому видеться с Таней ему ничего не мешало. А если вдруг что — он просто выходил на лестничную клетку, чтобы ответить на звонок.

Съёмные квартиры за лето Василию изрядно надоели, и в Питер он возвращался даже с облегчением. И предвкушением. Таня была милой и отзывчивой в постели, но по Насте и её безуминке Василий изрядно соскучился.

И всё завертелось, закружилось с дикой скоростью… Он даже опомниться не успел, как подали заявление в загс, а затем и свадьбу сыграли. Тоже абсолютно безумную, креативную — долой платья и костюмы, долой всё привычное! А после уехали в медовый месяц на Бали, где Настя активно прививала Васе любовь к сёрфингу.

О Тане он даже не вспоминал — но она сама писала… Хорошо, что звонила редко, в основном писала, а Настя никогда не совала нос в его телефон. Их недолгое общение — каких-то пять месяцев, подумаешь! — Василий и отношениями-то назвать не мог. И изменой Насте не считал. Ну, не думает же она, что у него за всё лето ни разу секса не было? Глупости какие. Тогда какая разница — Таня, Маша или Наташа? В любом случае несерьёзно.

После возвращения из свадебного путешествия Василий и Настя жили словно в сказке. В экстремальной сказке. Успели съездить в горы, полетать на дельтаплане и завести дома калифорнийскую змею. И всё это в перерывах между работой и учебой в ординатуре.

С Настей было завораживающе интересно — и в жизни, и в сексе. Василий даже в какой-то момент решил, что влюбился на всю оставшуюся жизнь, поэтому решил порвать с Таней окончательно. Несмотря на то, что ему было приятно порой лопотать всякую ерунду и слышать, как она чувственно вздыхает и звонко смеётся. В то, что говорила или писала сама Таня, Василий редко вслушивался или вчитывался. Но когда понял, что умудрился пообещать ей приехать после Нового года, решил, что всё-таки должен прекратить общение.

Новогодние каникулы они с Настей проводили в горах, учились кататься на сноуборде. И в тот момент, когда Василию звонила Таня, он в очередной раз плюхался в снег. После увидел пропущенный, однако в присутствии Насти перезвонить не мог.

Но в конце концов разговор о разрыве состоялся. Точнее, его монолог. Держа в руках замолкший сотовый, Василий ощутил что-то непривычное: его грудь будто придавило тяжёлым камнем, дышать стало тяжело. Но он вернулся к Насте, которая в этот момент с упоением рассказывала знакомым ребятам, как она покоряла снежные вершины, залюбовался ею и совсем перестал думать о своём московском приключении.

Однако счастье оказалось недолгим…

23

Настя узнала о его выходке в марте. Это было на работе. Улучив свободную минутку среди напряженного дня, девушка выскочила в кафетерий подкрепиться. Там она разговорилась с молодым хирургом Сашей, который состоял с Василием в приятельских отношениях, но вся ординаторская знала, что он влюблен в Настю. И Саша как бы между делом рассказал ей, как он, Василий и ещё двое парней на прошлой неделе после работы отправились в паб. И там, будучи навеселе, молодые люди познакомились с компанией девушек. С одной из них Вася, по словам Саши, и покинул заведение.

— Как думаешь, что они пошли делать? — щеря мелкие зубы в ехидной улыбке, поинтересовался Саша.

Настя, нахмурившись, вспомнила, что в тот день она была на дежурстве и вернулась только утром. Василия дома не было, и она легла спать, а когда проснулась, даже не стала уточнять, где он был — поняла по помятому виду, что бухал с друзьями. Настя давно заметила, что Василий имеет пристрастие к спиртному, но старалась не выносить по этому поводу мозг, надеясь, что это со временем пройдёт. Однако одно дело — бухал, а совсем другое — то, что пытался донести до неё Саша. Измена для Насти была неприемлема.

После этого разговора Настя столкнулась с Василием в раздевалке. Завела супруга в дальний угол и, резко вонзив острое колено в его правое бедро, чуть-чуть не достав до паховой связки, спросила, угрожающе сузив глаза:

— Ты мне изменил?

Василий поперхнулся и быстро-быстро заморгал.

— Да ты что, Настюх! Чтоб я! Да никогда!

Настя усмехнулась. Не может человек, говоря правду, так бегать взглядом, опасаясь смотреть прямо. Подобным образом ведут себя лишь лгуны. Кроме того, Настя давно замечала и Васины заигрывания с молодыми практикантками, и поздние возвращения домой с работы. Просто надеялась, что это не уходило дальше невинного флирта — она и сама порой кокетничала с другими мужчинами. Но не трахалась же!

— Не ври. Иначе я уйду от тебя за вранье.

Тогда Василий всё же сознался. Долго каялся, говорил, что этого больше не повторится, но Настя ничего не ответила и ушла. А вечером, вернувшись после работы в его квартиру, молча кинула пару свитеров и сменные джинсы в рюкзак и уехала к родителям. На следующий день написала заявление о переводе в другую больницу.

Сам Василий тоже недолго продержался в том отделении. Начальство было недовольно его постоянными опозданиями и неподобающим видом: он часто приходил на работу уже навеселе, в последнее время ему даже перестали доверять ассистировать на операциях. И через неделю после того, как Настя ушла, Василия вызвали в кабинет главврача и попросили написать заявление об уходе по собственному желанию.

— Несмотря на уважение к твоему отцу, Василий, — говорила моложавая блондинка в модных очках и медицинском халате самой дорогой фирмы, — коллектив больше не в состоянии терпеть твои выходки.

Василий расстроился, но ещё сильнее расстроились его родители. У Василия с отцом случился настоящий скандал, когда Ростислав Александрович, узнав, что сына выставили с работы, явился к нему домой и стал учить жизни.

— Я врачом меня делать не просил! — крикнул Василий, глядя на отца с яростью. Ростислав Александрович, такой же высокий, широкоплечий, уже седоволосый мужчина, стукнул кулаком по столу.

— Обалдел, что ли?! Забыл, что сам хотел, говорил, что сочинительством много не заработаешь?! А теперь у тебя я виноват, получается?! Очнись! Ты понимаешь, что мы с матерью не можем тебя всю жизнь кормить?