Девочка Палача

– Все нормально, – дергаю шеей, скидываю с себя ее пальцы. – Забей. Видишь, я в порядке. Можешь спать спокойно. Тебе здесь не место. – Я смотрю сквозь панорамное окно на улицу. Снаружи припаркована белоснежная «Ламба». Точно Эммы. – Поезжай домой. У тебя там муж, ребенок. Он тебя не тронет, – и тут меня прорывает: – Найдет себе девочку для порки на стороне. У вас похожий вкус. Тебе она тоже понравится.

– Ника, – хватает меня за руку, тянет на себя, – мы с Денисом развелись. Почти сразу после того случая. Он не хотел, но я не могла больше быть с ним. Такое не прощают. Я очень боялась, что он отсудит опеку над сыном…Но я не могла по-другому. Каждый раз, когда я закрываю глаза, Ника, я тебя вижу. Твою рассеченную губу, окровавленную спину…

– Зря, – я крепче сжимаю блокнот, мну его в пальцах, превращая страницы в мокрую труху. – Уверена, что вы помиритесь, снова сойдетесь… А я… – делаю глубокий вдох. – мне не привыкать. Наверное…

Слова заканчиваются. Мне не хватает дыхания – воздух кажется слишком густым, раскаленным. Меня накрывает воспоминаниями о нас вместе. О ее руках на моей воспаленной, разгоряченной коже. О моих собственных губах, которые исследовали ее тело во всех аспектах. Меня забирает. Еще чуть-чуть и вновь паду, потеряю контроль. Захочу всего лишь забыться, а потом, после пары жарких ночей вместе, станет еще больнее. Меня поглотит пустота. Не хочу.

– Ника, ты можешь пойти сейчас со мной? – умоляет она, сплетая наши пальцы. Смотрит так, что сердце колет иголкой. – Нам очень нужно поговорить.

Поговорить. Нет, не это ей нужно. Мы сейчас выйдем отсюда и сядем в ее машину, найдем отель поприличнее, и меня опять снесет до корней зубов.

– Да, конечно, – киваю я, засунув выбившуюся прядь растрепанных волос за ухо. – Я сейчас.

Я вырываю свою руку из ее пальцев, несусь на кухню, чуть не выбив поднос из рук коллеги.

– Эй, – взвизгивает девчонка. – Совсем глаза чем-то обшиты?

– Прости, – бросаю на ходу и тараню ладонями распашные двери.

– Можно тебя? – останавливаю Марику, которая уже подхватила поднос и собралась нести его в зал.

– Давай только резче, – басит она прокуренным голосом и впяливает в меня свои крошечные глазки, густо обведенные черной подводкой.

– Слушай, подмени меня, – выпаливаю я тут же. – Мне нужно уйти. Срочно. Это очень важно.

– Терлецкая, ты совсем стыд потеряла? – она смотрит на меня так, будто сейчас прибьет. Взглядом испепелит. – Опять хочешь на меня весь зал в обед свалить?

– Прости, я выйду на смену, когда тебе будет нужно, – умоляю я, а потом обещаю последнее, чем могу ее прельстить. – Я дам тебе денег за смену.

– У тебя их нет, – усмехается Марика. – Думаешь, я ничего не вижу и не знаю? Ты, Терлецкая, нищебродка, которая выживает на зарплату.

Она права только в одном: стыд я потеряла давно. А вот бабки заработать могу. Хорошие, большие, не здешние гроши. Один вечер моего времени может стоить очень дорого, но… Я больше не хочу так. Не хочу быть чужой секс-куклой. Мне нужно, чтобы было по моим правилам.

– Я найду. Прошу тебя, – касаюсь ее плеча, надеясь, что Марику все же прельстит мое предложение.

– Ладно, в воскресенье выйдешь и все чаевые мне отдашь, – сжаливается она. – Вкурила? И это последний раз, Терлецкая. Я тебе не херова нянька.

– Спасибо, – благодарю я, развязывая фартук и срывая его с себя.

Я резко разворачиваюсь на пятках и, лавируя между персоналом, несусь к черному выходу. Какое счастье, что он здесь есть. Вылетаю в подворотню и бегу мимо смердящих мусорок, вылетаю на улицу. Несусь, распихивая прохожих. Мышцы горят, слезы застилают поле зрения. Я не хочу обратно. Не хочу окунаться в прошлое. Мне просто нужно забыть. Хотя бы забытья.

Глава 2. Ваня

Паф. Паф. Паф. Паф. Паф.

Мои шаги разносятся по пустынному коридору, отлетают от стен, бьются о барабанные перепонки. Похоже на музыку.

Паф. Паф. Паф.

Насвистываю что-то, что мне кажется подходящим под этот шаговый бит. Настроение на высоте. Как и всегда, когда я работаю.

Паф.

Номер, который мне нужен, расположен почти в самом конце. Странный отель. Похож на больницу. Слишком стерильно даже для лечебного санатория, а я знаю в них толк, да.

Паф.

Улыбаюсь в камеру. Знаю, что она не работает, потому что сам их отключил, но даже отключенные они слегка будоражат. К камерам у меня особое отношение. И к тем, на которые скоты, вроде меня, снимают хоум-видео, и к тем, в которых догнивают последние годы своей жизни.

Паф. Паф.

Женский крик раздается, как всегда, неожиданно. К этому невозможно привыкнуть. Я за столько лет не смог. Он звучит прямо в центре моей головы, за переносицей. Было бы мне не плевать, он бы мог же давно свести меня с ума. Но мне плевать. Почти всегда.

Паф. Паф. Паф.

Я прохожу последние шаги и стучу в нужную дверь. Жестко стучу. Настойчиво. Так же, как и всегда. Шаги за дверью слышатся не сразу. Но у меня еще есть время подождать. Недолго.

Наконец, мне открывают.

– Ваня? – мужчина средних лет заспанный, с отросшей щетиной. Отдыхать мужик приехал, а тут я.

– Ага, – оттискиваю его от двери и вхожу. – Не ждал?

Номер просторный, в светлых тонах с летящими шторами и ворсистым ковром. Хоть здесь не как в хосписе.

– Ну… Нет, вообще-то.

– Вот видишь, – улыбаюсь я, оборачиваясь к мужику. – Умею делать сюрпризы.

– Та да… – тянет он растерянно. – Выпьешь?

– На работе не пью, – жеманничаю я.

– Ты работаешь? – удивляется Ветров. – Не знал.

– А на что ты думал я живу? – хмыкаю я.

– Да хер его, – он подходит к мини-бару, наливает себе вискаря. – А я выпью.

– Верное решение, – уважительно киваю я.

– Так это… Ты чего тут?

Анатолий Ветров, владелец сети ресторанов, в которой отмываются доходы от более грязного бизнеса, никогда не был дураком. Насторожился, присобрался.

– Да по работе, говорю ж, – улыбаюсь ему милейшей из улыбок.

– Ммм… А кем работаешь, говоришь? – он хмурится, ставит бокал на журнальный столик, не сводит с меня взгляда.

– На фрилансе, – пожимаю плечами. – То там, то сям. Сегодня вот – здесь.

– Кхм… – Ветрову становится трудно дышать, он рыщет глазами по стенам, безуспешно пытаясь найти пути к отступлению. – Я, знаешь, вообще-то отдыхал. Неважно себя чувствую.

– Я ненадолго, – успокаиваю его я. – Слышал, Грома взорвали?

– Слышал, да, – мнется Ветров, осматривает руки в моих карманах. – Говорят, работа Палача.

– Да, – киваю, усмехаясь. – Тоже такое слышал. Ловкий парень, да?

Ветров садится на диван, трет виски.

– Кто меня заказал? – хм, а этот умнее, чем его почивший приятель Гром.

– Тебе не все ли равно? – искренне удивляюсь я.

– Давай я заплачу? – смотрит на меня, в глазах надежда. – Много. Больше, чем тебе дали. В два раза! В три!

– Да хоть в семьдесят три, – смеюсь я. Момент их торгов – мой любимый. – Репутация Палача дороже. К тому же… Тайна личности и тэ дэ и тэ пэ. Сам понимаешь.

– Вань, давай я уеду, прошу тебя! – он забавно складывает руки, так и до ползания в коленях дойдет. – Забуду про все, о чем мы говорили, возьму новое имя, я прошу тебя!

– Проси, – разрешаю я.

Опомниться он не успевает. Ствол в моей руке появляется слишком быстро, а его тело не обладает и десятой долей моих реакций. Глушитель щелкает, отдача привычно и приятно бьет в руку, а кровь Ветрова наконец-то расцвечивает абсолютно унылый интерьер. С удовлетворением смотрю на вышибленные мозги на белом фоне.

– Так-то лучше, – одобряю я.

Прячу ствол, перед выходом смотрюсь на себя в зеркало во весь рост, разлохмачиваю слишком прилизанную, на мой взгляд, светлую челку, вскользь касаюсь шрама, пересекающего бровь, доставшегося от красотки Крис, усмехаюсь себе криво и выхожу из номера. Задержался я тут. А сегодня еще столько дел.

Паф. Паф. Паф.

Крик в голове прекращается. Моргаю удивленно, потому что в какой-то момент всегда перестаю обращать на него внимание.