Страница 195 из 281
В плетении словесных кружев я был явно сильнее боевого паладина, а поэтому наша встреча ожидаемо закончилась со счетом 1:0 в мою пользу. Инквизиторам пришлось довольствоваться моим туманным обещанием, что когда-нибудь, может быть, границы Восточного Эскела все-таки будут открыты для инквизиторов. Но только не сейчас.
Мевар был снова пристально осмотрен ими, но ничего криминального на его счет мне предъявить паладины не смогли. Да, это машина для убийства. Но созданная гномами исключительно на основе светлой магии. Если договоритесь, то они и вам такую сделают. Но готовьтесь выложить колоссальную сумму. Страж смерти — игрушка ОЧЕНЬ дорогая.
— …Ах, господин купец, и что же теперь мне делать?! Как быть несчастной вдове, потерявшей и мужа, и имущество, и свое приданое? — тонкие женские пальчики нервно скомкали платок, и слезы хлынули из синих, как молинии, глаз.
Сердце старого Грона дрогнуло от сочувствия к бедняжке, попавшей в такой неприятный переплет. Совсем еще молоденькая девчонка, а уже столько несчастий обрушилось на ее хорошенькую голову.
Сначала родители умерли, потом старший брат выдал замуж, не спрашивая согласия. Ну, да ладно — это дело-то как раз обычное, кто их глупышек спрашивать будет. Разве они со своими куриными мозгами могут сами выбрать себе правильного мужа? Сидели бы до старости в девках, да все о молодых дворянчиках у окна мечтали. Или же, прости господи, с бродячими артистами сбежали бы, опозорив своих родителей. Сам Грон тоже дочерей не спрашивал, выдавая замуж, и ничего — живут теперь обе в достатке и горя не знают. Семеро внуков уже подрастает…
А муж этой бедняжки наемником был, охранял обозы от бандитов. Вот и сгинул недавно в Микении. Наемник — работа, конечно, нужная и денежная, но уж больно опасная. Кому, как не Грону знать об этом. И его хоть озолоти — он в эту ашеву Микению больше ни ногой! Раз там погнался за хорошим наваром, так только чудом в живых и остался. А половина его охраны полегла. Так что дело известное…
— Если я не попаду в Минэй — всхлипнула вдовушка — родственники мужа быстро приберут к рукам купленный им недавно дом, детей-то мы с ним родить не успели. И не докажешь потом никому, что в покупку дома и мое приданое было вложено.
— Сочувствую девонька, но помочь ничем не могу! Все равно тебя головорезы на границе не пропустят, у них с этим строго. Раз ты не родилась в нашем княжестве и никогда не жила в нем, то ходу тебе туда сейчас нет. С мужем тебя бы пустили, а теперь, когда он умер, даже надеяться не на что. Жди, когда князь чужакам въезд разрешит. Но это, похоже, не скоро случится. Война у нас с восточниками, и уже какой месяц…
Тонкие девичьи плечи поникли, и бедняжка растерянно опустилась на скамью.
— Тогда мне лучше сразу в реке утопиться, чем побираться и в нищете жить.
— Да, что ты такое удумала?!! — возмутился купец — Разве ж так можно? Ты молодая, здоровая, у тебя вся жизнь еще впереди!
— Брат меня назад все равно не примет, раз приданое свое не сберегла. Им со снохой приживалка не нужна, своих детей пятеро, один меньше другого. А чем шлюхой стать на постоялом дворе, так лучше сразу в петлю. Видно судьба у меня такая горькая…
Несчастная дотронулась до заскорузлой руки купца и нежно погладила ее, прощаясь
— Спасибо, что поговорили со мной и нашли для чужачки доброе слово. Пусть Единый наградит вас за вашу доброту. А мне надеяться больше не на что, и не на кого…
Девушка встала, из-за стола, печально кивнула ему и медленно побрела по проходу между столами. На мгновенье Грону показалось, что это уходит, сгорбившись, его младшенькая — любимица Ранса. И сердце отозвалось такой болью, что аж дыханье перехватило. Нет, если с ней что случится, он себе до конца жизни этого не простит. Так и будут ему снится синие глаза, наполненные слезами, и служить вечным немым укором.
— Эй, подожди… как хоть тебя зовут…?
Девушка замерла и медленно обернулась — …Лотта. Меня зовут Лотта, господин купец.
— Ты вот что Лотта… подожди, милая, с жизнью прощаться. Мой обоз уходит в сторону перевала завтра на рассвете, сумеешь изобразить мою племянницу Рози?
В ответ на его предложение на бледном личике расцвела радостная улыбка…
— Конечно, смогу, спасибо …дядюшка!
Бренне было не привыкать лицедействовать. Она легко угадывала, какие струны в душе человека нужно задеть, чтобы получить от него желаемое. Природное ведьминское чутье и притягательность еще никогда ее не подводили, надо было только правильно выбрать, в какую форму это облечь. В пожилом, почтенном купце сразу угадывался хороший отец, значит давить нужно именно на его жалость и на свою женскую беззащитность, предстать перед ним в образе потерянной, молодой вдовы, остро нуждающейся в отеческой помощи.
Скромное темное платье, умелый грим, приглушивший ее яркую, броскую красоту — и вот уже порядочный человек на все готов, лишь бы спасти бедняжку. Что ж, …человеческую доброту Бренна умела ценить, несмотря на свою ведьминскую сущность. И без награды этот купец не останется. Будет ему от нее благодарность — редкий ведьминский амулет, заговоренный на удачу, который ни за какие деньги не купить. Если не потеряет, то навсегда забудет, что такое неудача и убыток.
Но это все потом, а сначала ей предстоит пройти через горный перевал и не засветиться перед опытными боевыми магами. Там удача Бренне и самой понадобится…
— …Ты почему им не сказал, что знаешь о подкупе Понтифика, и его обещании закрыть глаза на захват твоих земель? — напустился на меня Лукас стоило мне отойти от места “стрелки” с паладинами.
— А зачем все карты сразу открывать? — пожал я плечами — пусть лукавый старец продолжает думать, что о его мздоимстве никому, кроме Привуса и Меркусов неизвестно. Мне даже интересно, как Готфрид будет назад свои деньги с Понтифика требовать.
— Он может забыть о них! — махнул рукой Учитель — Эта старая сволочь никогда с ними не расстанется. Разрешение он дал, а то, что Меркусы не смогли им воспользоваться, теперь не его печаль.
— Ага… рыбка плывет, назад не отдает — присказка из моего детства прозвучала вполне складно и на местном языке, Лукас рассмеялся, оценив шутку.
Подходя к своему шатру, слышу, как Сван со Стефом обсуждают вполголоса мою скромную персону.
— Видел, каков наш пострел?! Сразу видно — тиссеновская порода.
— Да, уж… не смотри, что молод. Сейчас он и этих тварей с Острова умоет, уж будь уверен! Не позволит им себя в грязи вывалять.
— Так солдаты теперь за него в огонь и в воду. Слышал, некоторые уже не прочь и в армии послужить.
— А чего бы им не остаться? Был бы порядок, а мужику к военной службе привыкнуть не трудно. Войны, похоже, не будет, жалованье солдатам платят без задержки, а воровать в армии теперь никто не осмелится.
— …Сплетничаем? — хлопаю я Стефа по плечу, неожиданно подкрадываясь к нему со спины — А что еще у нас народ говорит?
Охранник запнулся, но быстро пришел в себя, такого хрен чем смутишь.
— Еще, князь, слух прошел, что приграничные крепости восстанавливать скоро будут, многие теперь раздумывают, стоит ли им вообще домой возвращаться.
— А что так…? — удивляюсь я
— Ну, не у всех же дома поля. Здесь много и безземельных крестьян, кому после старших братьев наделов не хватило. Что их дома ждет, кроме поденщины?
Вот еще одна проблема нашего княжества… центральные земли перенаселены, зато на окраинах людей зачастую не хватает, ведь отправиться в неизвестность не многие готовы. Поди, узнай, как там все будет… Можно, конечно, податься и в город, но там ведь гильдии искусственно сдерживают число ремесленников — боятся конкуренции. Да, и самих городов в княжестве не так уж много.