Страница 5 из 15
И всё-таки сначала обращаются к отцу невесты. Без лишней огласки Оденат отослал к шейху своего человека, просил назначить день для встречи. Но не для сватовства или каких-либо переговоров по такому поводу, а просто для беседы. Шейх легко согласился, поскольку Бат-Захайя в подобных вещах никому не отказывал. Кто приходил за помощью или советом мудрого старейшины, уходил удовлетворённым.
Оденат прибыл в обозначенное время, оставил телохранителей за оградой семейного дома шейха. Бат-Захайя встретил необычного гостя у входа; они обменялись приветствиями и вошли в шатер. На мягких коврах и подушках завязалась непринуждённая беседа.
Гость слушал хозяина с почтением, поинтересовался здоровьем, был сдержан в рассуждениях и за всё время не упомянул настоящей цели посещения. И Бат-Захайя всем своим видом выражал почётному гостю искреннее радушие и любезность.
– Пора насладиться напитками, уважаемый Оденат, – обратился хозяин к гостю. – Тебе выбирать, подавать фруктовый джаллаб, молочный сахляб или чай моих предков.
Он лукаво улыбнулся.
– Кстати, младшая дочь приготовит настоящий бедуинский чай.
Оденат охотно поддержал тему:
– О, уважаемый Бат-Захайя! Я много наслышан, что только в вашем доме чай готовят точно так, как умели предки. Набравшись терпения, готов покорно ждать, чтобы ощутить несказанный вкус настоящего напитка бедуинов!
Высказав всё с неожиданным для себя волнением, Оденат замолчал, невольно прислушиваясь к шорохам за соседней перегородкой. Посещение дома отца невесты обычно завершалось приготовлением чая её руками и угощением потенциального жениха. Настоянный на душистых травах горной части Синайской пустыни с имбирём, мармирией, хабакой и анисом, «чай бедуина» не был сладким, но хорошо помогал утолить жажду, придавал силы в пустыне. Но в случае сватовства чай для жениха обязательно готовился сладким! Если сладость не обнаруживалась, в этом доме жених ни на что не надеялся.
Шейх хлопнул в ладоши. Оденат замер в ожидании… Зенобия появилась перед гостем в платке и соубе, длинном платье с богатой вышивкой поверх зелёных шароваров. Не поднимая глаз, слегка поклонилась, подала в небольшой чашке чай тёмного цвета и тут же вышла.
Оденат с невольной осторожностью отпил глоток и вдруг явно ощутил… благоуханный вкус мёда! После того уверенно допил, отставил пустую чашку и заторопился уходить. Встал, поблагодарил хозяина за гостеприимство и поспешно вышел прочь…
В ответ на его действия Бат-Захайя не выразил удивления. По какой причине властитель Пальмиры явился к нему, он знал и теперь желал одного – чтобы дочь не подвела. Обычай предков давал возможность невесте ещё подумать, и пока она не заявит отцу, что согласна выйти замуж за Одената, о свадьбе говорить не приходится. Но если Зенобия откажет Оденату, а затем ещё другому жениху, тогда отцу давалось право выбрать ей мужа, и уже окончательно…
Родственники с обеих семейных сторон приступили к обсуждению калыма, размер которого обычно зависел от внешности невесты. Доверенный человек жениха, опытная в деликатных делах женщина старалась узнать все возможные, скрытые изъяны будущей жены, для чего в доме родителей устраивалась особая запоминающаяся процедура.
В назначенный день в доме шейха Бат-Захайя появилась полнотелая и удивительно подвижная женщина преклонных лет, которая сразу притянула на себя внимание собравшихся по такому случаю родственников невесты. Сопровождавшие ярко одетые музыканты и танцоры сразу добавили праздничного веселья. На шум и гомон с округи сбежались соседи, мужчины и женщины, мешая взрослым, путались под ногами и кричали от радости дети.
В центре большого круга, ограниченного шатрами семейного клана Бат-Захайя, поверх песка уложили ковры ярких расцветок. Зрители расположились поодаль, оживлённо перекликались. Многие здоровались, поскольку, занятые делами, до сих пор не встречались. И вот сегодня появился повод сразу увидеться всей родне шейха и знакомым. В толпе было немало неумолкающих весельчаков, выкрикивались шутки, смысл которых сводился к тому, что «ваш жених вряд ли справится с нашей невестой». Людское многоголосье перекрывалось резкими звуками двухъязычковых труб-мизмаров, ритмичными ударами барабанов-дарбуков.
Зенобия, с утра смущённая изрядным вниманием близких, к приходу свахи окончательно обессилела. Служанки помогли одеться: шёлковые голубые шаровары и рубашка, сверху безрукавная кофта того же цвета; концы головного платка прикрывали рот; бедра перехвачены красным шёлковым шарфом; на руках браслеты с жемчужинами; пальцы украшены золотыми кольцами и перстнями; на ногах тонкие серебряные браслеты, позванивавшие при каждом шаге. По такому случаю обувь не полагалась – чтобы сваха увидела, насколько уверенно невеста ступает босиком.
Бат-Захайя как глава семейства совершил обряд жертвоприношения: в дар богам рассталась с жизнью молодая жирная овца. Приглашённый жрец-прорицатель какое-то время присматривался к внутренностям жертвы, пока радостно не произнёс:
– Предзнаменования благоприятные! Можно начинать.
Последние слова предназначались свахе, позволяя приступать к намеченной процедуре знакомства с невестой…
Не каждому врачу под силу определить, насколько девушка здорова, а также есть ли у неё утаенные телесные недостатки. И вообще, по каким признакам давать оценку её красоте и пригодности в исполнении супружеского долга? Бедуины предпочитали женщин полнотелых, с широкими бедрами, тонкой талией и высокой грудью. На коже должны отсутствовать родинки и прыщики. Обращалось внимание на цвет белков глаз – чем они белее, тем лучше. И ступни ног красивые, когда они узкие и с длинными пальцами. Зубы у девушек на выданье обязаны быть целыми, здоровыми и белыми. Поэтому бесцеремонно заглядывали в рот – как при покупке дорогостоящей лошади! Но что делать? Возражать не приходилось, если имелась надобность выйти замуж! Всё уже придумали предки бедуинов, побеспокоились, чтобы почти интимный процесс освидетельствования прошёл безобидно для невесты и весело для родни.
Сваха хлопнула в ладоши. Пожилой музыкант начал перебирать струны арфы-кануны, лежащей у него на коленях. При первых звуках из шатра появилась Зенобия, подняла вверх руки с бронзовыми тарелочками на пальцах, прислушалась к ритму и грациозно прошла на середину круга из ковров.
Зрители с шумным восхищением отреагировали и потом радостными возгласами сопровождали каждое движение. Разом отбросив волнение, дочь шейха плавно задвигалась и в какой-то момент неожиданно сбросила платок с головы. Волосы волнами упали на плечи, вызвав восхищение зрителей, а она, покачиваясь в танце, ловким движением головы перебрасывала их то на одно плечо, то на другое. При этом плечи не переставали трястись мелкой дрожью. Пряный запах благовоний, которыми предварительно умащивали тело и голову невесты, во время танца достиг обоняния зрителей, добавив приятности зрелищу.
Высоко поднимая ноги и опуская на землю с замедлением, приседая и подскакивая, Зенобия исполняла движения особого танца. Так бедуины ходят по песку, достаточно высоко поднимая ноги, повторяя плавный ход верблюда на караванной тропе. Выразительной мимикой и жестами рук под бесхитростные звуки кануна Зенобия рассказывала в танце о себе, девушке, созревшей быть замужем. Зрители наблюдали восхитительное зрелище, рассказывающее о том, что жизнь в пустыне, насколько она сложна, так и прекрасна…
Тем временем сваха времени не теряла, в стороне безучастно не стояла. Со вниманием наблюдала за каждым движением, действовала согласно поручению царственного жениха. Пока невеста была занята танцем, женщина делала телодвижения, словно тоже в танце, приближалась и кружилась, и невзначай прикасалась, успевая отметить всё, что было нужно. Успела убедиться в правильности телосложения, да так, что невеста не успела заметить! Сделав одно своё дело, сваха на время отступила, чтобы продолжить ритуал в другой удобный момент…