Страница 43 из 48
Если я живу с человеком, но не чувствую, что живу. Если его нежные касания вместо ласки делали больно... стоило ли начинать? Стоило. Чтобы узнать всё это, очевидно. Может быть, чтобы чуточку повзрослеть.
— А я закончил! — Улыбается Никита до моей боли в груди.
Улыбнулась в ответ, перестав раскрашивать оранжевым кисточку на хвосте.
— Да? Тогда бери ножницы и вперед.
Облокотилась, рассматривая нечто, обретающее форму в мальчишкиных руках.
— Я нарисовал два в одном.
— Да?
Кивнул, сосредоточившись на деле.
— Здорово.
— Ты еще не видела, не ври!
И правда до того не пыталась разглядеть. Тот же взглянул на получившуюся форму, кивнул сам своим мыслям, подтолкнул ножницы ко мне, в следующий миг повернув рисунок.
И я смотрю сейчас, слушаю его рассказ, а сама думаю...
— Это солнце, как ты, а на нем мой черный конек.
Думаю, что разреветься здесь — не самая лучшая моя затея. Потому беру ножницы, начиная вырезать кота своего голубо-рыжего, бешеного, как я прям.
— Расскажешь, что для тебя это всё значит?
— Ну, — Смущается Никитка, сразу становясь взрослым мальчишкой, от которого все что-то ждут. — Смотри, я люблю спорт.
— Когда ты скользишь, тебе не страшно?
— Угуу. — Потирает нос, отводя взгляд. — А солнце... ну... это ж понятно, да? Ты крутая просто.
— Прикольная?
Передразниваю. Отмахивается, притворившись обиженным. Но быстро сдается, разглядев у меня кота. Прибегает на мою сторону, дергая того за чернющие усы.
— А заклинание! — Наконец вспоминает, давая мне этой передышкой шанс придумать стишок.
— Давай сюда свое спортивное солнце.
— Эй! Я сам буду держать...
Какой важный гусь.
— Конечно, у меня же не десять рук. Смотри и запоминай.
Беру своего кота в руки, подношу чуть ли не к лицу и шепотом произношу первое, что пришло в голову:
"Если станет страшно мне,
Ты по первой же мольбе
Свою лапку протяни,
Страхи все мои возьми."
Никитка снова придуривается, фыркая.
— А мне-то как, Свет?
— Думай, солнышко. — Показала язык, прижав к груди котика.
Быстро сообразил.
— Я там заменю слова, да?
Кивнула. Тот быстро отошел к окну, попросив на него не смотреть. Прошуршал что-то еле слышно, замер на пару мгновений и вернулся обратно.
— Прикольно? — Спрашиваю сама.
Кивнул.
— И, Никит, ты тоже... прикольный.
Его улыбка притягивает Артёма, что только что зашел к нам, остановился за моей спиной и, судя по всему, заглянул мне через плечо.
— Можем ехать.
Вздохнула, начиная убирать наш маленький беспорядок. Только Никита вдруг выдал шикарное:
— А мы со Светой делали омулет... И заклинание придумали.
Тёмина ладонь легла на плечо. А я что? А я ничего. Сам вырастил сына, что ему все докладывает. Пусть теперь гадает на кофейной гуще, ведьма ли я.
— Серьезно?
Никитка наконец разрушил интригу, показав своё и вкратце повторив всё, что сказал до того мне.
— А у Светы вообще омулет от тебя, пап!
— Как интересно... — Артём склонился возле моей головы, словно змеиными кольцами стягивая. — Что же так? Я так пугаю?
Детская непосредственность добила:
— Ты просто её обнимай больше, а не кусайся.
Не сдержала смех, получив в ответ поцелуй в щеку. И тут же вздрогнула от вибрации смартфона... блин, кто там ещё? Меня тут так классно целуют, эх.
-----
#2Маши — "Босая", отрывок текста песни также будет в следующей главе.
Просьбой любить его ночью
Свети мне и люби меня
Мужчины оставили, уйдя вперед к машине. Я же замерла возле входной группы и все же решилась ответить.
— Да, пап. — Проверяю время, отсчитывая, сколько сейчас на том конце мира.
— Светлан... — Улыбнулась, как же давно я не слышала этот голос. — Как твои дела?
— Все хорошо. Как твои?
Мы не были особенно близки, он всегда тянулся к Нели, задевая меня своей любовью лишь по периферии.
— Ого, "хорошо"? Впервые от тебя это слышу.
Задумалась.
— Разве?
— Да, Светлан, все десять лет было просто "нормально".
Хмыкнула, посмотрев на авто впереди.
— Я не обращала на это внимания. Так как ты?
Кажется, его голос все же изменился. Стал более... участливым? Хотя, может это мне лишь показалось. Но все равно непривычно.
— Я решил вернуться обратно.
Телефон чуть не выпал...
— Что?
— Временно, но...
И почему-то помимо радости проштопала душу игла, вышив высказанное:
— Захотел семью? Только мы же выросли уже...
Тот долго молчит, но все же решается ответить.
— Нели обрадовалась. Говорит, что даже познакомит меня...
— Я не сомневаюсь. — Зажмурилась на пару мгновений. — Ладно. Когда встретить?
— Светлан...
— Пап, правда...
— В следующую субботу. У тебя Тимофей...
Хохотнула, поняв суть звонка. И пусть я предвзята, но правду он имеет право знать.
— Пап, мы разводимся. Почти развелись. — И опережая восклицание мнимого участия. — У меня другой мужчина. Я его люблю вроде. Надеюсь, ты рад. И... Я спрошу, встретит ли тебя он. А теперь прости, мне нужно ехать. Хорошо?
Выдавливает:
— Хорошо.
— Отлично. Пока.
Только прежде, чем нажимаю отбой, успеваю сказать:
— Я тоже буду рада, если ты и правда прилетишь.
Всё... Унимаю дрожь, подумав, что стала слишком эмоциональна. Дохожу до машины, сажусь внутрь и киваю на вопрос, можем ли ехать.
Следом следует "Все хорошо?", на что реагирую также. Все хорошо... правда же.
.... Даже не помню, как промелькнула дорога к их дому. Не помню, как сняла обувь, очнувшись только от голоса Артёма.
— Я придумал нам дело на вечер.
Мой мужчина уже успел снять костюм, сменив тот на спортивные штаны вместе с футболкой. И видит Бог, мысли мои грешны.
— О, она заулыбалась, пап! — Кричит Никита, возвращаясь с пакетом чипсов из кухни.
Чипсов?
— Эй, пойдёмте готовить, что вы опять жрете?
Оба тяжело вздыхают. Артем так вообще умудрился стянуть из пачки горсть чипсинок, видимо посчитав, что я ничего не вижу.
— На тебе картошка, Рашевский.
Смеется.
— Это она тебе, Никитос. — Но хоть скрывается в верном направлении кухни, утянув за собой нас всех.
И ничего кроме картофельной запеканки придумать не смогла, заставив этих двоих вычистить вагон и маленькую тележку. Даже научила Никиту готовить пюре, но судя по реакции вечно сующего во все процессы нос Артёма, не только его сына.
И теперь этот обалдуй стоит передо мной, опять норовя поцеловать. Ладно хоть его сын ушел за веником, собираясь здесь все подмести после их всеобщего "я не могу тонко чистить, ай!"
— Тебе не понравилось в офисе?
— С чего ты взял? — Провожу пальчиками по линиям его лица, на что тот хоть немного сдается, расслабляясь и закрывая глаза.
— Я про поцелуи. — Подставляет щеку.
— Укусы?
— Именно. — Вторую. — Если нет...
— Было круто. — Выдохнула, очерчивая линию его губ и тут же оказалась в западне. Приоткрыл рот, нежно прикусив указательный, и тут же отпустил, прошептав:
— И сейчас?
Что говорить? Будто пульс мой бьющийся не чувствует сквозь ткань его футболок.
— Артём...
Никита вовремя возвращается, к счастью, на этот раз ничего не заметив.
— Свет, ты смотрела духовку?
— Да, еще десять минут.
Артем вмешивается.
— А теперь воплощаем мой гениальный план...
Зачем-то берет совершенно пустую тетрадь кулинарных рецептов, что, отказывается, лежала в одном из шкафов. Выбирает оттуда три листа. Находит каким-то чудом здесь одну ручку и два карандаша, нагло приказывает сесть и выслушать его.
— Меня бесит, что вы без меня сделали ту волшебную фигню.
Действительно, в кого еще мог пойти Никита? Даже образность речи одна и та же. Ладно, хоть стихами не говорит еще.