Страница 56 из 139
Крупным планом показал уже знакомого идиота, что припер Силверу для оплаты услуг вместо золота пачки бесполезных евро-купюр.
Значит дело все-таки не замяли. Такое наверно и невозможно замять. Живой разносчик потенциальной чумы или какой-нибудь еще дряни — за такие фокусы руководство местного управления само легко могло отъехать в места не столь отдаленные.
— «… после проведенной проверки и биологической обработки, нарушитель будет проведен через процедуру…»
Нарушитель — западнец есть, а вот о подземном складе, полного разного нелегального добра — никаких упоминаний.
Выходит какие-то договоренности все же имелись. По крайней мере в части освещения инцидента. Даже толком не сказали, где поймали преступника. Просто невнятное объяснение, без точной привязки — выявили и все.
Где, когда, зачем — никаких упоминаний.
— «…подданый Британии Джеймс Харрингтон нелегально пересек границу Российской Федерации, без обязательного нахождения в зонах фильтрации и санитарной обработки…»
Нелегальное пересечение границы — это стопроцентная вышка. И никакие ноты из посольства это не остановят.
Хотя какие еще посольства. Всех дипломатов западного мира перебили еще в момент Первой волны. Больше никого на территорию не пускали. Из Англии начнут, конечно, визжать о нарушении прав их гражданина, но нынешнему правительству России на это начхать. Вздернут с большим удовольствием и не поморщатся.
Хмм… британец, а я думал эмигрант из наших, слишком правильно говорил на русском.
Припомнив произношение спорящего с Силвером голоса на счет ценности европейских денег, вдруг подумалось, что, пожалуй, слова звучали слишком правильно. Никакой русский так четко выговаривать каждое слово не будет. Выходит и правда мелкобрит.
Интересно, что ему понадобилось у нас? Он не мог не знать, что в русских землях делают с такими, как он. Неужели какой-то шпион или нечто подобное? Да нет, вряд ли…
С другой стороны. А мне собственно какая от этого разница. Ну пришел какой-то хмырь, ну попался. Теперь его вздернут и дело с концом. О своих делах надо думать.
Тем временем картинка сменилась, новостной канал начал прямую трансляцию казни. Появилась бегущая строка с просьбой убрать от экранов детей и лиц с неустойчивой психикой.
Британец до последнего не верил, что его отправляют на казнь. Лицо выражало недоумение, когда его подтащили к металлической конструкции в центре глухого бетонного дворика, закрытого со всех сторон, за исключением неба, где висела плотная сетка из металла.
Наконец поняв, что все взаправду и что никто отпускать его не собирается, английский придурок начал верещать и пытаться отбиваться. Тюремные охранники легко сломили сопротивление и потащили приговоренного дальше.
— Биомусор, — буркнул я равнодушно.
И не шутил. Таких нарушителей прогоняли через одинаковую процедуру: проверка организма на вирусы, приговор и отправка в петлю. Тело потом кремируют, прах отправят на свалку биоотходов. Процесс отработан и не давал сбоев.
Власти чрезвычайно серьезно относились к угрозам биологической опасности, могущих повлечь за собой новую вспышку неизвестной заразы.
Между тем мелкобрит совсем взбесился, дергался, орал, пытаясь вырваться из цепких рук надзирателей. Ничего у него, разумеется, не получилось.
Петля из тонкого тросика в конечном итоге оказалась наброшена на холеную белую шею. Зажужжала лебедка, тросик натянулся и пополз вверх.
Металлическая виселица представляла собой непропорциональную букву «г», сваренную из стальных балок, с короткой перекладиной и моторным блоком, закрепленным у основания. Никакой эстетической красоты, лишь грубая функциональность.
Где же старая добрая виселица — большая, основательная, с высоким помостом из крепкого дерева, чтобы всем собравшимся было видно издалека. Где площади, заполненные народом? Где вопящий от ярости толпы? Где градус напряжения? Где эстетика? Где красота и размах?
Это не казнь, это механическая процедура, доведенная до уровня скучной обязанности.
Британец захрипел, задергался, стал похож на извивающегося на крючке червяка. Глаза медленно полезли из орбит.
Шуша смотрел на происходящее со злым удовлетворением, подозреваю у него погибла от вирусного оружия семья или родственники, и каждая смерть западнеца для него была чистое удовольствие. Лерка пялилась в окно, казалось ее совсем не занимало происходящее на голо-экране. Я глядел со скукой, лениво прикидывая, насколько хватит бриташку. Хватило ненадолго, секунд через десять дерганье прекратилось. Иные держались до целой минуты, а иногда и до двух. Мелкобрит оказался слабаком.
Когда все было кончено, мертвеца отвязали, в ту же секунду прямая трансляция завершилась.
Одновременно с этим подала голос Лерка.
— Вон он, — она ткнула в лобовое стекло. — Идет.
К нам подошел средних лет черноволосый мужчина, коротко поздоровался и сразу предложил приступить к делу.
Сириец оказался по-деловому сух, он даже по оружию в наших руках лишь мазнул взглядом, но ничего не сказал, уделив основное внимание машине.
Подключил к бортовому компьютеру Тайгана какой-то прибор, что-то потыкал. Затем достал технический планшет и подрубил его к другим разъемам. Длилось священнодействие примерно три минуты и закончилось поднятым вверх большим пальцем.
— Отлично.
Автомеханик оглянулся.
— А где вторая машина?
— В другом месте, — ответил я, беря переговоры в свои руки. — Привезем, когда увидим деньги.
Сириец быстро взглянул на Лерку, помедлил, медленно кивнул. Махнул рукой, подзывая мальчишку с угла улицы. Такой же смуглокожий и темноволосый пацан держал в руках небольшую спортивную сумку.
— Значит двадцать пять сейчас. Остальное потом, — мужик без задержек просто выгрузил на капот внедорожника несколько помятых пачек, перетянутых резинкой.
Удерживая на сгибе локтя дробовик, Шуша профессионально пересчитал деньги и кивнул мне.
— Порядок.
И тут же вдруг замер, поведя глазами по сторонам. Предчувствуя неладное, я насторожился.
— Что-то не так? — рука сама начала поднимать пистолет-пулемет.
Ответить Шуша не успел. В воздухе что-то сверкнуло и бахнуло, наполняя уши резким перезвоном.