Страница 82 из 117
И вот эта жалкая тупая скотина бьет тебя по почкам. И ты не можешь ничего сделать…
В такие минуты хочется иметь пистолет. Теперь это — не проблема. Были бы деньги. Но вот беда — я сильно сомневаюсь, что смогу застрелить даже этого урода. Скорее всего, пистолет я бы так и не вытащил… Не тот случай.
Все-таки я докурил сигарету и несколько пришел в себя.
«Не убили, и то слава Богу, — решил я. — В наше время мне, можно сказать, еще повезло».
Я поднялся наверх в квартиру и, стоя перед дверью, роясь в кармане в поисках ключа, вспомнил все события сегодняшнего утра.
Меня передернуло от мысли, что сейчас я увижу Ларису.
И я увидел ее, едва только зашел. Она сидела на кухне и курила. Пепельница стояла перед ней. Лариса смотрела в окно и не обернулась при моем появлении. Она была все в том же наряде, что и утром. Наверное, не успела переодеться. Или не было настроения. Или сил. После того, что я видел, я мог ее понять в этом смысле. Такого рода любовные свидания не поднимают настроение у женщины…
Единственное, что бросилось мне в глаза, когда я посмотрел на нее, — это были чулки, порванные на коленях…
— Ты уже пришел? — безразлично спросила Лариса, глядя на меня пустыми глазами.
— Как видишь, — ответил я, стараясь не глядеть на нее. Я старался скорее прошмыгнуть к себе в комнату. Но мне это не удалось, потому что тут же зазвонил телефон.
Лариса сняла трубку, потом брови ее поднялись, и она сказала мне нетвердым голосом:
— Марк, это тебя.
Я взял трубку и услышал в ней незнакомый голос. Он сказал:
— Так вы все поняли?
— То есть? — не «врубился» я сразу. Я не привык к такому началу разговора с незнакомыми людьми.
— Вы сказали пятнадцать минут назад, что поняли, — произнес мужской голос.
Вот тут я все действительно понял. Этот звонок был сделан специально для того, чтобы объяснить мне кое-что. Ведь я думал, что прибили меня в подъезде случайные хулиганы.
— А что я должен понять? — поинтересовался я. Тут же я бросил взгляд на сидящую рядом Ларису. Лицо ее изменилось, на нем была написана нескрываемая тревога. Она в упор смотрела на меня расширившимися глазами. Похоже было по ее реакции, что она узнала того, кто звонил, и примерно представляла, о чем идет речь.
Неслучайно ее голос дрогнул, когда она передавала мне телефонную трубку.
— А вы сами не догадываетесь? — спросил меня мужчина.
— Нет, — ответил я довольно резко. — Вы кто? И что вам нужно?
— Какой вы строгий, — сказал голос. — Как будто это не вам наподдавали только что. Зря старались, получается?
Я промолчал.
— Если вам показалось мало того, как вас побили, мы можем повторить. И сделать с вами что-нибудь похуже. Хотите, чтоб было похуже?
— А что вы от меня хотите? — спросил наконец я. — Что я должен понимать?
Голос ответил:
— А все-таки не зря вам вломили. Мы так и думали, что после этого вы будете понятливее. Только я сначала расскажу вам одну историю.
Я взорвался. Все же нервы у каждого человека не железные, а у меня в моем состоянии они были вообще натянуты до предела. Да еще сказалось действие алкоголя. Нет, слаб я стал, слаб…
Я сказал грубо:
— Какие еще истории? Скажите, что вам надо, и хватит играть со мной в игрушки. Взрослые люди, а придумали черт знает что.
— Нет уж, послушайте, — сказал голос. — И не кипятитесь. История рассказывается для вашего же блага. Она пойдет вам на пользу. Так вот, — голос на несколько секунд умолк, как бы наслаждаясь своими словами. — Недавно один человек не послушался моего совета. Я настойчиво давал ему совет. И как вы думаете, что с ним произошло после этого?
Я нервно и быстро ответил:
— Убили, наверное. Вы ведь именно это хотели сказать? Такие истории именно так должны заканчиваться.
— Да, — согласился голос. — Ему засунули в задницу раскаленный железный ломик… Он так кричал. Я даже закрыл уши руками. Вам все ясно?
— О’кей, — согласился я. — Мне уже все ясно. Вы достигли желаемого эффекта. Только я не знаю, что вам от меня надо.
— Мне от вас ничего не надо, — ответил мужчина. — Я скажу вам, что вы должны сделать для того, чтобы с вами не случилось того же, что с этим несчастным. Сегодня была даже не репетиция, а просто предупреждение. Чтобы вы серьезно отнеслись к моим словам. Так вот. Вы сейчас же пойдете на вокзал, купите билет и уедете отсюда. Навсегда. Вам понятно?
— Как уехать? — переспросил я. Мне показалось, что я не расслышал. Кому какое дело, здесь я или еще где? Никогда это никого не интересовало.
— Уехать, — ответил голос твердо. — Вы суете нос не в свое дело. Пока вы не захотели сунуть его слишком далеко, вы должны уехать. Все уже сделано. Все уже произошло. Теперь ваше любопытство только погубит вас. Хотите железный штырь в задницу? Да еще раскаленный?
Я вспомнил изрезанное ножами тело брата…
Было похоже на то, что это не подростки развлекаются. Кажется, это люди серьезные.
— Нет, не хочу, — решительно сказал я.
— Чего вы не хотите? — в свою очередь не понял и насторожился голос.
— Не хочу штырь в задницу, — сдержанно ответил я.
— Это правильно, — сказал мужчина. — От таких упражнений, как правило, умирают в мучениях. Так вы идете на вокзал?
Я молчал. Мне не хотелось так быстро и легко идти на попятный. Все же в школе нас учили, что человек — это звучит гордо…
— Если вы сейчас сядете в поезд и уедете куда хотите, вам ничего больше не будет, — сказал голос. — Вы должны исчезнуть. Либо к себе в провинцию, либо — под землю. Вам что больше нравится?
— Но почему? — спросил я. — Чем я кому-то мешаю? Что вам до меня? Кто вы?
— Как много вопросов, — сказал мужчина. — И ни один из них не получит ответа. Вы лезете не с свое дело, вам же сказано. Теперь вы должны исчезнуть.
— Разве смерть моего брата — не мое дело? — не выдержал я.
— Нет, — сказал голос. — Вы приехали и похоронили его. Это было ваше дело. А теперь ваше дело — отчаливать отсюда и заниматься своими делами. В общем так: либо вы сегодня же исчезаете сами, либо вы завтра исчезаете с нашей помощью. Пока.
В трубке раздались короткие гудки. Мне было сказано все, и я должен был сам делать выводы.
Я опустился на табуретку и тут же пожалел об этом. Потому что пока разговаривал с незнакомцем, забыл о том, что тут же сидит Лариса. Она смотрела на меня, не отрываясь.
— Кто это был? — спросила она.
«Можно подумать, что ты не знаешь», — хотел было ответить я, но сдержался.
— Звонили те, кто убил Васю, — ответил я вслух.
— Что они хотели?
— Они сказали, чтоб я не совал нос не в свое дело. Этим «не своим» делом они называют обстоятельства гибели моего брата.
— А ты совал нос в это дело? — спросила Лариса, и лицо ее пошло красными пятнами. Губы задрожали и перекосились…
«Ага, — подумал я. — Испугалась, сволочь?»
Я встал и пошел к себе в комнату. Достал чемоданчик и стал укладывать вещи…
— Ты куда? — вдруг появилась в дверях комнаты Лариса. Глаза ее были жалобные и несчастные.
— Я уезжаю домой, — сказал я как можно спокойнее. — Мне посоветовали уехать домой. Вот я, как послушный мальчик, и уезжаю. У меня, кстати, постановка скоро. Так что сроки репетиций поджимают. — Я хотел еще добавить, что, вероятно, о самой Ларисе есть кому позаботиться и без меня, но и теперь промолчал.
Зачем вызывать бесплодные скандалы? Моральный облик Ларисы был мне не вполне понятен, но я знал о ней уже достаточно, чтобы не желать вообще никогда ее видеть…
Не то, что устраивать с ней «разборки».
— Когда ты едешь? — спросила она.
— Сейчас, — сказал я. — Прямо сейчас.
Она помолчала, но я чувствовал, что она стоит сзади.
«А не грохнет ли она меня сейчас чем-нибудь тяжелым по голове? — мелькнула шальная мысль. — А что? Вполне возможно… Правда, я не знаю, зачем, но вокруг столько непонятного, что вполне можно допустить и это…»
Удара не последовало.