Бабочка (ЛП)

— Сынок, судьба — это Божий способ раскладывать карты. Так суждено, что ты и Софи должны быть вместе.

Я был несколько ошеломлен его ответом.

— Вы согласны с этим?

— Да, согласен.

— А как же наша разница в возрасте? — Я напомнил ему, что был старше Софи на пятнадцать лет.

— Моя прекрасная жена на десять лет моложе меня. Это никогда не было проблемой. — Затем он поморщился и схватился за живот. — Мне просто нужно знать, что о Софи позаботятся. Моя дочь — особенная… редкая бабочка.

Тихий кивок.

— Так и есть.

— Я кое-что знаю о бабочках. — Мужчина ослабил пояс своего халата. — Они не видят своих крыльев и поэтому не знают, насколько они хрупки. И как они прекрасны.

Его слова задели какие-то струны в моей израненной душе.

— Вот почему я люблю вашу дочь еще больше. Софи не знает, насколько она прекрасна внутри и снаружи. Но я вижу ее внутреннюю красоту и силу, и то, как они излучаются. Определяют ее. Моя мама любила говорить: «Красота такая, какая она есть».

— Твоя мама — очень мудрая женщина.

— Была. Она умерла, когда мне было восемнадцать. Слишком рано.

Еще одно мгновение тишины. Выражение его лица стало серьезным.

— Роман, мне нужно знать, что моя дочь будет счастлива и любима. — Печаль просочилась в его голос. — Меня может не быть рядом, чтобы позаботиться о ней.

Я нахмурил брови. Ему совсем недавно исполнилось всего шестьдесят пять лет.

— Что вы имеете в виду?

— У меня диагностировали рак толстой кишки третьей стадии.

Что?

— Господи. А Софи знает?

— Нет, еще нет.

Внезапно, в этот мрачный момент, включился свет. И одновременно с этим раздался всхлип.

— О, папа!

Теперь Софи знала.

Глава 51

Софи

Я спустилась вниз, чтобы выпить стакан воды. Из-за отключения электричества отец не знал, что я в коридоре подслушивала его разговор с Романом — с того момента, как он назвал меня редкой бабочкой. Все, что они с Романом говорили обо мне, вызвало у меня счастливые слезы на глазах. Заставило мое сердце трепетать. А потом он сбросил бомбу.

Теперь слезы лились потоком по моему лицу. Я бросилась к нему, чтобы обнять его, и опустилась на диван рядом с ним.

— О, папа! — всхлипывала я, обхватив его руками. Какой он стал худой! Ребра отчетливо проступали под моими ладонями. Неудивительно, что он мало ел и так сильно похудел. — Почему ты мне не сказал?

Он погладил мои волосы.

— Я не хотел тебя волновать. Мне казалось, что у тебя и так достаточно забот.

— Ты должен был. Мама знает? — Я не сводила глаз с его исхудавшего лица.

— Да, она знает.

Раздались быстрые шаги. Затем — встревоженный голос.

Моя мама.

— Что происходит? Почему Роман здесь? — Она увидела мое залитое слезами лицо, затем бросила на него яростный взгляд, прежде чем посмотрела на отца. — Он снова обидел Софи?

— Нет, дорогая, все далеко не так. — Папа смотрел моей матери прямо в глаза. — Софи знает о моем раке.

Моя мама прижала руку ко рту, и ее глаза заблестели от подступивших слез. Ее боль отталкивала меня.

— Папа, тебе нужна операция?

— Да, операция назначена на следующую неделю. Потом, в зависимости от того, как все пройдет, я пройду курс химиотерапии.

— О, папа! — Свежие слезы полились из моих глаз. Моя мама тоже начала плакать.

Выражение лица моего отца стало раздраженным.

— Девочки мои, пожалуйста, держите себя в руках. Единственное, с чем я не могу справиться, так это с вашим плачем. Или вечеринкой жалости.

Мы с мамой синхронно смахнули слезы. Хотя это и не остановило их падение. Мой отец смотрел на нас стоически.

— Я сильный. Они вовремя диагностировали болезнь, и врачи говорят, что у меня хорошие шансы выжить.

Мой честный до безобразия отец — ужасный лжец. Я знала, что он волновался до смерти. Ведь только что сама слышала, как он признался Роману в своем беспокойстве по поводу смерти. Меня охватила дрожь с головы до ног. Отчаяние овладевало каждой клеточкой моего тела, каждой клеточкой моего существа. О, Боже, пожалуйста, не дай ему умереть! Пожалуйста! Ради него и ради мамы я сделала храброе лицо.

— Папа, ты собираешься продолжать работать?

— Да. Я нанял хорошего парня из твоей школы, чтобы он помогал мне в книжном магазине. Книжный червь, который хочет поступить в Йель. Он будет подменять меня, когда я не смогу быть там. Мои врачи считают, что мне полезно работать как можно больше. Это отвлечет меня от дурных мыслей. И придаст мне сил.

— Это хорошо, папа. — В моем голосе слышались слезы.

Его взгляд перешел с меня на Романа.

— И кстати, это не тот способ, чтобы развлекать нашего гостя.

Впервые я посмотрела ему в глаза. Мой любимый Роман. Как и я, он выглядел растерянным. Растрепанным. Херст тоже похудел и выглядел так, будто не брился целую вечность. Его огненно-голубой глаз смотрел в мои, и я чувствовала, как мое холодное тело согревалось. Таяло под его взглядом.

— Роман, зачем ты пришел сюда? — Мне нужно было услышать, что он мне скажет.

— Софи, я не могу жить без тебя. — Он сделал паузу. — Я сказал твоему отцу, как сильно тебя люблю.

Вот почему я люблю вашу дочь еще больше. Она не знает, насколько она прекрасна внутри и снаружи.

Слова, которые я подслушала, шли от самого сердца. Мне захотелось броситься в его объятия. Почувствовать его губы на своих. Губы, по которым я так скучала, но понимала, что никогда не смогу их иметь. Еще одна порция слез собралась в уголках моих глазах.

— Но, Роман, мы не можем быть вместе.

— Мы можем. Я знаю настоящую правду.

Кендра показала ему генетический тест?

— Я все рассказал твоему отцу.

— Он знает об Аве?

Ответил мой отец.

— Да, и я знаю об Абре.

— Абра? — пробормотала я.

— Твоя биологическая мать.

— Что? — У меня перехватило дыхание. Сбитая с толку, я посмотрела на Романа в поисках ответа.

— Бабочка, я могу объяснить…

Мой отец прервал его, с обожанием глядя на мою мать.

— И я знаю кое-что о любви.

Мама, облаченная в фартук, переводила недоумевающий взгляд с Романа на отца.

— Пол, дорогой, кто такие Ава и Абра? Я что-то пропустила?

— Дорогая, я расскажу тебе позже. — Отец приподнял мой подбородок. — Дорогая, Роман хочет, чтобы ты вернулась с ним в город.

— Но, папа, я не могу. Не тогда, когда ты болен.

— Позволь мне перефразировать: я хочу, чтобы ты вернулась с ним.

Роман повернулся ко мне, его взгляд светился состраданием.

— Бабочка, я пойму, если ты захочешь остаться. Чтобы быть здесь ради своего отца.

Наступила тишина, прежде чем мой отец прервал ее громовым раскатом.

— Нет! Мне не нужны две сиделки. — Я вздрогнула, никогда раньше не слышала, чтобы он повышал голос. Его глаза свирепо смотрели на меня. — У меня есть, кому присматривать за мной. Единственная, кто мне нужен… твоя мать. — Он взглянул на нее с нежностью. С любовью.

Слезы потекли из маминых глаз, когда он продолжил, его голос смягчился.

— Когда мы с твоей мамой поженились, мы дали клятву…

Я наблюдала, как он встал с дивана и подошел к ней. Стоя лицом друг к другу, они соединили руки.

— Я беру тебя, Дженис Лунден, в жены, чтобы быть рядом с этого дня, к лучшему или к худшему…

Моя мать со слезами на глазах присоединилась к нему. Их голоса, полные эмоций, зазвучали вместе:

— В богатстве и бедности, в болезни и здравии, любить и лелеять, пока смерть не разлучит нас.

Слезы свободно текли из моих глаз. Я перевела взгляд на Романа, и слезы капали не только из его здорового глаза, но и из того, который находился под повязкой. Неужели его второй глаз был не полностью потерян? И у него не было иммунитета к эмоциям? Неужели это те самые слова, которые он так и не смог сказать Аве?

Мелодичный голос отца ворвался в мои мысли.