Танкистка

Группа военфельдшера Ирины Гоголевой, забрав на передовой раненых, направлялась в медсанбат, когда внезапно сзади появились немцы. Немного – пять мотоциклов и два бронетранспортера, но все же. Они еще издали обстреляли три ее машины из пулеметов и устремились в погоню. Раненые в кузове стонали и матерились, так как от скорости их бросало по кузову из стороны в сторону, но замедлить ход означало погибнуть. Немцы их не догоняли, но и не отставали, хорошо хоть, что дорога петляла, и толком прицелиться было невозможно, особенно с мотоциклов.

Вон впереди показалась небольшая роща, а за ней дорога шла прямо, и не свернуть некуда будет. Проскочив рощу, машины рванули дальше, а сзади сначала внезапно раздался звук орудийного выстрела, спустя десяток секунд второго, а затем короткие пулеметные очереди и еще звук выстрела. Потом все стихло.

Оглянувшись назад, Ирина увидела только столб дыма от чего-то горевшего, и больше ничего. Роща закрывала обзор, так как дорога слегка ее огибала и полностью закрывала видимость, но сзади так больше никто и не появился. Пронесло, облегченно подумала она. Видно, в роще было какое-то наше подразделение, которое и встретило немцев огнем. Наверное, артиллеристы, раз орудие стреляло.

Пережив по дороге еще один короткий налет «мессершмиттов», который, к счастью, прошел без потерь (видимо, немцы уже возвращались назад, и у них заканчивалось топливо, так как они сделали всего один заход), группа довезла раненых до медсанбата.

Похоже, что немцев мы положили всех, а теперь самое приятное – мародерка свежих трофеев. Я приказал завести двигатель и подъехать поближе, все же идти почти полкилометра не стоит. Да и чем черт не шутит, может, там еще недобиток какой есть, а получить пулю по-глупому как-то неохота.

Личного оружия у нас нет, так что в случае чего даже не защититься будет, а танк далеко.

Первым делом подъехали к мотоциклистам, танк поставили между ними и бронетранспортером, чтобы он нас защищал, и башню повернули. Романа и Толю с Серегой я оставил в танке, а сам с Игорем вылез наружу. Один мотоцикл горел, и взять с него было нечего, зато два других были относительно целы.

Первым делом подобрал винтовку одного из немцев, проверил патрон в патроннике и только тогда, облегченно вздохнув, приступил к потрошению добычи. Игорю приказал взять вторую винтовку у другого немца и охранять. С мотоциклов сняли пулемет (жаль, второй горел, так что толку от него не будет) и пару цинков с патронами для него. Также нашли приличное количество продуктов: Банки разнообразных консервов, галеты и даже пару порядочных шматов сала и пару кругов домашней колбасы.

С немцев мы сняли амуницию, два неплохих плоских штык-ножа в ножнах к их винтовкам, выгребли все патроны, стянули сапоги. А что, обувь на войне – вещь важная, самому не нужна будет, так сменяю на что другое. Особо порадовали фляжки и термосы – вещь при походной жизни просто незаменимая, а они у немцев плоские и удобные.

Минут десять мы потрошили мотоциклы, а затем перешли на другую сторону и приблизились к бронетранспортеру. Он, к счастью, не загорелся. Я осторожно заглянул внутрь – там лежали с десяток тел. Вот одно едва заметно пошевелилось. Решив не рисковать, я присоединил штык к винтовке и по очереди ткнул им каждое из лежавших там тел, чтобы не тратить зря патроны. Трое слегка дернулись при этом, а Игорь вдруг резко отвернулся в сторону, и спустя секунду послышались звуки рвоты.

Я обернулся к нему и, дождавшись, пока он проблюется, спросил:

– Игорек, ты чего?

– Надя, они же еще живые были, раненые, а ты их так спокойно всех штыком проткнула.

– Ах ты, сопляк паршивый, гуманист хренов! – вызверился на него я. – Я их, между прочим, на блины к себе не приглашала, это они к нам вторглись и бомбят наши города, охотятся на беженцев! И я после этого должна их жалеть?!

Блин, про себя я все равно думаю в мужском роде, а вот когда говорю, то приходится каждый момент контролировать себя, чтобы говорить только в женском роде, а то ведь если скажу в мужском, то не поймут. Вот ведь головная боль.

Этот гуманист стоял с понурым видом.

– А ну, живо давай вытаскивай этих уродов наружу! – приказал я ему.

Хотя вытаскивать нам пришлось на пару. Жмурики были мужиками крепкими, и нам (мне, пускай уже и взрослой, но девушке отнюдь не крупной, и ему, еще, по сути, подростку, тоже не отличавшемуся телесной статью) было проблематично вытаскивать из нутра бронетранспортера этих кабанов. Ведь если их не вытащить, то и саму машину толком не обыщешь и их не обшмонаешь. Мы только старались не вымазаться в их крови, хотя на пол ее натекло прилично.

Я себе взял «вальтер» командира в кобуре с запасной обоймой и неплохой бинокль. Еще было два автомата, а остальное – винтовки и еще один пулемет. С десяток различных часов – а что, время тоже надо знать, а откуда могут быть часы у пацанов, когда они в этом времени есть не у каждого взрослого. В общем, выпотрошил я бронетранспортер основательно. Из оружия с собой взял только оба автомата, оба пулемета и одну винтовку, все патроны, что мы нашли, все сапоги – места много не займут, а пригодиться могут. Опять же, все фляги и котелки, прилично жрачки и даже несколько бутылок со спиртным, там вроде даже коньяк был. Короче, личное оружие какое-никакое, а есть.

У меня пистолет, еще два автомата, винтовки и оба пулемета. Можем ведь и не успеть вытащить, но если время будет, то мы, пожалуй, на себе все и не утащим, особенно если еще и ДТ забрать. Особо меня порадовали двадцатилитровые канистры: про соляру забывать нельзя, вдруг попадется где-нибудь возможность ее достать, а заливать некуда. А тут по канистре с мотоцикла, и четыре оказались в бронетранспортере, так что в итоге шесть штук, а это уже сто двадцать литров. Второй бронетранспортер принес не меньше трофеев: еще один «вальтер» и один автомат, а также две канистры и еще продукты. Два пистолета и три автомата вполне сойдут за личное оружие.

Обшмонав все, мы вернулись в рощицу. Торчать тут на виду я не хотел, а жрать уже хотелось основательно, а в рощице и родничок был. Короче, поставив наш КВ под раскидистым деревом и набросав на него еще несколько срубленных молодых деревцев, занялись обедом. Развели небольшой костерок и повесили на него котелок. Среди трофеев оказался рис, вот его я и решил засыпать в котелок. Готовится он быстро, а потом просто добавить тушенку из консервов – и сытный обед готов.

После обеда отдыхали, но не пузом кверху. Игорь разбирался с рацией, я с остальными чистил оружие. Пришлось слегка поломать голову, разбирая трофейные автоматы и пулеметы. Но справились и почистили их, а потом собрали – и о чудо! – лишних деталек после сборки не осталось.

Двигаясь к фронту, мы на развилке повернули налево, а когда шли пешком, то прошли по правой дороге и через несколько километров от перекрестка наткнулись на нашу уничтоженную небольшую танковую колонну. Приткнув КВ рядом, слегка повернули башню, откинули люк и опустили пушку, так что сверху был вид брошенного танка у разбомбленной колонны. Сама колонна была крайне разношерстной: там были и два КВ, и штук пять «тридцатьчетверок», и почти два десятка БТ, и Т-26. Легкие танки меня не интересовали, а вот КВ и Т-34 – совсем другое дело. Калибр у них одинаковый, да и двигатели тоже, так что поживиться там есть чем.

Сначала внимательно осмотрел все танки снаружи. Слава богу, но оба КВ и три «тридцатьчетверки» не взорвались и не сгорели. Все они имели в основном повреждения ходовой разной степени тяжести. На одной «тридцатьчетверке» снесло ведущую звездочку, а так все было в порядке. Эх, была бы это не «тридцатьчетверка» первого выпуска, пускай уже и с орудием Ф-34 вместо Л-11, но еще с маленькой башней на двух человек. В КВ все же просторней, и мне не надо самому исполнять две роли – наводчика и командира танка. Пускай он и менее маневренный и тяжелей «тридцатьчетверки», зато броня почти в полтора раза толще: на Т-34 – 45 миллиметров, а на КВ – 75 миллиметров.