Страница 9 из 50
Нет, ее отражение осталось.
Она осталась.
И когда Вайолет - настоящая Вайолет - дошла до конца коридора, вытирая слезы, отражение в зеркале - не та Вайолет - растянуло губы в жестокой ехидной усмешке.
ГЛАВА 11
Охотничий отряд ушел на двойную фазу Малой Луны, когда то, что когда-то было известно лишь немногим избранным, стало известно всем: королева - наша дорогая, прекрасная и мудрая королева - ждала еще одного ребенка. Учитывая печальное завершение других ее беременностей (помимо чудесного рождения Вайолет) и растущую опасность для ее жизни и здоровья, мы беспокоились за нее. Каждая дышащая душа среди нас.
Тем не менее, весь замок был под строгим приказом не просвещать короля… даже когда послали команду снабжения, чтобы пополнить истощающиеся запасы охотничьего отряда.
- Король не должен знать, - сказала она.
- Он искал дракона с тех пор, как я его знаю, и, возможно, у него никогда не будет другого шанса, - рассудила она. - Зачем давать ему повод для беспокойства? Либо ребенок будет жить, либо нет, и король ничего не может с этим поделать.
И, возможно, это было правдой. Но как же мы волновались! И хотя она делала вид, что не понимает, королева тоже.
Вайолет, со своей стороны, стала для матери как тень. Она ходила туда, куда ходила королева, ела, когда ела королева, спала, когда спала королева. Она принесла напитки, еду и книги. Она присутствовала на собраниях, слушаниях и советах… даже на самых скучных и утомительных.
Королева потворствовала этому, называя Вайолет – «моя маленькая ученица».
- Помни, дорогая, - серьезно сказала она, - чем утомительнее встреча, тем лучше подготовка к ней. Хотела бы я сказать тебе, что скука становится приятной с возрастом, но, увы, не могу.
- Она рассмеялась, но потом смех превратился в гримасу, а гримаса - в крик, и наша серолицая королева снова оказалась в окружении врачей.
После особенно долгого совещания королева удалилась в свои покои, чтобы прилечь. Вайолет немного побыла рядом с матерью, чтобы рассказать ей историю… историю о том, как ученик сказочника влюбился в картину, и как картина пыталась захватить мир. Но мать не услышала конца, потому что заснула где-то посередине. Виолетта откинулась на подушки, держа мать за руку.
Как может картина завладеть миром? Она поймала себя на том, что размышляет. Сама история - как и многие из ее историй - вырвалась из ее уст непрошеной и незапланированной. Она была уверена, что часть рассказа была из историй, которые она слышала или читала, а другие части создала она сама. Но сколько она собрала из других мест, она не могла сказать.
И в любом случае она была уверена в одном: Вайолет понятия не имела, чем закончится эта история.
Картина, которая захватила весь мир? Или хотела. Возможно ли это?
И снова ее мысли вернулись к той тайной библиотеке, к странной картине и книге, которую она уронила много лет назад. Она все еще преследовала ее во сне - все перелистанные страницы, пыльные картинки и открытые глаза. Каждое утро она просыпалась со сверхъестественной верой в то, что ей суждено расшифровать странные буквы в книге, что она перепишет сама себя, точно так же, как переписали себя буквы в нижней части картины, если только у нее будет шанс увидеть ее снова.
Спящая королева пошевелилась и что-то пробормотала. Она закрыла лицо рукой, и морщинки вокруг ее рта напряглись. Вайолет соскользнула со скользкого покрывала, ее ноги мягко шлепали по каменному полу.
- Я вернусь, мама, - сказала Вайолет, беря руку матери и целуя костяшки пальцев. И очень тихо поспешила выйти из комнаты.
Чего Вайолет не знала, так это того, что за ней наблюдают. В противоположном углу, в тени, стояли две фигуры, одна молодая (скорее мальчик, чем молодой мужчина) и одна очень, очень старая. И они были маленькими. Такие маленькие, что, если бы Вайолет стояла там, они доставали бы ей только до колена. Как только Вайолет закрыла за собой дверь, старший скрестил руки на груди и хмыкнул.
- Ты что-нибудь съел? - спросил младший.
- Не будь идиотом, Нод, - рассеянно сказал старший. Эту фразу он часто повторял. - Настоящий вопрос в том, почему. Почему эта девушка знает о картине?
Младший - тот, которого звали Нод, - откинулся на пятки.
- П'рапс, она не знает. Это довольно распространенная история.
- Ее рассказывать вообще не принято, болван. За последние пятьсот лет мы не слышали ни единого слова об этом. И ты ее слышал? Она описала эту несчастную картину. Я думал, что мы хорошо спрятали эту комнату, вот, что я думал. Много работы даром, не так ли?
- Я не помогал прятать комнату, - сказал Нод. - Я еще не родился. - Он бросил на старика многозначительный, как он надеялся, взгляд. Тот помолчал. - Значит, я ни в чем не виноват, - добавил он.
- И мы все можем благодарить за это богов. Если бы ты был в этом замешан, нас бы давно поджарили. Да ладно тебе! Не вешай так голову. У каждого из нас есть свой дар. - Хотя его тон говорил о том, что он глубоко сомневается в существовании какого-либо дара, которым обладал мальчик. Нод сунул руки в карманы и тихо, печально присвистнул.
Старик потер заросший щетиной подбородок, обхватил губами беззубые десны и все время ворчал. Наконец:
- Ну, не стоит сидеть весь день без дела. - Он хлопнул Нода по плечу. - Сходи за тетушкой. Скажи ей, что королева опять плохо себя чувствует, и ей лучше что-нибудь сделать, прежде чем все сделает поворот к худшему.
- Тетя, - сказал Нод, наморщив лоб, чтобы слова застряли в памяти. – К худшему. Я постараюсь запомнить. - Он помедлил. - Ты не пойдешь со мной? - В его голосе слышалась мольба.
- Я прослежу за этой девушкой. Все… так нестабильно. Более нестабильно, чем я видел раньше. И эта тварь все время шмякалась, шмякалась, шмякалась, ползала и болталась, что бы там ни говорила тетушка. И с каждым разом становится все хуже. Я это видел. Своими собственными глазами. Только вчера в зеркале она была такой же самодовольной, как пузатая змея. Если он думает, что сможет одолеть старого Мота, значит, его ждет что-то еще. - Глубоко вздохнув, он сунул руку в карман своего мехового коричневого пальто и вытащил трубку. Он задумчиво сжал его зубами. - Позови тетушку, - сказал он. - И скажи ей, что я был прав.
ГЛАВА 12
После непреднамеренного создания коротышкой богом трех целых и отдельных вселенных и после неизбежного ропота, последовавшего за этим, Старые Боги обнаружили, что новые миры стабильны и целы. Они не дрогнули. Они не дрожали и не сгибались. И вот двенадцать Древних Богов приступили к созданию собственных вселенных. Они строили вселенные, основанные на математике, и вселенные, основанные на магии, и вселенные, полностью основанные на причудах. Они строили миры, сгруппированные вместе, и миры, разбросанные в разные стороны, и миры внутри миров, вписываясь друг в друга, как матрешки. Каждый мир мерцал, как пузырьки в бурлящем море. И они были прекрасны, уникальны и любимы. Боги любили свои миры, и они были любимы в ответ.
Однако в то время как двенадцать Древних Богов создавали множество миров мультивселенной, тринадцатый бог – Ниббас - ничего не создавал. Его это не беспокоило. Вместо этого он преследовал свои собственные удовольствия. Он распространял недомогание, разделение, недоверие и отчаяние. Он питался несчастьем и болью.
Но вскоре он жаждал большего. Силы. Контроля. Он видел, как почитаются другие боги в созданных ими вселенных. Почитаемые. Обожаемые. Любимые. Ниббаса никто не любил.
И он все кипел и кипел.
И в своем кипении он придумал план: Ниббас начал следовать за драконами.
Видите ли, давным-давно драконы были единственными существами в мультивселенной, которые могли путешествовать из мира в мир. Они могли прижиматься к оболочке одной вселенной и переходить в другую так же легко, как сквозь воду. Они были смелыми бойцами, долгоживущими и стойкими, но жили в страхе друг перед другом. В самом деле, страх их был так велик, что даже собственные размышления приводили их в ужас. И так они проводили свою жизнь в одиночестве.