Страница 10 из 60
— Если они не знают о продаже, то по какому поводу думают это собрание? — прошептала Эверли, обращаясь к Норту.
— Понятия не имею, — Норт пожал плечами.
— Это не наши микрофоны, — Эверли нахмурилась, глядя на оборудование на сцене. — Если только бабушка не купила новые перед смертью.
— Я видел аудиовизуальный фургон, припаркованный у служебного входа, — сказал Норт. — Выглядел довольно шикарно.
Ну, конечно.
Он был оплачен компанией «Гербер Энтерпрайзис». Холли знала из своих исследований, что они используют только лучшее.
Оглядев театр, она глубоко вздохнула. Все места были заняты. Она увидела Долорес из кафе «Холодные пальчики» на другой стороне, сидящую рядом с Чарли Шоу из мастерской «Холодный запуск», а также владельцев магазина подарков «Омела» и спа-салона «Замороженное совершенство». Долорес подняла руку, чтобы поздороваться, и Холли помахала в ответ.
Сложив руки на коленях, она посмотрела на сцену, как раз когда на нее вышли ее дяди и мама. Все трое выглядели нервными.
За ними шли два бизнесмена, которых она видела в гостинице. Она не могла вспомнить их имена, но знала, что они из «Гербер Энтерпрайзис».
А потом вышел из-за кулис он, и у нее перехватило дыхание.
Джош Гербер стоял неподвижно в центре сцены. Разговоры в зале стихли, так как взгляды людей были прикованы к нему.
Он выглядел мощно, стоя в одиночестве. И дело было не в его идеально сидящем темно-синем костюме, который, казалось, только подчеркивал сильные мышцы, скрывающиеся под ним. И не в том, как его серо-голубые глаза сканировали зал, словно он мог прочитать каждую мысль в аудитории. Нет, это было нечто большее.
Это была харизма.
Когда она впервые встретила Джоша, он был мягче. Более милым. Но этот мужчина излучал силу, от которой у нее пересохло во рту, как в пустыне. А еще, у нее кожа покрылась мурашками.
Она знала таких мужчин, как он. Встречала их снова и снова на своей работе. Мужчин, которые считали себя выше закона или социальных норм. Мужчин, которые всегда хотели победить, невзирая на цену.
Он провел кончиком языка по нижней губе, его глаза все еще сканировали комнату. И тут его взгляд остановился на ней.
Она держалась совершенно неподвижно, глядя прямо на него, не желая дрогнуть или показать хоть намек на слабость.
Его лицо было бесстрастным, тело расслабленным. Но потом она увидела, как у него сжалась челюсть, и поняла, что он тоже это чувствует.
Это странное, нежелательное притяжение. Знание того, что когда-то давно его голая кожа прижималась к ее.
— Хол, ты пялишься, — прошептал Норт.
— Конечно, пялится. Он чертовски красив, — сказала Эверли с тоской. — И он смотрит на нее в ответ.
Холли расправила плечи, желая, чтобы тепло перестало разливаться по коже. Ни разу никто не смотрел на нее так. Конечно, у нее были бойфренды, и тот случай с замужеством, который они все хотели бы забыть, но никогда ничего подобного.
Это была чистая игра во власть.
Уголок губ Джоша приподнялся.
Он улыбается? Почему он улыбается?
Холли старалась не хмуриться, но это была проигрышная битва.
Что он увидел в моих глазах, что его позабавило?
— Дамы и господа, спасибо, что присоединились к нам сегодня, — Джош не наклонялся к микрофону. Он держался прямо и высоко, постоянно поддерживая зрительный контакт с толпой. — Я хотел бы представить вам всех нас. Конечно, вы знаете семью Винтер. Ноэль, Джозеф и Сюзанна, дети Кэнди Винтер, — он улыбнулся им, хотя улыбка не достигла его глаз. — И я так рад видеть, что некоторые из ее внуков тоже присоединились к нам.
Все повернулись, чтобы посмотреть на Холли, Норта и Эверли. Холли взглянула на Норта.
— Теперь они будут думать, что мы тоже в этом замешаны, — сказала она ему.
— Знаю, — голос Норта был мрачным. — Он делает это специально.
— Меня зовут Джошуа Гербер. Я генеральный директор «Гербер Энтерпрайзис», а эти два человека — Кевин Картер и Элизабет Нортон — работают на меня в компании, — он кивнул на своих сотрудников. — Мы собрались здесь сегодня, чтобы поговорить о будущем Винтервилля, — он взглянул на молодую женщину, стоявшую перед ним. — Элизабет, запустите, пожалуйста, рекламный ролик.
Она кивнула и что-то прошептала кому-то за кулисами. В следующее мгновение огромный экран позади Джоша засветился огромным сине-золотым логотипом «Гербер Энтерпрайзис».
Затем начался закадровый голос.
— Сорок лет назад Кэнди Винтер построила этот город из ничего, — на экране замелькали черно-белые фотографии, изображающие строительство города, была вставлена старая запись Кэнди 1970-х годов.
— Винтервилл — это не взгляд назад, — сказала она с характерной южной ноткой в голосе. — Речь идет о том, чтобы смотреть вперед. Речь идет о жизни в двадцатом веке. Я не сентиментальна, у меня нет на это времени. Я просто хочу лучшего для этого города и людей, которые в нем живут.
Холли сглотнула. Смотреть было тяжело.
— Хорошая постановка, — прошептала Эверли. — И дорогая.
Холли мрачно кивнула.
Появились новые кадры. Город, каким он был в 1970-х годах. Спектакли Кэнди в театре «Джингл Белл». Кузены, бегающие по гостинице. Кэнди, смеющаяся над своими внуками.
— Наши родители отдали им эти фотографии, — сказала Холли, нахмурив брови и отводя взгляд.
— Да, но мы уже знали, что они предатели, — Норт покачал головой.
Снова включилась запись Кэнди, но на этот раз она была старше. Она могла быть записана всего несколько лет назад. Но она все еще обладала той вечной красотой.
— Я не хочу, чтобы время здесь когда-либо останавливалось, — говорила она. — Это не старомодная деревня, которая стоит на месте. Это живая, процветающая община. Мы продолжаем двигаться дальше и приспосабливаться.
— Элизабет, — пробормотал Джош. — Давайте поставим это на паузу.
Экран замер на Кэнди, улыбающейся им всем.
Джош посмотрел на жителей. Они восторженно смотрели на него.
— Этот город был построен сильной, дальновидной женщиной, — сказал он им. — И, хотя ее утрата оплакивается, ее работа и ее слова продолжают жить. И мы работаем с семьей Винтер, чтобы перенести видение Кэнди в двадцать первый век. Я хотел бы показать вам немного того, на что это видение похоже, — он снова кивнул Элизабет. Лицо Кэнди исчезло с экрана, и на его месте появилось макетное изображение горнолыжного курорта на горе.
— Я не хочу, чтобы время здесь когда-либо останавливалось, — слова Кэнди снова прозвучали эхом. — Мы продолжаем двигаться дальше и приспосабливаться.
Ярость охватила Холли.
Они используют слова бабушки, чтобы растоптать ее мечту. А мама и дяди позволяют им это.
Она наклонилась вперед, как будто собираясь встать. Норт положил руку на ее плечо.
— Держи себя в руках, — прошептал он.
Она посмотрела на него краем глаза. Все блаженно смотрели на экран, на котором мелькали изображения лыжных трасс и ультрасовременных шале, а спокойный голос за кадром объяснял все детали. От очарования Винтервилля не осталось и следа. Было ясно, что бабушкиному городку не было места в их будущем видении.
— Мы приглашаем вас в путешествие. Путешествие в будущее Винтервилля, — сказал голос за кадром.
Холли закатила глаза. Когда она подняла глаза на сцену, то взгляд Джоша снова был устремлен на нее.
На экране появилось последнее изображение. Ее бабушка в окружении своей семьи. Затем оно исчезло.
Все начали хлопать. Холли и ее кузены в ужасе огляделись вокруг.
Какого черта они аплодировали разрушению их города?
Джош улыбался.
— У нас есть брошюры, которые мы раздадим каждому из вас, в них подробно описаны наши планы и дальнейшие действия, — сказал им Джош. — И конечно, мы будем рады ответить на любые вопросы. Может быть, мы можем начать прямо сейчас?
Чарли Шоу поднял руку.
— Да, сэр? — спросил Джош. Кто-то побежал по проходу, чтобы поднести микрофон ко рту Чарли.