Страница 42 из 44
Такой я видел ее в последний раз.
Сердце сжимается от тоски.
Опускаю кулаки и отступаю на шаг. Никто мне не мешает.
— Точно не я… — откидываю пятерней со лба мокрые волосы.
— Дима, — строгий мамин голос заставляет отступить байкеров. — Ты любишь Люсю?
Поднимаю голову и встречаюсь сразу с тремя напряженными, ждущими ответа взглядами.
— Люблю…
— Тогда какого черта сидишь тут и жалеешь себя? — Рыжий подхватывает пустую бутылку с тумбочки и обнюхивает горлышко.
— Она меня не простит…
— А ты пробовал попросить прощения? — голос мамы на удивление строг.
— После всего, что я сказал и сделал…
— Дима, любящее сердце способно понять и простить, — спокойно говорит мама.
— Но она уехала…
— И я бы уехала! — ее голос повышается, наливаясь сталью. — Ты повел себя, как круглый идиот!
— Она выдавала себя за другого человека, претендовала на чужое наследство, продала твою брошь, собиралась нанять киллера… — перевожу дыхание.
— Никто из нас не идеален, — меня бесит ледяное спокойствие матери. — Ты вот, например, обещал ее пристрелить.
— Она должна была объясниться, — снова вспыхиваю я.
— Она ничего тебе не должна, — грубо обрывает меня Рыжий.
— Она должна была мне все рассказать! — реву я.
— А ты стал бы слушать? — мама складывает руки на груди и вопросительно поднимает брови.
— Я… — не стал. Я не стал ее слушать, когда она хотела рассказать.
— Вместо того, чтобы сидеть и жалеть себя, ты должен был ее остановить!
— Лечь под поезд? — рычу я, осознавая, что она права.
— Я бы лег, — пожимает плечами Рыжий. — И Андрей бы лег. Только смысл?
Поднимаю на него взгляд, внутри кипит ярость. Я готов испепелить его, ударить, прибить…
Но парень спокойно выдерживает мой взгляд и презрительно кривит губы.
— Я надеялась, что ты окажешься умнее, — говорит мать и разворачивается, собираясь уходить. — Значит, я ошиблась.
Саныч и Рыжий недовольно фыркают.
— Я не знаю, как все исправить, — признаюсь в том, что выжигает мои внутренности уже две недели. Опускаю взгляд на сжатые в кулаки ладони. — Я боюсь, что она меня не станет слушать…
— Отлично, — голос мамы становится довольным. — Хватит жевать сопли. Твой поезд через час.
— Не понял?
— Ну ты же не думал, что я позволю тебе потерять такую замечательную девушку? — мама хитро улыбается. — Я сразу поняла, что тебе нужна именно она. Живая и непосредственная, чтобы держать тебя в тонусе. Всегда.
— Стоп, — трясу головой. — Ты что, давно все спланировала?
— Ну не совсем все. И все пошло немного не по плану… Но, да.
— Мама!!!
— Саныч, у нас есть время на еще одно принятие душа! — она быстро разворачивается и бежит к выходу.
— Понял! — рапортует байкер ей в след.
— Урою…
Глава 29
Бешеный день. Все сегодня, как с цепи сорвались. Голодные и злые.
Подхватываю очередной поднос и несусь в зал.
Неожиданно и совсем без причины кончики пальцем немеют, а сердце гулко бьется в груди.
Не могу понять, что со мной.
Хотя могу… Накопившаяся усталость и бессонница.
До поездки в Москву меня мучили кошмарные видения про Катю. Теперь их нет.
Словно после ареста Эдика, она успокоилась и ушла в лучший мир. Мне, по крайней мере, хочется в это верить.
Но теперь все мои ночи заполненными самыми откровенными, горячими и страстными снами.
Снами, в которых ОН постоянно ласкает мое тело. Целует каждый сантиметр моей кожи, везде… Овладевает мной то долго и нежно, то налетает словно ураган стремительно, почти грубо…
Несколько раз за ночь я просыпаюсь разгоряченная, в насквозь мокрой ночнушке, с томительной болью неутоленного желания внизу живота…
За две недели обида и боль разочарования притупились. Возможно, мне действительно надо было все рассказать ему с самого начала…
А вот одиночество и тоска вгрызлись в меня острыми как иглы зубами.
В каждом прохожем я вижу его, с каждого плаката, рекламы или ролика на меня смотрят его небесно-голубые глаза.
У меня почти не осталось сил сопротивляться.
Черт, Люся, приди в себя!
Сопротивляться чему?
Любви! Я думала… надеялась, что это пройдет. Но нет.
А еще я ждала.
За две недели он ни разу не написал и не позвонил.
— Кать, все норм? — пролетавшая мимо Света, замедляется.
— Ага, норм. Сейчас отдышусь, — я едва заметно морщусь.
Ничего и никогда не будет норм!
Да, я выкинула симку. Но для НЕГО, если бы он захотел, не составило труда найти мой новый номер.
Значит, не захотел… Он сказал, что любит. Просто лгал… играл…
— Он уже приставал к тебе? — Света уже успела обслужить свой столик, пока на моем подносе остывает чей-то обед.
— Что? — хмурюсь, не понимая о чем она.
— Кать, глаза раскрой! — она красноречивым взглядом указывает куда-то за мою спину.
Разворачиваюсь и замираю.
В глазах темнеет, пошатываюсь и опираюсь на стойку.
Мне перестает хватать воздуха, а по телу разбегаются толпы мурашек.
В самом углу за столиком сидит Дима.
Его поза выдает напряжение. Уже довольно длинные темные пряди лежат в беспорядке.
В крепких руках он сжимает крошечную кофейную чашечку, словно старается отогреться.
Быстро подмечаю все детали: брошенный на соседний стул плащ, небольшая дорожная сумка у его ног.
Хочу отвернуться, уйти, сбежать, но не могу.
Набрав в грудь больше воздуха, решаюсь и встречаюсь с ним взглядом.
Весь мир вокруг перестает существовать. Я тону в бескрайних голубых озерах, полных тоски и сожаления.
Чем больше я смотрю в них, тем больше вижу. Меня окутывает искрами его надежды, раскаянья, обожания и вождения.
Не надо слов, я все вижу по его взгляду. Он не хотел меня отпускать, но отпустил, чтобы смогла все обдумать. Боролся с самим собой все это время.
Но сегодня сдался. Нет, не сдался, решил, что пришло время…
Кровь огненным цунами разбегается по телу. В груди неожиданно теплеет и моментально исчезает боль. Та, что жила со мной с самой Катюшиной смерти. Боль, одиночество, разочарование, предательство…
Все исчезает от горячего Диминого взгляда.
Он нежно оглаживает меня, любуется.
И столько всего намешано в этом безумном сине-голубом взгляде.
Мужские губы касаются краешка фарфоровой чашки и втягивают терпкий напиток.
А я вздрагиваю, вспоминая, как он этими самыми губами вбирал в рот розовую горошину моего соска…
— Катерина, сколько здесь будут стоять эти блюда? — врывается в мое сознание грубый голос менеджера.
Я посылаю Диме извиняющийся взгляд, он кивает.
Отрываюсь от стойки и иду к нужному столику. Быстро переставляю одеревеневшими ногами. Лишь бы быстрее отдать заказ и отпроситься. Поговорить с ним. Прикоснуться. Поцеловать.
Небольшая компания парней в костюмах, офисные работники.
— Ваш бизнес-ланч, — меня пошатывает.
Осторожно расставляю тарелки с супом.
— Девушка, — один из парней касается моей руки. Его длинные пальцы ловят мою ладонь в плен, большой палец поглаживает запястье.
Быстро поднимаю на него ошарашенный взгляд и пытаюсь скинуть руку наглеца.
Худое вытянутое лицо, светлые волосы уложены гелем. На лице неприкрытый интерес и чувство собственного превосходства.
— Пустите, — выдыхаю одними губами. Только этого мне не хватало.
— Может, выпьем сегодня вечером по чашечке… кофе, — его голос становится тише. Он думает, что мачо, а на самом деле…
— Нет, спасибо, — я все еще пытаюсь освободиться.
— Ну же, прошу, — он тянет меня к себе.
— Нет, спасибо, — говорю тверже, но по-прежнему тихо. Боюсь, что КТО-ТО заметить наш разговор.
Наконец, мне удается вырвать ладонь. Продолжаю быстро расставлять тарелки, мечтая скорее убраться от настойчивого парня и его коллег.
Не успеваю поставить последнюю тарелку, как на ягодицу ложится чья-то тяжелая ладонь. Она быстро скользит по плотной ткани униформы, жадно сжимает мою задницу, а потом… громко хлопает по ней!