Страница 13 из 44
— И это все? Все? — почти ревет коротыш, склонившись над моими вещами. — Старый смартфон и пара тысяч! Ты что этому богачу сосешь за еду?
— Ты че охренел? — не могу сдержаться.
— Потише, детка! — мужик делает шаг в мою сторону. Его крупная рука тянется ко мне.
Успеваю заметить на пальцах выбитые татухи.
Отшатываюсь и натыкаюсь спиной на стену.
Быстро обвожу взглядом темный засранный закоулок. Люся, дура чертова, как тебя сюда
занесло?
Вокруг горы мусора, каменные стены с хреновыми граффити и мусорные контейнеры. Где-то совсем рядом хлопает дверь и гремит музыка вперемешку с пьяными криками.
Мужчина наступает. Его пальцы больно впиваются в мое плечо. Судорожно вдыхаю и едва могу подавить подкатившую к горлу рвоту. От мужика воняет давно не мытым телом и дешевым табаком.
— По счетам надо платить. Не можешь заплатить — отработаешь, — он скалиться. Его губы растягиваются в гаденькую похотливую улыбку, и вырывается очень красноречивый смешок.
Внутри все холодеет. Коротыш поднимает голову, его глаза плотоядно блестят. Он подхватывает смех товарища, заливаясь хриплым лаем.
— Завали, — командует мужик.
— Эй, крошка, у тебя проблемы?
Оборачиваюсь на грубый бас.
Прямо около выхода из переулка припарковались двое байкеров.
Блестящие мощные машины. Здоровые дядьки в кожаных жилетах с логотипом волка и пудовые кулаки.
Сглатываю.
Открываю рот, чтобы ответить им. Но грязная лапища мужика зажимает его.
— Неа, все путем, — отвечает он лениво.
— Да? — бровь одного красноречиво ползет вверх.
— Мужики, моя девочка задолжала мне за последнего клиента. Сейчас она отдаст, что должна, и пойдет искать следующего клиента.
Меня уже второй называют проституткой. Это неспроста!
Сглатываю, переводя испуганный взгляд с мужика на байкеров. Купятся?
— А нам так не кажется, — один из байкеров спрыгивает с мотоцикла. Следом спрыгивает и второй.
Байкеры с хрустом разминают кулаки и медленно идут к нам.
Коротыш подскакивает и выхватывает нож-бабочку. Она ловко порхает в его руках.
Что-то мне подсказывает, что у его дружка тоже что-нибудь припрятано в рукаве…
Байкеры переглядываются и подходят ближе.
Парнишка-карманник бросается на них, за что тут же получает в жбан от одного из мужиков и оказывается в руках другого.
— Блядь, — выплевывает подельник карманника.
Он с силой отталкивает меня и бросается на помощь.
Я отлетаю к стене и больно прикладываюсь о кирпичную кладку плечом. Сползаю на асфальт и замираю.
Пока первый байкер скручивает на земле карманника, второй встает в стойку и ждет.
Предчувствие меня не обмануло второй вор достает из кармана нож. Вот только это не легкая крылатая бабочка, а широкий охотничий нож. Таким только кабана свежевать. Я по телеку видела. Передачи про охоту и про оружие.
Широкое лезвие блестит в неярком свете фонарей. Секундная задержка и вор бросается в атаку.
В этот момент слышу знакомую мелодию. Это мой телефон. Это Дима! Больше некому.
Я приподнимаюсь и вытягиваю шею, что бы найти телефон.
Он валяется на асфальте прямо под ногами дерущихся.
Придерживаю ушибленную руку и пытаюсь подползти ближе.
Мелодия звучит все громче и настойчивее. Дима не отступит.
Но неожиданно звонок обрывается. Он сбросил? Устал ждать ответа?
Нет, все проще! Старый вор, кружась напротив противника со всей дури наступил на мой телефон.
Всхлипываю и замираю на месте.
Все мое внимание приковано к схватке.
Вор делает один выпад за другим, широко размахивая лезвием.
Байкер отпрыгивает, высоко подняв руки. Кажется, что эта игра никогда не закончится.
Но выпады становятся все более рассеянными и редкими.
Байкер бросается вперед, обхватывает руку вора и резко тянет вниз.
Слышу хруст и глухой стон.
Нож со звоном падает на асфальт, рядом на колени со стоном падает мой обидчик.
— Извинись перед дамой, — тяжело дыша, басит байкер. — Ну!
Вор вздрагивает от боли, стоит байкеру надавить на поврежденную руку. Его глаза вспыхивают ненавистью, но тут же гаснут, затуманиваясь болью.
— Прости…
— Ты принимаешь извинения? — гремит бас.
Теперь вздрагиваю я от обращенного ко мне вопроса.
— Если они снимут меня со счетчика, — отмираю и пытаюсь подняться.
— Со счетчика? — брови байкера хмурятся. Он недобро глядит на свою жертву. — Ну, что скажешь?
Тот склоняет голову, но молчит.
— Отвечай! — байкер сжимает его руку.
— Ааа. Хорошо, хорошо. Пусть катится к черту, дура психованная! — визжит вор.
— Обойдемся без полиции? — гремит первый байкер, нависая над карманником.
— Ага, — басит второй.
— И чтобы пахан ни о чем не узнал, ясно? Я не хочу, чтобы на меня вся столица охотилась из-за двух дурачков! — вставляю свои пять копеек. Другого шанса мне не представится.
Молчание затягивается, но целительный захват байкера за поврежденную руку творит чудеса.
— Хорошо, хорошо. Все замнем, — молит вор.
— Договорились, — откидываю голову на кирпичную кладку.
Успеваю заметить удивленные переглядывающиеся взгляды байкеров.
Да плевать!
Закрываю глаза, лихорадочно думая, как мне добраться до «дома»!
Совсем рядом раздается возня, шорохи и нецензурный шепот. Но я не двигаюсь.
— Детка, тебе есть куда идти?
Я не уверена с ответом. Поэтому молчу.
— Тебя подвезти?
Ммм, этот вопрос интереснее, но мне пока хватает других забот.
— Так, — чувствую крепкие руки на своем теле. — Будем считать молчание знаком согласия.
С этими словами меня устраивают на широком кожаном сиденье огромного байка.
— Держись!
Ни секунды не раздумывая, я обхватываю огромного байкера за талию и прижимаюсь крепче к его спине.
Ох, я потом и пожалею об этом…
Глава 10
Просторное помещение, разделенное шкафами на несколько залов.
Обшарпанные светлые стены, лампы дневного света, старые столы и какой-то непонятный флаг, распятый на стене.
Не так я представляла себе логово байкеров.
— Стоп! — гремит глухой бас Саныча, одного из двух байкеров, что меня спас. — На кой хер… прости, хрен, тебе опекун? Тебе лет то сколько?
Тяжело вздыхаю и отпиваю из медной кружки самый вкусный в моей жизни чай.
— Двадцать один.
— Ничего не понял, — опять гремит он. — Ты ж совершеннолетняя.
— Ага, — киваю я и откидываюсь на их старом промятом диване.
— И?
Мужчины даже подаются вперед, чтобы лучше расслышать мою историю.
— Там какая-то неясная замута с наследством, — морщусь я.
Я так до конца и не вникла во все эти термины и путаные объяснения, что вылили на меня ушатом Дмитрий, Нелли Эдуардовна и семейный адвокат.
— Ну-ка давай разбираться, — спокойно говорит второй. Его кликуху я даже запоминать не пыталась. Там все сложно.
Закатываю глаза и начинаю.
— Адвокат мне сказал, что по завещанию моего дедушки я что-то там и где-то наследую. Но из-за того, что я не секу в деньгах, акциях и прочем мне нужен помощник.
— Так помощник или опекун?
— Да тише, — Саныч наклоняется вперед и кладет бородатый подбородок на сцепленные ладони.
— Должен быть помощник, а по документам опекун и распорядитель. Без его ведома я не могу пользоваться деньгами и имуществом. Только с его разрешения. Я не могу ничего продать и даже снять денег в банке не могу. За все мое движимое и недвижимое имущество отвечает Дмитрий Александрович.
— Ни хрена себе…
— Да тише ты, — опять гремит Саныч. — И долго он еще будет твоим опекуном.
Горько вздыхаю.
— До того момента, как сам не определит, что я смогу распоряжаться деньгами.
— То есть никогда, — подводит итог «безымянный» байкер.
А я опять тяжело вздыхаю.
Неожиданно входная дверь с грохотом распахивается.