Вечный дозор

– Надежда на дежурстве, – небрежно сказал Гесер. – Тренирую молодёжь, гоняю в ночное патрулирование.

– Даже Надю? – поразился я.

– Сила – это ещё не всё. К силе нужно иметь голову. Так, если тебя не подставляли… то…

– Хотели убить?

– Ну так и убили бы, – просто ответил Гесер. – Ты же у нас гордый. Ты часами стоишь под душем, обливаешься отваром из лимона, дягиля и базилика. На тебе ни одной защитной чары не осталось!

– Это душ-гель такой, – сказал я. – Растительный. Из натуральных трав.

Гесер негодующе посмотрел на меня.

– Французский! – зачем-то добавил я.

– Тебя не хотели убить. Тебя не хотели подставить. Убить хотели мальчика?

– Вряд ли, – сказал я.

– Вряд ли, – согласился Гесер. – Случайная шпана с оборотнем бы не справилась. Иной не стал бы связываться с чужим артефактом… да и вообще приближаться к твоему дому и твоему собеседнику. Ты всё-таки у нас знаменитость, герой и легенда, Антон!

– Загадка, – признал я. – Тоже не могу понять. Честно. И парень славный, вот что обидно.

– Он всё-таки оборотень, – пробормотал Гесер. – Нечего тут сантименты разводить… Тёмного только костёр исправит…

Он постоял, испуская клубы дыма будто паровоз. Спросил:

– Обновить тебе защиту?

– Да не надо, – сказал я. – Всё равно ведь смою… Гесер, у меня есть просьба.

– Говори, – кивнул Гесер.

– Возьми меня на работу.

Пресветлый не удивился. Кивнул:

– Я же давно тебе предлагал. Наш аналитический отдел нуждается в хорошем системщике.

– Гесер, я давно уже не программист, – сказал я. – Из меня системный администратор нынче никакой.

– Тогда… – Гесер нахмурился. Спрятал дымящуюся трубку в карман.

– Я хочу работать в оперативном отделе.

– Прекрасная идея, – сказал Гесер.

– Вот не надо острить, – сказал я. – И отвергать сразу не надо. Ты же сам сказал – Сила это ещё не всё. Нужна и голова. Она у меня есть. Это может звучать нелепо – оперативник без способностей Иного…

– Я не острю, – сказал Гесер. – Я давно уже ждал, когда ты это попросишь.

Осёкшись я посмотрел на Великого Светлого мага. И не нашёл ничего лучшего, чем спросить:

– А почему сам не предложил?

– Ты бы отказался. Ты должен был сам прийти к этой мысли.

Гесер подошёл к балконной двери, посмотрел на соседний дом. Спросил:

– С дочерью ты работать не захочешь, верно?

– Верно, – подтвердил я.

– Хорошо, найду тебе подходящего напарника. Завтра в восемь утра. И не опаздывай.

Шеф открыл дверь, вышел на балкон и притворил дверь за собой.

Я рванулся следом.

Разумеется Гесера на балконе уже не было. Там стоял только укутанный в полиэтилен велосипед со сдутыми шинами и пакет с пустыми бутылками.

Я пожал плечами и закрыл дверь. Можно подумать, будто я ожидал чего-то другого.

Глава первая

Всё-таки рано или поздно Ночному Дозору придётся переезжать с Сокола. Я понял это, когда подошёл к старому четырёхэтажному зданию и посмотрел на него через дорогу.

Наш офис, простоявший тут больше полувека, смотрелся нынче как гнилой зуб в челюсти голливудской кинозвезды. Конечно, за зданием следили, ремонтировали, старые окна давным-давно заменили на качественные стеклопакеты, двери были современные, вывеска новая (она сообщала, что в здании располагается ЗАО «БлагоСвет»), в сторонке от входа поставили пластиковый навес для курильщиков. Нормальная московская окологосударственная контора.

Но слишком хорошее место. Не Арбат, конечно, но все старые дома вокруг давным-давно снесли, вместо них стояли высокие офисные здания и ряд аккуратных жилых корпусов с магазинами в нижних этажах. Даже крошечный скверик разбили рядом и натыкали там взрослых деревьев. Наша контора в здании хрущёвских времён так и просилась под выселение, снос и возведение на её месте достойного дорогого жилья.

Конечно шеф может саботировать решения Мосгордумы хоть до бесконечности. В конце концов навесить на здание табличку, что здесь жил кто-нибудь великий, мало ли их в Москве? И внести в список памятников архитектуры. Но это постоянная возня.

Да и пора, пора обновляться Дозору. Переехать куда-нибудь в Москва-сити. Поближе к Тёмным. И следить друг за другом будет легче, и в ногу со временем пойдём.

Я вздохнул, посмотрел по сторонам и перешёл улицу. Привычку смотреть по сторонам мне пришлось вспоминать, когда я лишился Силы. До этого я, как и любой мало-мальски способный Иной просто чувствовал, можно переходить дорогу или нет.

У двустворчатых дверей, подозрительно чистых несмотря на погоду, я мгновение постоял, собираясь с духом.

Пять лет.

Пять лет я сюда не приходил!

Пять лет, как я обычный человек…

Ну, не совсем обычный, конечно – я живая легенда, спаситель Иных. Можно даже сказать Избранный. Ха-ха.

Я открыл дверь и вошёл в фойе.

А тут всё изменилось! Не просто ремонт был, а полная перепланировка. Просторно. Стоит аппарат для чистки обуви, рядом другой – для автоматического надевания бахил. Приятное освещение, играет тихая, едва слышная классическая музыка. Турникеты для прохода! И стойка администратора, в просторечии «ресепшен», за которой сидят две милые девушки лет двадцати. Незнакомые – ну так на низовых должностях ротация всегда быстрая.

Дальше, за турникетами, были видны чистенькие кожаные диванчики, три лифтовые двери, лестницы. Народа не было.

– Добрый день! – с улыбкой сказала одна из девушек. Бейдж на её блузке сообщал, что девушку зовут Глафира – ещё одно старое русское имя вынырнуло из небытия.

– Добрый, – улыбнулся я, подходя к стойке.

Девушка продолжала улыбаться, глядя на меня и чуть-чуть опустив веки. Сканировала ауру. Судя по тому, как щурится – у неё примерно пятый-шестой уровень. Скорее шестой, инициирована недавно.

– Чем могу помочь? – спросила Глафира.

– А… – я запнулся. – Собственно говоря… Ну…

– У нас закрытое учреждение, пропускной режим, – пришла на помощь Глафире вторая девушка, с более привычным именем Анна. – Вам назначено?

Девушка была построже, да и уровень у неё явно был пятый. Судя по позе – специализируется как боевой маг, на правой руке подвешен фриз, на левой что-то сонное, вроде «Морфея»… нет, кисть держит в полувыверте, это «Опиум».

Мне стало смешно.

– Пиццу принёс, – сказал я.

– Какую пиццу? – нахмурилась Глафира.

– Четыре сыра, – ответил я. – Для Бориса Игнатьевича.

Девушки переглянулись.

– Я позвоню, – сказала Глафира, протягивая руку к телефону. А вот Анна оказалась сообразительнее.

– И где же пицца? – спросила она.

– Я её под куртку засунул, – сообщил я, похлопав себя по ветровке. – Чтобы не простыла. А то знаете, холодная пицца – она невкусная.

Девушки продолжали ломать комедию. Глафира сняла трубку, Анна поднялась – и я обнаружил, что она очень даже накачанная – это раз, а на поясе у неё висит что-то вроде шокера – это два.

– Выйдите пожалуйста, – сказала Анна холодно.

– Серьёзно? – спросил я. – Такое отношение к…

Я запнулся.

– К кому? – поинтересовалась Анна.

– К честному курьеру, – по инерции сказал я. Замолчал. – Извините. Я Антон. Антон Городецкий.

Девушки уставились на меня – и я с ужасом понял, что моё имя им если и знакомо, то очень смутно.

– Антон!

Через турникет перепрыгнул немолодой полноватый мужчина – и бросился ко мне.

– Семён! – радостно воскликнул я.

– Семён Павлович? – спросила Анна. – Этот человек назвался… – и тут, похоже, до неё наконец-то дошло. – Антон Сергеевич! Извините!

Но бдительность она не потеряла, ещё раз взглядом спросила Семёна, который уже сжимал меня в крепких объятиях.

– Да он это, он! – сообщил Семён. – Антоха Городецкий! Живая легенда, девочки! Вот, смотрите, запоминайте!

– Запоминайте, пока жив, – кисло сказал я.

Глафира выскользнула из-за стойки и подскочила к нам. Она просто вся сияла.