Поцелуй небо (ЛП)

— Я делаю это неправильно, — говорит она. — Я знала, что буду ужасна.

— Ты ещё ничего не сделала, — говорю я ей с улыбкой. — Ты не можешь быть ужасной в том, чего еще не делала.

— Не морочь мне голову, — огрызается она. — Если ты собираешься учить меня, я хочу, чтобы ты делал это правильно. Я хочу быть лучшей.

Она машет мне рукой, её глаза прикованы ниже моей талии с вызовом и ещё большим восхищением.

Сказать, что это возбуждает меня, ничего не сказать... чёрт возьми. Я выпрямляюсь, и её глаза начинают расширяться, вероятно, гадая, как она теперь собирается поместить его в свой рот.

— Ты будешь лучшей, дорогая, — говорю я. — Возьмись за него.

Я хочу начать определенным образом. А потом хочу сделать это по-своему.

Она так же нежно берется за основание.

— Это странно, — говорю я.

— Что? — она хмурится.

— Ты угрожаешь кастрировать мужчин по десять раз за день, но при этом держишь мой член так, будто хочешь уложить его в постель.

Её хватка тут же становится крепче, и мои губы раздвигаются от внезапного ощущения.

Я смеюсь, произнося следующие слова: — Пока что ты отличная ученица.

— Я окончила школу с отличием, — говорит она.

Да, я знаю. Я присутствовал на её выпускном. Видел, как она шла по сцене и принимала диплом. Был свидетелем того, как она смотрит на свои достижения и освобождается от четырех лет тяжелой работы и образовательного рабства. Эти воспоминания мне очень дороги.

— Ты маленькая тщеславная выпускница.

— Маленькая? — она поднимает глаза.

— Ты ниже меня ростом, — напоминаю я ей. — Пришло время тебе заткнуться и вернуть мой член к себе в рот.

Её глаза загораются от моих слов, но остальная часть её тела реагирует по-другому. Она сжимает свои бедра вместе. В ожидании. В готовности.

Чтобы заставить меня кончить.

Она снова берет меня в рот, медленно, не преодолев и половины длины, прежде чем начинает задыхаться. Положив одну руку ей на голову, я поправляю Роуз и сдвигаю бедра, чтобы положение было более удобным для неё. Этот угол лучше, и она закрывает глаза, пока вводит меня ещё немного. Она не ужасна, но и не восхитительная.

Она смотрит в сторону, колеблясь.

Она утопает в своём прекрасном сознании. Я не хочу, чтобы она вопрошалась в правильности своих действий. Я просто хочу, чтобы она чувствовала.

— Убери свои руки.

Она свирепо смотрит и пытается отстраниться, чтобы закричать. Я знаю, что она хочет попробовать — она хочет доказать мне, что она может это сделать, но это не то, что должно произойти. Я крепко держу её за затылок, фиксируя на месте.

— Ты хочешь доставить мне удовольствие? Тогда делай, как я говорю.

Её глаза сужаются, но она отпускает меня. И я использую одну руку и свои бедра, чтобы направить себя дальше в её рот. Чёрт возьми. Это приятно.

Она давится один раз, и её руки летят к моей заднице, крепко сжимая меня.

— Роуз, — стону я.

Мои движения несильные, но затем становятся более глубокими... пока слезы не просачиваются из уголков её глаз, а её тело не содрогается.

Её ноги медленно сгибаются, и она прижимается спиной к теплой плитке, вода омывает наши тела. Я вхожу в неё, покачивая тазом, полностью контролируя, сколько меня она принимает между губами.

Её ноги сжимаются, пальцы загибаются, а грудь поднимается, когда я ускоряю темп.

— Вот так, дорогая, — говорю я, тяжело дыша. — Со мной ты в безопасности.

Через несколько минут я кончаю и быстро выскальзываю из неё.

— Сплевывай, — говорю я ей, садясь на колени.

Она поворачивает голову и делает так, как я сказал. Она вытирает губы, её дыхание затруднено. Я беру её на руки и обнимаю, пока она осмысливает случившееся.

Её собственные руки обвивают мою шею, и она прижимается лбом к моей шее.

Я глажу её по спине, вода медленно становится теплой. Когда она отдыхает у меня на коленях, что-то сильное охватывает моё сердце. Никогда прежде я не был так одержим другим человеком. Она поглощает моё тело и разум так, что я не могу мыслить ясно.

Я убираю её мокрые волосы с лица.

Прямо сейчас, я хочу поцеловать место между её ног больше, чем она когда-либо сможет понять. Я хочу почувствовать её вкус и увидеть, как выгибается её спина. Видеть, как она достигает пика, как это только что сделал я. Через пару минут я начинаю подстраиваться под нее, раздвигая её ноги по обе стороны от себя.

Она кладет руку мне на грудь почти сразу после того, как её зад опускается на плитку.

— Нет, — говорит она, отстраняясь от меня.

Она встает.

Я остаюсь на коленях и хмурюсь от смены её настроения. Я в замешательстве, а такое случается нечасто.

— Ты не можешь отрицать то, как реагирует твоё тело. Тебе понравилось, и это нормально, Роуз.

— Я знаю, — она кивает с большей уверенностью, — мне просто не нужно, чтобы ты делал мне что-то взамен. Это было для тебя.

— Я хочу заставить тебя кончить.

И я, чёрт возьми, это сделаю. Я держу её за лодыжку и целую её колено.

— Тебе понравится. Поверь мне.

— Мне всё равно.

Она убирает мою руку со своей ноги.

Я встаю, мой взгляд сурово направлен на неё.

— Мне, чёрт возьми, не всё равно.

— Это не было услугой за услугу. Я не собиралась отсасывать тебе только для того, чтобы ты довёл меня до оргазма.

Она перевернула новую страницу нашей книги, и оставила меня искать, какую именно.

— Ты возбуждена, — говорю я ей. — Солги мне и скажи, что ты не собираешься вернуться в нашу комнату и удовлетворить себя.

Она поднимает подбородок, не отступая.

Я мог бы прижать её к стене, наблюдая, как дыхание покидает её губы, как её тело отвечает неистовым голодом. Она бы позволила мне доставить ей удовольствие. Но я не хочу подталкивать её к новому краю, не разобравшись в её внезапных оговорках.

Она делает шаг ко мне и говорит: — Мне не нужен ты, чтобы кончить.

Страх вспыхивает на поверхности её пронзительных глаз.

И мне становится ясно. Вот так просто. Я вижу океан под её словами, глубокий смысл всего. Я заключаю её в свои объятия. Мне всё равно, что ее конечности напряжены.

Она пытается оттолкнуть меня, и я крепко прижимаю её к своей груди.

Мои губы касаются её уха, когда я с силой говорю: — Vous avez tort.

Ты ошибаешься.

Её тело вспыхивает, и я резко отпускаю её, выключаю воду и нахожу поблизости полотенце. Я заворачиваю её в мягкий хлопок, пока она вопросительно смотрит на меня, гадая, не собираюсь ли я пояснить свои слова.

Наконец она говорит: — Я не ошибаюсь.

— Ты думаешь, что твоя девственность — это приз, который я хочу заполучить и убежать с ним. Я прав?

— Не манипулируй мной, — она качает головой. — Мне не нужно, чтобы ты говорил мне то, что я хочу услышать, только для того, чтобы тебе было легче выиграть.

Она сумасшедшая, раз уж верит в такую ужасную хрень. Я хочу обнять её подольше, покрепче, успокоить её своими словами.

— Я не манипулирую тобой, Роуз. Ты достаточно умна, чтобы понять меня. И если ты действительно веришь, что я буду манипулировать женщиной только для того, чтобы трахнуть её, то ты плохо меня знаешь.

— Не лги мне, — она тычет себе в грудь, её глаза дикие, — я для тебя всего лишь пит-стоп. Отметка на полпути, пока ты не найдешь женщину, которая будет стоять перед тобой на коленях в спальне и за её пределами.

— Если бы я хотел, чтобы из моей гребаной спальни выходила тихоня, я бы даже не заговорил с тобой, Роуз.

Меня заводит то, как сильная женщина может отдаться мне в тот момент, когда она заходит в дверь, то, как я могу подчинить своей силе девушку в порыве страсти. А потом мы можем снова быть ровней друг другу. Зачем мне нужен человек, который не может идти в ногу со мной? Какое в этом удовольствие?

Она качает головой, не веря мне. Почему она не может, чёрт возьми, мне поверить? Это чертова правда!