На абордаж!

— Я вам не верю, — решительно встала Тира, резко напялила на себя шляпу и направилась к выходу.

— Тогда скоро Плясун узнает некоторые пикантные подробности, — скривил губы советник. — Я считал вас умнее, леди Толессо.

Тира, собравшаяся толкнуть дверь, остановилась и резко повернулась, с трудом сдерживаясь, чтобы не воткнуть кортик в живот королевского советника.

— У вас нет никаких доказательств.

— Они будут, — нехорошо улыбнулся Торстаг. — Например, что вы делали в одной комнате с Игнатом в Клифпорте…

Ледяна волна ужаса пронеслась по спине. Нелегко было сохранить безмятежность на лице. Никому нельзя верить! Кто же нашептал Торстагу о тайной сходке?

— Хорошо. Что я должна сделать?

— Напишите маленькую записку Игнату и передайте ему через верных людей. Утечки не должно быть. В течение трех дней я буду ждать вашего молодого человека в «Хитрой русалке». Если не появится — пеняйте на свою несговорчивость….

…Тира очнулась от воспоминаний последних дней. Игнат так и не появился. Девушка нисколько не сомневалась, что Торстаг исполнит свою угрозу. Кто же мог видеть ее с Игнатом? Служанки в доме? Как они в Клифпорте умудрились засветиться? Ладно, вопрос не в этом. Слишком много людей видели, как она заявилась в гостиницу, а потом туда же пришел Игнат, то бишь фрегат-капитан Фарли, чтоб его! Вопрос в другом: кто передал информацию королевскому советнику? Неужели на каждом острове есть дарсийский агент? Тогда нужно быть втройне осторожнее с подготовкой побега!

Как бы то ни было, придется сегодня вечером идти в «Хитрую русалку». Тира становилась неким гарантом безопасности Фарли во время встречи с королевским советником. Если он все-таки появится. Дьявол! Передал Босяк записку или нет?

Девушка спустилась на нижний этаж и предупредила своих служанок, что хочет сходить до пристани. Вдруг да Лихой Плясун вернулся. Накинув на себя теплый плащ, она вышла наружу и кивнула своим телохранителям, которые жили теперь в небольшой пристройке к дому. Лангуст и Полушка сидели на скамеечке и лениво кидали кости на игральную доску, разложенную посредине. Не доиграв, они присоединились к хозяйке, встав по обе стороны от нее.

К этой троице на Рачьем уже привыкли. Вид двух верзил, шагающих рядом с изящной девушкой сначала вызывал улыбки, но в открытую никто не подначивал парней. Связываться с горой мускулов никому не хотелось. Мало что руки-ноги переломают, так еще и утопить могут. Неразговорчивые парни, а вот на фоне Тиры выглядят как преданные псы, чуть ли не в рот смотрят.

Тира зашла в «Хитрую русалку», уже заполненную пьющими и орущими песни корсарами. Она едва заметно поморщилась. Скорее бы шторма закончились! Пора выпускать одичавшую от безделья стаю на морские просторы.

Девушка метнула взгляд в сторону прилавка. Хозяин — бородатый добряк Ирвин — внезапно подмигнул ей, и Тира подошла к нему, делая вид, что хочет заказать выпить. За спиной послышались скабрезные шуточки, впрочем, не переходящие грань. Потому что Лангуст и Полушка страшно засопели и сжали кулаки.

— Твой дурачок привел того парня, — негромко произнес Ирвин. — Который победил на ристалище…

— Я поняла, — прервала его Тира, облегченно вздыхая. Не подвел Босяк! И Фарли тотчас же примчался! — Где они?

— Ушли наверх, — бородач поставил перед ней стакан, наполненный рубиновым напитком. — Не «Идумейское», но вполне приличное. Моя жена из горной ягоды настойку сделала. Попробуй, красавица.

Тира осторожно припала губами к резкому, но удивительно вкусному напитку, сразу связавшему язык своей терпкостью и легкой кислинкой. И не заметив, выпила до дна, ощутив, как огненный шар упал в желудок и взорвался необыкновенной вкусовой гаммой.

— Ничего себе! — улыбнулась девушка. — Что это было?

— Я никому его не наливаю, — снова подмигнул Ирвин, — кроме своих. Вы, госпожа Тира, входите в их число. Знайте это.

— Пришлешь бутылку в подарок?

— С радостью! — Ирвин кивнул в сторону лестницы. — Если вы к дарсийцу, то он поселился в третьей комнате. Туда и Слюнька с парнем зашли.

— Плясун не появлялся? — на всякий случай спросила Тира. Ирвину она доверяла. Не будет языком чесать на каждом углу.

— Нет. Говорят, если на закате не появился, вряд ли уже до утра придет. Никто в здравом уме по проливам ночью шастать не будет. На якорь где-нибудь встали.

— Ладно, спасибо за вино, — кивнула Тира и вдруг ощутила, как ее повело с первым шагом. — Скотина, Ирвин! Ты что мне налил?

— Замечательная выпивка, не правда ли? — осклабился хозяин таверны, не замечая нависших над ним злых рож телохранителей. — Идите, сейчас мир раскрасится в яркие краски.

Тира и в самом деле ощутила, насколько ей плевать на галдящую братию. Стало хорошо, а изнутри ее грело тепло настойки. Поднявшись наверх, она даже не стала искать дверь с номером «три». Облокотившись на перила балконной обрешетки, один из черных легионеров с неподражаемой бесстрастностью смотрел на девушку. Он махнул рукой, показывая, куда надо заходить.

— Здорово, волкодав! — неожиданно поприветствовал его Лангуст и оскалился, показывая неровный ряд зубов, среди которых не хватало несколько штук. — А где своих дружков потерял?

— И тебе якорь в зад! — ответствовал шуткой «черный», изрядно удивив Тиру. — Чего приперлись? Как вас девушка терпит?

Спелись! Тира фыркнула и решительно толкнула дверь в комнату. От сердца отлегло окончательно. Игнат и Аттикус-Слюнька сидели за столом вместе с лордом Торстагом, возле которого молчаливо возвышались двое «черных».

— Заходите, леди Толессо! — махнул рукой королевский советник. — Мы вас давно дожидаемся!

Глава 5. Пленник

Упоение погоней, когда порывистый и леденящий кожу ветер бьет в лицо во время резкого снижения, а желудок едва не выпрыгивает из горла, перестает нравиться любому моряку, впервые испытавшему подобные выкрутасы организма. Клэд Фальтус, несмотря на свой первый боевой поход, знал, что такие маневры для сторожевых кораблей или перехватчиков были нередки, и со страхом ждал, когда придется перегибаться через борт, крепко держась за страховочные леера и натужно блевать в бездну. Увы, каботажное плавание вдоль изломанных береговых линий материка Дарсии не способствует выработке определенных навыков держать при себе содержимое желудка.

К удивлению самого мичмана, с ним не произошло неприятного казуса. Сжав ноющие зубы, Клэд смотрел, как огромное темно-голубое пространство надвигается на него снизу. Невероятная картина, словно ты падаешь в опрокинутое небо. Гравитоны, включенные на среднюю мощность, сверлили своим мерзким вибрирующим звуком мозг. Словно мириады комаров собрались в одну кучу и атакуют корабль.

— Не зевать! — орет боцман Дробер. — Всем держаться подальше от бортов! При соприкосновении с поверхностью моря рты не раскрывать, если хотите остаться с языком и зубами!

Клэд сглотнул тягучую слюну. Он в последний раз кинул взгляд вниз, различая два парусника, улепетывающих от разведывательного отряда, возглавляемого «Ленивцем». Справа по борту вырастали неряшливые скальные изломы острова Каззуро с парочкой симпатичных бухточек. Каменистые россыпи сменились зеленовато-коричневыми пятнами какой-то растительности. Линия берега плавно изгибалась к югу, куда стремились пиратские суда.

— Сигнал от «Ленивца»! — заорал носовой, единственный из младшего состава не покинувший место наблюдения. — Корсары меняют направление на зюйд! Требует идти за ними! «Хваткий» остается на верхнем эшелоне!

— Левитаторам ускорить снижение! — корвет-капитан Освит с младшими командирами на командном мостике оживились. — На воду не садиться! Идем на гравитонах!

— Есть, капитан! — откликнулся Ардлес и тут же продублировал приказ младшему левитатору, находившемуся сейчас рядом с работающими кристаллами.

Клэду нравилась работа левитаторов. Они непостижимым образом чувствовали жизнь гравитонов, умели распознавать малейшую фальшь в звуках артефактов. Для этих людей магические кристаллы были как живые люди: со своими причудами и капризами. Но хорошо отрегулированный механизм благодарил великолепной работой. Опытный левитатор достигал таких результатов, что вверенный ему корабль летел как птица, рассекая плотный воздух, а когда надо — ложился на его потоки, используя их в качестве дополнительно ускорения. Это была сказка, а не работа.