Жди меня

Грей лишился дара речи. Обижаться было бессмысленно: его новый знакомый оказался болваном.

– Вернее, мне следовало бы спросить, где находится Модлин-Мэнор. Клак там, черт бы его побрал. Мы намерены убедиться, что он…

Странный бесполый спутник Минера наступил ему на ногу – очевидно, чтобы удержать от дальнейших объяснений. Затем Финиш дернул его за рукав красного пальто и потянулся к его уху.

– Довольно, Финиш! – отмахнулся Минер, поспешно убирая монету в карман. – Я уже понял свою ошибку. Боюсь, я несколько отвлекся и не заметил… Видите ли, по натуре я артист, а нам, творческим личностям, трудно сосредоточиться на обыденных подробностях жизни!

Грей молчал. Эти двое вызвали у него острую неприязнь. Они выглядели вполне безобидно, но что-то в них раздражало – а может, казалось смутно знакомым? Но откуда Грей мог знать этих путников? Он присмотрелся. Нет, встретившись с такими гротескными персонажами, он вряд ли забыл бы их.

Наверное, длительное уединение пагубно сказалось на его рассудке.

Его подмывало отправить этого фата в Уиллинок, к Портосу Арбаклу – не менее эксцентричной творческой натуре. Но Грей рассудил, что присутствие чудаковатого путешественника ему ничем не поможет, если не повредит.

– Модлин-Мэнор находится в двух милях от деревни, – любезно сообщил он. – К северу.

– В двух милях? В двух милях?! Но мне сказали, что поместье расположено в Бэллифоге. – Минер огляделся, останавливая взгляд на вывеске постоялого двора и деревенских лавках. – Надеюсь, я не ошибся и это действительно Бэллифог? Здесь чертовски туманно. – И он отрывисто засмеялся собственной остроте.

– Извозчика вы найдете возле постоялого двора, – подсказал Грей, собираясь продолжить путь. – Зайдите туда и спросите, не согласится ли кто-нибудь довезти вас до поместья за шиллинг.

По-прежнему прижимая трость к груди, Сайлас Минер поднял великолепные брови.

– Непременно последую вашему совету! На редкость разумное решение. Правда, я надеялся дойти до поместья пешком, и дошел бы, если бы не эта омерзительная погода!

Кивнув, Грей повернулся, чтобы уйти.

– Кстати, с кем имею честь, сэр? Простите, что сразу не спросил вашего имени…

– Грей Фэлконер. – Не желая тратить время на обмен любезностями, Грей двинулся к церкви.

Оглянувшись, он увидел, что странная пара стоит на прежнем месте, провожая его взглядом. Заметив, что Фэлконер смотрит на них, путники заторопились к постоялому двору.

Качая головой, Грей двинулся к церкви, стоящей на краю деревни.

Прошагав четверть мили, он очутился у ворот церкви святого Олдхелма и сразу увидел самого преподобного Памфри, сметающего снег с каменного крыльца.

Дальнозоркий Памфри издалека узнал Грея, хотя не видел его несколько лет.

– Ба, кого я вижу! Молодой Фэлконер! – воскликнул священник. – Я слышал, что вы вернулись домой. Рад, очень рад за вас.

– Благодарю, ваше преподобие, – откликнулся Грей. – Вы не против, если я немного побуду в склепе Фэлконеров? Мне надо подумать…

На вытянутом лице Памфри отразилось веселое изумление.

– Подумать, говорите? Искренне рад за вас! Я бы сказал, давно пора. Грею Фэлконеру, который покинул Бэллифог четыре года назад, вечно не хватало времени для размышлений.

Склонив голову, Грей снял шляпу, прежде чем войти в церковь.

– Вы правы. В то время я был гораздо моложе и опрометчивее. Только с возрастом к человеку приходит мудрость.

– Но далеко не к каждому. Впрочем, я всегда знал, что вы когда-нибудь поумнеете. Входите, добро пожаловать. Господь будет рад вашему обществу.

Преподобный Памфри родился в Бэллифоге, учился у прежнего священника церкви Святого Олдхелма, а затем его отправили в семинарию. Наставник Памфри не сомневался, что его подопечный непременно вернется на родину. Так Памфри и сделал, а заодно привез с собой Памелу – миниатюрную, хлопотливую, как птичка, жену.

Войдя в величественное старое здание с узким нефом и прекрасным витражом за алтарем, Грей зашагал между рядами деревянных, почерневших от времени скамей. Вышитые руками дочерей, жен и матерей коврики для молений, многие из которых уже поблекли и обтрепались, обозначали места, отведенные семьям прихожан-старожилов.

В глубине церкви, рядом с устрашающего вида купелью, вырезанной из громадного дуба в незапамятные времена, виднелись позолоченные ворота склепа Фэлконеров.

С чувством благодарности и неожиданного спокойствия Грей вынул ключ от склепа, захваченный из Драмблейда, и отпер ворота.

Здесь все осталось по-прежнему. Отдавая дань памяти усопшим, Фэлконеры предпочитали сидеть не на скамьях, а в деревянных креслах, коричневые кожаные сиденья и спинки которых были покрыты сетью мелких трещин.

Закрыв за собой ворота, Грей опустился в кресло, принадлежавшее его отцу. Сегодня ему так не хватало отцовской рассудительности и проницательности.

Развязав мешок, он разложил на каменном полу связки книг и бумаг. Плащ хорошо согревал Грея, а прохлада склепа казалась справедливой платой за покой и уединение.

Он взглянул на брегет лишь через несколько часов. К тому времени чувство умиротворения улетучилось без следа.

Что, черт возьми… Грей оборвал себя, упрекнув в кощунстве. Но куда же, черт возьми, Кэдзоу девал деньги?

Громадные, немыслимые суммы! Эти суммы Кэдзоу время от времени снимал с личных счетов племянника, которыми имел право распоряжаться, пока Грею не исполнилось двадцать пять лет. Вернувшись в Англию, Грей намеревался сам заняться своими финансами.

Может, Кэдзоу пристрастился к азартным играм? Вряд ли. Тогда в чем же дело? Неужели у Кэдзоу возникли финансовые затруднения и он решил поживиться деньгами племянника, зная, что тот не вернется?

Кэдзоу заметно изменился, но он всегда был порядочным человеком. Вряд ли он унизился бы до воровства. Расхождения в отчетах должны иметь другую причину – конечно, если это просто расхождения. Насколько понимал Грей, деньги были потрачены по необходимости. Однако все эти расходы обозначались в книгах как «разное». Ничего не понимая, Грей усиленно потер виски. Как можно потратить такие суммы на мелочи? И почему затрат так много?