Страница 34 из 50
Я хотел было сказать, что мы не обязаны обеспечивать ему уют, но Глория кивнула, и осенний рыжий вечер вдруг закрутился вокруг своей оси и соскользнул куда-то во тьму. Когда мешанина цветов и звуков, сквозь которую я летел, наконец успокоилась и унялась, то я увидел, что стою в незнакомой гостиной, обставленной по моде примерно трехсотлетней давности. Аврелий улыбнулся, провел ладонью по воздуху и, когда в больших белых лампах затеплился свет, произнес:
- Добро пожаловать в мой скромный дом! Будем смотреть по обстоятельствам, господин Хотс. Либо он приютит вас, пока вы остаетесь в Итайне, либо, к сожалению, станет вашей могилой.
Глория устало опустилась на диван, обитый серебристым шелком, и, усаживаясь рядом с ней, я вспомнил, что видел такую мебель в музее, на выставке, посвященной эпохе Трех королей. Впрочем, если Аврелий провел в зеркальном плену столько времени, то обстановка в его доме неудивительна.
Кажется, я нервничаю. Цепляюсь мыслями за всякую чушь.
- Аврелий бин Беккерен? – уточнил Хотс, заняв одно из свободных кресел. – Маг, плененный зеркалом?
Аврелий с достоинством кивнул.
- Рад, что вы освободились, - произнес Хотс. – Сейчас королевству понадобятся ваши силы… да и всему миру, возможно.
- Так что произошло? – спросила Глория. Хотс вздохнул, вынул из кармана прозрачный стеклянный шарик и, опустив на подлокотник кресла, провел по нему ладонью.
- Артефакт искренности, - объяснил он. – Так вы все будете видеть, что я не лгу.
Глория улыбнулась краем рта.
- Мы вас слушаем, господин Хотс, - сказала она. Хотс вздохнул и начал свой рассказ. Все время, пока он говорил, меня не покидало ощущение неприятного липкого взгляда на затылке.
- В начале весны датчики Академии, которые фиксируют все колебания магических полей нашего мира, уловили сильный толчок извне. Он закончился прорывом магического поля – после этого в наш мир проникло несколько существ, рядом с которыми все монстры из мифов и легенд это так, детские забавы. Мы, разумеется, уничтожили их, но стало ясно: такие прорывы повторятся, они управляются кем-то очень могущественным, и понадобится несколько очень сильных магов для того, чтобы противостоять им и вычислить нашего общего врага.
Лицо Глории дрогнуло. Наверно, она вспомнила того, кого увидела в водяном зеркале. Я ободряюще сжал ее руку, и Глория посмотрела на меня с искренним теплом.
«Ты не одна», - подумал я.
- Госпожа Фьярвисдоттир показалась мне отличным вариантом, - продолжал Хотс. – Обучая вас боевой магии, Глория, я видел: ваша сила очень велика, но она может стать еще больше. Что для этого нужно? Эмоциональный срыв. Таким срывом должен был стать провал на экзамене – но вы не сорвались. Вам было больно, однако вы устояли. Я, конечно, был неприятно удивлен, но психика магов очень тонкая вещь, здесь никогда и ничего нельзя предсказать наверняка. Я вручил вам передатчик, замаскированный под золотую крону, надеясь, что вы выйдете на связь со мной, когда подниметесь в уровне. А сам тем временем действовал по прежнему плану – назначил Анжена на ваше место и отбивал упреки коллег, которые чуть ли не в лицо говорили мне о том, что я продажная шкура.
- Но вы почти сразу обнаружили, что Анжен болен, - промолвила Глория. – И обвинили в его болезни меня.
- Верно, - кивнул ректор. – Я надеялся, что это спровоцирует срыв, но его снова не произошло. Зато стало ясно: Анжен болен потому, что наш общий враг счел его опасным и решил убрать. Но я решил не показывать противнику, что знаю это, и сделал вид, что обвиняю вас в предумышленном убийстве.
- Вы использовали его как наживку, - произнес Аврелий. – Но ее сожрали, и вы остались ни с чем.
Хотс едва уловимо улыбнулся.
- Не совсем ни с чем. Я смог выяснить, кого именно надо искать.
9.5
Мы переглянулись. Аврелий поднялся и, пройдя к низенькому шкафчику для вин, украшенному богатой перламутровой инкрустацией, со вздохом сообщил:
- Никак не найду новых слуг! Здешний народ несказанно глуп, боится меня, так что пока приходится все делать собственноручно. Предлагаю по глотку бренди – смягчим, так сказать, эти новости.
Бренди у мага было роскошным: мягкий вкус с легкой дубовой ноткой и такая же мягкая сила, которая не ударяла в голову, а осторожно обнимала за плечи и, заглядывая в лицо, спрашивала: хочешь еще? Хотс покрутил бокал в ладонях, потом дотронулся до лица, словно проверял, все ли с ним в порядке, и продолжал:
- Он обладает непостижимой силой, он тщательно заметает следы, но я все-таки сумел выхватить одну из нитей его волшебства. Она проявилась в тот вечер, когда на Глорию напали выпивохи, нанятые господином Шмидтом. Я следил за ней и заметил в течениях магического поля кое-что новое. А там дело было за малым – потянуть нить и прийти к тому, от кого она оторвалась. Конечно, я увидел не все, но…
Глория перевела на меня изумленный взгляд, но потрясенное удивление почти сразу же сменилось уже привычным ледяным презрением, словно ничего другого она и не ожидала. Да, герой из меня вышел никудышный. Позолота, грубо налепленная на деревяшку – подул ветерок, и все осыпалось.
- Хотел проявить себя героем, - угрюмо признался я. Смотреть на нее было стыдно, но я не мог не смотреть. – Что может быть лучше отбивания девушки у уличной банды? Да, я приплатил этим пьянчугам пару монет, чтобы они помахали перед нами кулаками. Глория, прости, я хотел предстать перед тобой смельчаком. Хотел понравиться тебе.
Глория покачала головой и отвернулась. Аврелий усмехнулся, посмотрел на меня так, как мог бы смотреть умный отец на глупого сына.
- И все это ради рецепта пирога, - вздохнула она. К моим щекам снова подступил румянец – от стыда я готов был провалиться куда-нибудь в подвал. Конечно, когда мы уехали из столицы, я решил, что дело с нападавшими можно отправить на дальнюю полку и забыть – но вот ведь как, тайное все равно вылезает на свет божий и портит жизнь.
А мы ведь стали ближе. Согревали друг друга своим теплом, видели впереди надежду, и вот все оборвалось.
- Простите ему этот порыв, Глория, - попросил Аврелий. – В юности мы все совершаем глупости ради прекрасных девушек. Виктор просто выбрал не самый разумный способ. Будьте снисходительны.
Глория хмуро посмотрела на него и ничего не ответила. Я устало провел ладонями по лицу, мысленно выбранив Аврелия за эту поддержку с ноткой презрения, и сказал:
- Ладно, со мной все ясно. А с этим нашим кукловодом? Неужели он был одним из тех выпивох?
- Он сам – нет. Но один из них был его подручным, нанятым для того, чтобы вести за тобой наблюдение, Глория – после твоего провала на экзамене он занял пост на Малой Морской. Он был не против подзаработать, но дело кончилось сломанной рукой. Так вот, я нашел его, выцепил нить и выяснил, что наш, как вы, Виктор, выразились, кукловод, является эльфом. И эльфом из благородной династии, там очень сильная магия крови.
Глория удивленно посмотрела на ректора и, нахмурившись, сказала:
- Могущественный волшебник из Благословенного края, способный прорвать магическое поле нашего мира и выпустить сюда чудовищ. Плохи тогда наши дела! В былые времена эльфы такое проворачивали не раз и не два. Большой Мор, Великое запустение, Чумной материк – это все их работа.
Я невольно поежился. От ее слов веяло кровью и мучительной смертью. Хотс кивнул.
- Смею заметить, тогда у мира не было такой, как ты, Глория.
Глория усмехнулась. Бросила взгляд в мою сторону – уже просто усталый, без презрения.
- Хотите сказать, что я должна спасти мир?
- Не ты одна, - улыбнулся ректор. – За твоей спиной будут стоять очень многие, но ты… Ты одна из тех, кто способен дать отпор нашему кукловоду. И я рад, что ты стала тем, кем стала.
Несколько долгих мгновений мы молчали. За окнами стемнело, по стеклам зацокал дождь, а у меня не было зонта. Впрочем, Аврелий наверняка сможет отправить нас домой так же, как доставил сюда.