Страница 34 из 58
Этот день свободы и откровений был нужен им обоим. И теперь, когда их отношения перешли на новый уровень, между ними больше не стояла стена недопонимания и отчуждения, пришло время вернуться в реальность.
Когда машина затормозила у входа в клинику, Артем вышел из нее первым и подал руку любимой.
Ему нравилось касаться ее, нравилось чувствовать, как она краснеет и улыбается, замечая устремленные на них взгляды окружающих. Марина стеснялась своих чувств, но и это вскоре пройдет. Он научит ее, что в любви нет ничего предосудительного, а их счастье — только их личное дело. Постепенно, подобно опытному следопыту, он проложит для них путь на самую вершину и откроет ей все грани чувственных наслаждений. А пока он будет любоваться ее очаровательным румянцем и яркими, сияющими глазами.
Артем привлек ее к себе и поцеловал в щеку.
— Я заеду за тобой через час-полтора. Пообещай, что будешь умницей и дождешься меня.
— Обещаю, — Марина улыбнулась и, уклонившись от очередного поцелуя, слегка отстранилась. — Тем, на нас люди смотрят. Я так не могу…
Она смущенно опустила взгляд, а он с трудом подавил желание затащить ее обратно в машину и сделать то, о чем мечтал всю дорогу. Но они стояли на оживленной улице и все, что он мог себе позволить, это взять ее ладонь и прижать к своим губам.
— Герман будет рядом, не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
— А ничего и не случится, — Марина беспечно пожала плечами, но он-то видел, как ей тяжело. Она по-прежнему боялась, и дело было отнюдь не в Куликове…
Королев напомнил себе, что по сути дела много о ней еще не знает. Марина так и не дала четкого ответа, почему так сторонилась собственной семьи. И, кроме того, оставалась еще масса неразрешенных вопросов. Кто обидел ее много лет назад? Как это связано с тем, что ее заставили притвориться Машей? Почему она не хочет говорить об этом?
Всего один звонок Тимофею — и он тут же получит ответы на все эти вопросы. Очевидно, что так ему и придется поступить, раз Марина сама отказывается ему признаваться. Артем вполне здравомыслящий человек. Всегда был таким. Он в состоянии отличить, когда ему говорят правду, а когда пытаются обмануть.
Именно поэтому ему удалось не только сохранить семейный капитал, но и приумножить его в разы. С помощью логики и здравого смысла. Последовательно, вдумчиво, делая один шаг за другим. А бросаясь очертя голову в неизвестность. Прыжки без страховки никогда не входили в перечень его любимых занятий.
Глубоко вздохнув, Артем взял ее руки в свои и легонько сжал. Несмотря на полуденную жару, они были холодны, как лед.
— Сладкая, я беспокоюсь о тебе. И пока мы вынуждены оставаться здесь, прошу, будь предельно внимательна, — сказал он и прижал ее пальцы к своей щеке. — Ты очень много для меня значишь. Очень.
Девушка согласно кивнула и, пожелав ему хорошего дня, вошла в здание.
— Не спускай с нее глаз, — уже другим, привычным тоном велел Артем, задержавшемуся на миг, Герману. — Еще одна осечка, и говорить мы будем в другом месте и по-другому. Ясно?
— Более чем. С Мариной Владимировной ничего не случится.
Артем проводил телохранителя долгим испытывающим взглядом. И только когда за ним закрылись автоматические двери, сел в машину.
— Поехали!
Пора навестить тестя и выяснить, что за дело у него с Мариной и почему он никак не оставит их в покое.
Небольшой ничем неприметный коттедж затерялся на одной из улиц Парижа среди множества похожих, если не идентичных, строений. Аккуратный двор с маленьким садом, черная кованая ограда и россыпь маргариток на клумбе перед крыльцом. Глядя на все это ни за что нельзя было предположить, что в нем живет не приветливая старушка со сворой породистых котов, а негодяй и мошенник. Человек, которому плевать на родную дочь, который опустился до того, что был готов продать ее первому, кто предложит больше денег…
Внутри все перевернулось, когда, переступив порог дома, Артем оказался лицом к лицу с человеком, которого еще недавно, пускай и с сарказмом, но называл тестем. Это существо недостойно даже человеком зваться, а отцом или тесте и подавно.
Кулаки непроизвольно сжались, волны жара одна за другой накатывали на него, лишая самообладания, разъедая подобно серной кислоте. Он в два шага преодолел то небольшое расстояние, что отделяло Куликова от его законной расплаты. Схватил вскочившего Владимира за шкирку и со всей силы толкнул в стену.
От удара несколько картин с грохотом повалились на пол, раздался звон бьющегося стекла.
— Ты что себе позволяешь, сосунок?! — взревел противник, потирая ушибленный локоть. — Ты кто такой, чтобы поднимать на меня руку?! Мало того, что натравил своих псов…
— Закрой рот! — не вытерпев этого, заорал Артем. Наклонившись, подхватил родственничка за шиворот и рванул на себя. — Теперь слушай сюда. Я все знаю. И про подмену и про то, что ты собирался сделать с Мариной, когда она выполнит твой план и родит вместо сестры мне ребенка. Мне все известно! ВСЕ!
Куликов побелел на глазах. Всего за секунду этот пышущий здоровьем мужчина превратился в привидение с вытянутым от ужаса лицом и впалыми бескровными щеками. Ноги его тут же подкосились, Владимир повалился на пол, словно мешок картошки, который вдруг потерял опору. Вжавшись спиной в стену, он испуганно зашипел, схватился за голову и завыл раненым волком.
В другой ситуации Артем наверное пожалел бы его, настолько жалким и беспомощным он стал. Другое человек. Кто угодно, но только не тот хозяин и прожигатель жизни, с которым месяц назад у него была закреплена странная договоренность. Не тот, кто ради спасения своей плешивой шкуры мог толкнуть на амбразуру ни в чем не повинную, чистую девушку…
Скривившись от отвращения, Артем выругался сквозь зубы и отошел к окну. Ему не хватало воздуха, будто из комнаты выкачали весь кислород и закупорили все входы и выходы. Распахнув ставни, мужчина с жадность глотал сладкий, пропитанный цветочным нектаром, дневной воздух и думал.
Тимофей позвонил десять минут назад. Злой, разъяренный медведь, каким не был давно. Голос друга дрожал, поднимался до крика и тут же опускался до зловещего шепота, при звуках которого незнающий пустился бы от него сломя голову.
— Этот урод все продумал. Сразу после рождения ребенка, Марина исчезла бы, а ее место заняла бы вторая сестра. Он рассчитывал, что на радостях ты просто не заметишь подмены, будешь летать на седьмом небе от счастья. В благодарность за наследника ты долен был порвать к чертям этот брачный договор, и Маша стала бы твоей женой, прямой наследницей твоего состояния…
— Ты хочешь сказать… — он запнулся, не смог произнести этого вслух, хоть никогда и не страдал суеверием.
Артем похолодел. Страшная догадка осенила его так же стремительно и ярко, как вспыхивает молния в грозовую ночь.
Его собирались убить.
— У Куликова какие-то счеты с неким Гордеевым, — после недолгой заминки продолжал Тимофей. — Я пока не понял, что именно, но Гордеев держит его на коротком поводке. У них в Краснодаре он что-то вроде местного царька. Ходят слухи, что он тесно связан с криминалом, но как ты сам понимаешь, никаких доказательств этому нет. Возможно мне самому придется наведаться на родину твоей жены. Хочу лично во всем разобраться.
На том и порешили. Тим был единственным человеком, кому Артем мог доверить это дело. Тем более, что оно напрямую связано с Мариной…
— Теперь, когда ты смешал им все карты, они начнут суетиться. Я уже говорил с Германом и велел ему удвоить охрану. В любом случае, постарайся не задерживаться там, в Москве у меня больше власти, чтобы защитить не только тебя, но и Марину.
— Ее сестре уже лучше. Думаю, мы сможем вернуться уже через пару дней.
— И Куликова пока не трогай, — предупредил Тим. — Отпусти его, пусть валит, я приставлю к нему наблюдение. Он сам приведет нас к цели.
И вот теперь, стоя к приумолкшему тестю спиной, Артем снова прокручивал в голове слова товарища. Марина была для Владимира не больше, чем обыкновенная пешка. А он все это время думал, какой же смысл был менять близняшек местами, если он с самого начала четко озвучил свои требования: здоровая девственница, которая выносит и родит его ребенка. Почему нельзя было сказать о болезни Маши и предложить взять в жены именно Марину?