Страница 9 из 128
Простолюдинам и купцам позволительны такие жесты приветствия. Я не дворянин («пока не дворянин», — многозначительно напомнил мне Торстаг при прощании), поэтому охотно сжимаю его крепкую дубленую ладонь. Хозяин таверны засопел, не сумев одолеть меня в короткой схватке, усмехнулся и ослабил нажим.
— Игнат, — представился я в ответ.
— Имечко у тебя… жуткое, — Грашар удивленно покачал головой. — Сам откуда?
— С приграничных земель Халь-Фаюма, — привычно вру я. — Это мое прозвище. Настоящее имя знают только родители.
— А, понятно. Защитный оберег, — лысая голова снова качнулась. — Ладно, Игнат, могу предложить холодный копченый окорок, сыр, свежий хлеб. Со вчерашнего вечера рыбный паштет остался. Моя жена его делает так, что пальчики оближешь. А эти скоты даже не понимают вкуса истинно королевского кушания.
Судя по всему, Грашар натуральным образом обиделся за свою готовку. Я успокоил его и убедил принести все, что он предложил, и даже оставшийся паштет вкупе с другими неоцененными блюдами.
— Что пить будете? — оживился хозяин. — Есть красное виноградное вино, пиво с ледника.
— Холодненького пива два кувшина, — проглатываю слюну. — Только прошу, уважаемый Грашар, побыстрее! Иначе сожрем твоих посетителей!
— А ты веселый парень, купец! — Грашар подмигнул мне и ушел на кухню, откуда вскоре донесся его зычный голос, поторапливающий работников.
Рич с Гусем развлекались тем, что с напускной ленцой посматривали на соседние столы, оценивая возможную степень опасности. Мы здесь люди новые, порядков не знаем, и незначительная свара может плохо сказаться на наших отношениях с губернатором. Мои штурмовики, конечно, вдвоем стоят десятерых, но не хочется огорчать Грашара, разметывая в хлам его таверну.
— Скоро принесут, — успокоил я друзей-телохранителей, заметив в их глазах нетерпеливый вопрос. — Высмотрели что-нибудь?
— Вон те пятеро — точно местные ребята. Судя по одежде и жетонам, это ремесленники плотницкой гильдии, — Рич едва заметно кивнул в сторону стола возле огромного потухшего камина с вертелом, толщина и размер которого поражали. — Опохмеляются после вчерашней попойки. Уже собрались уходить. А те, что за маленьким столом устроились… так я думаю, они с одного из кораблей, стоящих в порту.
— Как узнал? — я тоже постарался не пялиться столь откровенно на троицу в неброских кафтанах, под которыми удобно прятать пистолеты и ножи. На бродяг не похожи, но и лакомой добычей для ушлых городских бандитов не назовешь. Всем далеко за тридцать, крепкие, плечисты, с обветренными лицами. Аккуратные и ухоженные бороды, чистая одежда. А вдруг наши «братья» с Керми? Тоже решили здесь спрятаться от гнева Королевского флота? Но в гавани кораблей мало, и ни одного знакомого пиратского судна. Только «торговцы».
— Да по рожам, — ухмыльнулся Рич, подтвердив мою догадку. — Парни явно с морем дружат. Пока ты мило болтал с лысым мужиком, я обратил внимание на походку одного из них. Раскорячился, как после долгого пребывания в море.
— Ага, земля под ногами плавает, — подтвердил Гусь, глядя на аппетитную полную служанку, принесшую нам заказ на большом деревянном блюде. Здесь было и мясо, и сыр, и хлеб, и щедро наваленная крупными пучками зелень.
Следом появился Грашар с двумя запотевшими кувшинами пива и сказал девушке, чтобы принесла четыре кружки. Неужели решил с нами посидеть? Чем-то мы его заинтересовали, не иначе.
После первого глотка пенного хозяин с плохо скрытым нетерпением спросил, утерев губы широченной ладонью:
— А чем славным купцам приглянулся наш скромный Акапис? Здесь, если начистоту, стать зажиточным гражданином ой как тяжело. В мирные-то времена скука дикая, а уж когда война — совсем гибло. Не идет торговля.
— Подсказал один добрый человек с Сурже, когда мы туда с партией выделанной кожи из Аксума причалили, — ответил я, ножом пластуя окорок. — Дескать, в Акаписе хороший климат, провинциальная тишина. А главное, есть возможность хорошо подняться, если голова на плечах присутствует. Насчет плохой торговли он предупреждал, не буду лукавить. Но я человек рисковый, несколько раз начинал с самого дна, когда уже казалось, что кроме петли выхода нет. И ничего, поднимался. Сейчас у меня в трюме осталось несколько бочек аксумского рома. Вот увидишь, я сколочу денежек и через пару-тройку лет сам губернатор будет меня приглашать на ужин к себе домой.
Грашар молча поднял кружку и припал к ней. Заросший жестким волосом кадык мощно ходил вверх-вниз. Рич с одобрением смотрел, как хозяин таверны уничтожает пиво. Осушив посудину, тот крякнул с удовольствием.
— Силен! — одобрительно сказал Рич, откусывая приличный кусок окорока.
— А то! — хмыкнул Грашар и толкнул меня легонько плечом, как будто признав закадычным другом. Понизил голос чуть ли не до шепота. — По правде, жить можно и в этой дыре, приятель. Только на аксумском роме не разжиреешь. Земля здесь слабая, почти ничего не родит. Камень кругом. Зато пастбища отменные. Поэтому местный сыр славится по всем восточным провинциям Дарсии. Дальше не знаю, потому как все здесь расхватывают. Опять же, виноградники есть, фрукты и овощи. А вот с пшеничкой плохо. Привозная она у нас, потому и дерут продавцы втридорога. Подумай над этим, видишь, какие ниточки я тебе в руку вкладываю. Что еще? Ткани, фарфор для местной знати… Их тут как мух навозных расплодилось в последнее время. Все хотят на побережье жить. Неужто война к концу подходит?
Оказывается, прав я был, когда смотрел на пустыри. Кто-то серьезно придерживает землицу.
— Уважаемый Грашар, ты бы ближе к делу, а? — я пристально поглядел на гостеприимного хозяина. — Неужели меня, опытного торговца, можно увлечь такой мелочью? Если в Акаписе можно заработать, то не на шелках и фарфоре. Я прав?
— Каков проныра, — Грашар потянулся к кувшину. — Мы едва знакомы, а ты уже — вынь да положи.
Наполнив кружку пивом, он повертел головой, с хрустом разминая шейные позвонки, а сам зорко поглядел по сторонам. Голос его стал еще тише: