Страница 4 из 12
Джулай набрала код. Щелчок – и чемодан открылся. Взору девушки предстали аккуратно упакованные хрустящие купюры. Моментально расширившиеся зрачки Джулай окрасились сперва в денежный цвет, а затем будто слегка порозовели – в них уже отражалась новенькая вишневая «шестерка» – BMW X6, ее давняя мечта.
– Что ж, малыш, теперь я просто обязана тебя найти! – ухмыльнулась она.
Глава третья. О том, как весело девчонки в клубах пляшут
За полтора месяца до встречи Джулай и Виктории
Ангелина лениво складывала вещи в шкаф. После длительной ревизии имеющихся шмоток она решила пойти на ритуальные пятничные пляски в клуб в черной кожаной юбке и белом топе. Все-таки кожа никогда не выйдет из моды. Юбка, конечно, была из заменителя, на натуральную девушка жалела денег – их и так вечно не хватало. На новой и первой после окончания универа, работе, платили сущие копейки. Хватало только на оплату съемной хаты – тоже, кстати, первой в жизни. Но ведь экокожа – это тренд, действительно давно пора отказываться от натурального меха и кожи.
Лина вздохнула – во взрослой и самостоятельной жизни были свои плюсы. Один из них она как раз держала в руке. Поболтав мартини в бокале, девушка сделала небольшой глоток. Чуть сморщила нос. Она любила сладкий алкоголь, но мартини – это уже чересчур сладко.
– Катюх, у нас сок есть? – крикнула она, не оборачиваясь, и обращаясь, скорее, к стакану.
В ответ ей что-то пробурчали.
– Что? – не расслышав, все же обернулась на голос.
Кэт, как всегда, занималась любимым делом – наводила чистоту, а, если конкретно, то мыла полы, согнувшись в живописной позе. Ее небольшой аккуратный зад колыхался в такт движениям.
– Собирайся давай, хватит драить полы, они и до того, как ты напала на них с тряпкой, были вполне чистыми, – обратилась девушка к заду, который тут же недовольно напрягся.
Понятия о чистоте у двух подружек существенно отличались.
– Всего два раза на этой неделе влажную уборку делала, – недовольно ответил ей зад. – Налей мне лучше тоже мартини. А сок есть. Яблочный. Возьми в холодильнике. Он за кастрюлей с рисом.
Не застегивая юбку, Лина поднялась и пошла на кухню, аккуратно обойдя подругу, стараясь не шлепать босыми ногами по помытому, чтобы не попасть под обстрел гневных взглядов. И не только их.
Смешав один к одному мартини и сок, она сделала большой глоток и задумчиво плеснула еще сока. Теперь в самый раз. Намешала аналогичный коктейль и для подруги. Катюха не отрывалась от своего занятия. Пока не закончит, все равно пить не будет. Педантичной она себя, разумеется, не считала. Есть и более тяжелые случаи – утверждала она.
Вездесущие духи, которые старались не показываться при посторонних, умчались куда-то на верхние этажи дома по своим делам и лекций о вреде алкоголя не читали, чтобы не выставлять Ангелину, беседующую с самой собой, умалишенной.
Вообще она и сама знала. О вреде. Иногда, напившись в лоскуты, она, забывшись, начинала беседовать с Сэмом и Тэмом, пугая тем самым соседку или гостей. Поэтому духи в дни попоек старались скрыться с глаз. То есть дома их не было довольно часто. Где они пропадали, Лина обычно не интересовалась.
Для тех, кто охотится по ночам, идеально было бы жить в одиночестве. Но финансировать ее единоличное владение квартирой никто не собирался, что казалось безумно несправедливым. За регулярное спасение человечишек могли бы и квартиру выдать. Дают же военным и ветеранам… Ангелина, внезапно прервав нить размышлений, тут же задумалась, пошли бы ей шортики в стиле милитари. Определенно!
Наличие второй «секретной» жизни не сделало ее более ответственной и серьезной. Кэт утверждала, что необходимо всегда быть чистенькой, гладковыбритой и в свежем белье, поскольку вдруг несчастный случай – машина там собьет или еще что. Ангелина на это неизменно закатывала глаза и говорила, что у кого-то «совершенно не педантичного» уже крыша протекает на почве наведения порядка. Говорила она так по большей части потому, что на фоне подруги чувствовала себя неряхой. Кстати, в каких-то моментах это ощущение было вполне справедливым.
И хотя поводов для наведения марафета у Лины было раз так в миллион больше (поскольку помимо набора опасностей, подстерегающего обычного человека, у нее был и свой – еще более жуткий) девушка легкомысленно успокаивала себя, что санитары в больнице ее рваные трусы как-нибудь стерпят – и не такое видали.
В конце концов, красивого и целого белья у нее предостаточно. Вроде бы… Может, стоит пройтись по магазинам? Сегодня намечался мирный вечер. Хочется верить, что обойдется без санитаров.
– Подвинься, я тут сейчас мыть буду, – угрожающе донеслось с пола.
Пока Ангелина делала коктейли, маленькая домашняя фея уже добралась до кухни.
– Угощайся! – девушка щедро сунула полный стакан под стол.
Фея чистоты и порядка на провокацию не поддалась, пропыхтев что-то неодобрительное.
Вздохнув, Ангелина решила убраться в комнату от греха подальше. Поскольку суровые современные феи легко трансформировались в боевых демонов. Не то чтобы она их боялась, но не бить же подругу в самом деле. А иных способов усмирения она не знала. С дипломатией у идеалистичной, местами немного наивной и в целом довольно неконфликтной Ангелины всегда было туговато.
И все-таки собственная квартира – это здорово. Подруг туда можно приглашать в гости когда угодно. Можно даже помыть полы пригласить, хотя миссии отмыть весь мир от грязи у Кэт пока не было. К счастью.
Одиночество всегда было для Ангелины чем-то непонятным. Вечно ускользающим. То, чего она, кажется, так и не испытала. Не плохое депрессивное одиночество, конечно, когда некому даже вытряхнуть тебя из одеяльного кокона и выгрести пустые бутылки из-под кровати. А такое – спокойное. Когда можно книгу почитать, кино посмотреть, чтоб никто не дергал. Вроде было и такое в ее жизни, но как-то мало и сумбурно. Хотелось свой дом и свои правила. Не родителей и прочих родственников, не владельцев съемной хаты, не подруг или любовника. А другое существо все равно устанавливает какие-то правила. И с ним надо считаться, идти на компромиссы. Даже если это домашние духи или кошка, то дом уже не совсем твой, а как бы ваш общий. И если эта самая кошка нассыт в тапки, то придется убирать тебе… Хотя так можно дорассуждаться до домика в глухом лесу, но со всеми удобствами, огороженного суровым таким железным забором. И все равно там может случиться что-то, что нарушит установленный тобой ход вещей и вырвет из нирваны.
Нет, все-таки каждодневные вызовы, бросаемые жизнью, невыразимо интереснее. А так пожить можно какое-то время. В отпуске, например. Правда, у охотников на злые силы вроде бы отпусков не бывает.
«Надо уточнить у Георгича» – хихикнула про себя Ангелина, представив лицо наставника, когда она это выдаст. Он и так ее во многом не одобрял. В его понимании идеальный охотник должен быть подобен солдату, для которого приказ – это святое. Ангелина же кривилась от одного слова «приказ». Постепенно они с Георгичем нашли компромисс в работе, однако продолжали периодически грызться по поводу и без. Кажется, на данный момент обоих такой расклад устраивал.
Ангелина взглянула на часы, скоро десять, значит, в клубе они будут часам к двенадцати. Главное – не напиться. Но спать все равно будет хотеться весь следующий день. В детстве она, вставая в школу, безумно завидовала своей кошке, которая лениво мурча, провожала ее до двери, и заваливалась спать на освободившуюся, еще теплую кровать. И продолжала дрыхнуть, пока хозяйка брела по темноте и холоду до ненавистного учебного заведения. Но потом кошка серьезно заболела и умерла. Вывод: не стоит завидовать кошкам. У них свои проблемы. Это простая истина явно не тянула на сенсационное открытие, да Ангелина и не собиралась ни с кем этим делиться. Обычно ее откровения прорывались в периоды наибольшей уязвимости – когда перебирала коктейлей. Или когда на душе вдруг становилось невыносимо тяжело. Что впрочем, опять же успешно топилось в алкоголе, поскольку, плескавшаяся в бокале жидкость разговорчивостью не отличалась и комментировать сказанное девушкой не стала бы. В отличие от окружающих, которые, наверняка, подняли бы ее на смех. Впрочем, старые подруги давно привыкли к «причудам» девушки, и, как правило, терпеливо выслушивали и кивали, стараясь не высмеивать.