Цикл Реставраторов

― Неожиданный визит, ― мягко произнес Галагос, взмахом руки отпуская воинов, бросивших чужеземцев на пол.

Тарн поднял голову. От удара одного из солдат правый глаз заплыл, но все же он увидел, что все его спутники живы. Ссадины и синяки не в счет, а старика Гротена и вовсе не тронули, только разоружили.

― Хочу извиниться, что не по приглашению, правитель. Но дело безотлагательное, ― вежливо произнес Тарн.

― Надо же, какие смелые и воспитанные временщики в Данторе, не стесняются извиняться, ― усмехнулся Галагос, ― давай сразу к делу, Тарн, что вам нужно на моей земле? В моем мире, после гибели моего сына от руки вашего Правителя?

По мере произнесения фразы голос его превращался в лед.

― Мы соболезнуем твоему горю, ― искренне произнес Тарн, ― мне жаль, что причина твоей скорби находится в мире, к которому я теперь имею отношение. Но к преступлению никто из нас не причастен. И в твой мир мы проникли, чтобы попасть к Источнику. Только он может прояснить, что произошло и по какой причине.

― Не верь ему, отец, все дантрийцы ― лжецы! ― гневный девичий голос разрезал воздух зала.

Пустынник поднял голову и вздрогнул. Рядом с Галагосом стояла девушка ― невысокая, стройная, с длинными рыжими волосами, собранными на макушке в узел. Огненные тяжелые пряди выпадали из прически. Тонкую талию стягивал простой кожаный ремень, плечи и бедра облегал комбинезон цвета пустыни на закате.

― Почему ты вздрогнул, пустынник, если ни в чем не виноват? ― Флора, дочь Галагоса, подняла его подбородок узким стеком и посмотрела прямо в глаза. Тарн не отвел взгляда.

― Я вспомнил тебя в видениях и удивился, когда встретил наяву, ― ему надоело сидеть и он поднялся на ноги, оказавшись на голову выше Флоры.

― Что за видения? ― насторожился правитель Галагоса.

― Тебе и ей бояться нечего, ― все, что я видел, не было связано с опасностью, это были глубоко личные образы.

Флора взмахнула рукой и хлыстом взбила пыль у его ног.

― Я не хочу иметь с тобой ничего общего, даже в видениях, ― с нажимом произнесла она.

― Прошу тебя, Галагос, пропусти нас к Источнику. Мы не затеваем ничего плохого, лишь хотим узнать, что на самом деле произошло в день смерти Синелиуса, не принимаю ли я власть из рук убийцы. А еще личный интерес ― много лет назад у Источника погибли мои родители, никто так и не узнал причину их гибели. Есть подозрение, что обе эти смерти связаны, и завязаны на одном предсказании.

― Что за предсказание? ― вскинул голову Галагос.

Тарн кратко рассказал о непереведенном тексте у себя во дворце и схожем с ним ― в Данторе.

― Четыре части? ― Галагос пытливо взглянул на пустынника, ― а что если я скажу тебе, что у нас тоже есть это предсказание, и что нашему жрецу, с помощью Источника удалось его расшифровать?

― Я скажу… вернее, я попрошу тебя им поделиться.

― Возможно, я пойду навстречу, хотя бы потому, что в предсказании нет ни слова о моем мире. Но сначала я подумаю и посоветуюсь со жрецом Источника, когда он вернется из поездки. А вы посидите пока в темном подвале. — Он повернулся к воинам:

— Отправьте их в Северную башню!

В подвале нашлось несколько охапок прелой соломы, ведро с водой и металлической кружкой, и пустое ведро, заменяющее туалет. Их не заковали в старинные кандалы, не надели современные наручники. Через несколько часов даже покормили, а значит, убивать пока не собирались, что было странно, учитывая рассказ Зойи.

Ларс вытянул ноги и прислонился к сырой стене. Несмотря на всю серьезность ситуации, ему вдруг вспомнилась легкомысленная песенка, которую наигрывали в соседнем кабачке. Легкая ностальгия охватила мужчину и он запел, отбивая ритм пальцами на коленке. Сначала он слышал только свой голос, а потом понял, что кто-то ему подпевает.

― Помнишь, Дэн? ― рассмеялся Ларс.

― Дэн спит. Молодежь сейчас пошла ― засыпает хоть стоя, ― ответил ему Гантор.

― А кто же тогда…? ― Ларс посмотрел на сокамерников и встретил непонимающие взгляды. Тогда мужчина встал и пошел на звук. У правой стены остановился, приник к отверстию от выбитого камня. За стеной была еще одна камера. В ней, прикованный за руки и за ноги, сидел седой и давно не бритый старик в широкой хламиде, покрытой пятнами от сырости.

― Эй, уважаемый, как вы? ― осторожно позвал Ларс.

Внимательный взгляд выстрелил из-под кустистых бровей и впился в старшего Реенактора.

― Неплохо, спасибо. Услышал знакомую мелодию и не удержался. Слишком долго сижу взаперти, не слыша человеческой речи. И вдруг ваше появление ― как живительная влага в пустыне. Мое имя Мориус. Прости, если испортил песню.

― Да ничего. Я Ларс, со мной мои друзья, Гротен, Тарн и Дэн. За что ты попал сюда, Мориус? Если, конечно, хочешь говорить об этом.

― Понятия не имею, но думаю, что отсюда уже не выберусь. Много ночей назад меня схватили в собственном доме и доставили сюда. Никаких обвинений предъявлено не было, обо мне просто забыли.

― Ты солдат или ученый? ― заинтересовался разговором Тарн.

― Я жрец Источника.

― Ты что-то путаешь, жрец Источника в отъезде и вот-вот должен вернуться, ― Ларс выразительно постучал пальцем по голове, показывая спутникам, что пленник, очевидно, не в своем уме.

― Неужели нашли замену? Удивительно. Дело в том, что Источник готов делиться знанием и энергией только с тем, кого выберет сам. Нас, юных монахов, было около пятидесяти на обряде посвящения и только со мной он заговорил, открыв неведомое, чем убедил окружающих в избранности.

― Скажи, Мориус, ты застал появление Правителя Дантора? ― задал внезапный вопрос Тарн.

― А он что, собирался прибыть в Галагос? ― удивился жрец.

― Вопросов все больше, а ответы все туманнее, ― задумчиво произнес Гротен, ― что-то здесь нечисто.

В узкой бойнице у самого потолка небо стало фиолетовым, когда раздался лязг замков и в подземелье башни спустилась Флора. Дочь Галагоса была бледна и решительна:

― Отец разрешил мне тебя допросить, дантриец, ― обратилась она к Тарну.

― Мы можем выйти отсюда? Не хочу смущать моих друзей, если допрос затянется, ― кивнул на пустое ведро в углу камеры Тарн.

Девушка слегка покраснела.

― Наденьте на него наручники и выведите в левое крыло.

― Госпожа! ― раздался голос Мориуса, ― прошу, уделите мне несколько минут после этого господина.

Услышав голос, Флора вздрогнула.

― Кто это?

― Это Мориус, госпожа, ваш покорный слуга.

― Мориус?! ― как ты здесь оказался? ― девушка бросилась к решетке, ― в таком виде… что случилось? Мне сказали, ты покинул Галагос, так как после смерти Синелиуса был безутешен. Постой, мы же видели твое письмо... ― речь Флоры была быстрой, едва поспевая за мыслями. ― Отец знает, что ты здесь?

― Синелиус мертв?! Госпожа, мне многое неведомо. Я оказался в подвале неизвестно по чьему указу в тот день, когда ваш отец выехал из столицы в дальнее поместье. Изредка здесь появляется человек, который приносит пищу, не говорит со мной, лица под капюшоном не видно. Последний раз он был здесь три дня назад. Я думал, что прогневал властителя и не требовал объяснений, тем более, что свое заключение некоторое время назад видел в Источнике.

― Либо я чего-то не знаю, либо тебя отправили сюда по ошибке. Скорее даже ― по злому умыслу. ― Эй, откройте камеру! ― позвала Флора охранников.

― Госпожа, у нас нет ключей от нее.

― Мы даже не знали, что тут еще кто-то есть. В Северной башне уже давно никого не держат.

― Сбейте замок. И ведите Мориуса вместе с дантрийцем наверх.