Страница 77 из 146
С того времени граф Саксонский оказывался всюду, где ему представлялся случай обнажить шпагу: в Штральзунде, в Белграде, в Митаве. Наконец, вспыхнула война с Австрией, и граф Саксонский был послан в Рейнскую армию в чине генерал-майора.
Вместе с ним там служили пять принцев крови.
Это были граф де Шароле, принц де Конти, принц Домбский, граф д'Э и граф де Клермон.
Генералами, которым предстояло служить под началом маршала де Виллара, были:
король Карл Эммануил, родившийся в Турине 27 апреля 1701 года и провозглашенный королем Сардинии и герцогом Савойским после отречения Виктора Амедея II, его отца, от престола;
герцог Франсуа де Брольи, родившийся 11 января 1671 года; корнет кирасирского полка в 1687 году, капитан в 1690-м, полковник в 1693-м, бригадный генерал в 1702-м, генерал-майор в 1704-м, генеральный инспектор кавалерии в 1707-м и, наконец, генерал-лейтенант в 1710-м;
наконец, Франсуа де Франкето, герцог де Куаньи, который, родившись 16 марта 1670 года, прошел все чины один за другим, от чина корнета до чина генерал-лейтенанта.
Двумя имперскими военачальниками были принц Евгений, главнокомандующий немецкой армией, и генерал де Мерси, главнокомандующий итальянской армией.
Мы уже знакомы с прославленным принцем Евгением: это все тот же известный нам победитель при Зенте, Гохштедте, Ауденарде, Мальплаке и Петроварадине, сын графа Суассонского и Олимпии Манчини.
Что же касается Клода Флоримона де Мерси, родившегося в 1666 году, волонтера во время осады турками Вены, лейтенанта в кирасирском полку, затем майора, затем командира кавалерийского полка, затем генерал-майора и, наконец, военного губернатора Сицилии в 1719 году, то, несмотря на его шестьдесят восемь лет, это был полководец, излюбленными приемами которого оставались внезапное нападение, неожиданное появление и умело исполненные марши и контрмарши.
Мы не будем отслеживать во всех подробностях два этих вторжения; упомянем лишь главные события и отметим их следствия.
На севере: Лотарингия захвачена без боя; герцогство Барское получает гарнизон; начинается осада Филипсбурга; маршал Бервик убит пушечным ядром, пробившим ему грудь; осада продолжается под командованием д'Асфельда, Ноайля и, прежде всего, графа де Бель-Иля; через тридцать два дня после прокладки траншей город взят на глазах у принца Евгения.
На юге: франко-пьемонтская армия переправляется через По и смело маневрирует, не встречая никаких других препятствий, кроме спеси и дурного характера маршала де Виллара, который постоянно выступает против смелого движения войск и твердой решительности короля Карла Эммануила. К счастью, у маршала начинается лихорадка, он слегает в постель и умирает.
Таким образом, обе французские армии потеряли в самом начале кампании, причем почти в одно и то же время, своих главнокомандующих — двух генералов, состарившихся от двадцати лет мира больше, чем от сорока лет войны, уже не соответствовавших принципам военной науки, которую они были призваны развивать, и ушедших из жизни, чтобы дать дорогу новым тактическим приемам, которые появились на смену прежним теориям ведения боя.
Смерть Бервика и Виллара означает приход таких военных теоретиков, как шевалье де Фолар и граф Саксонский.
Так что командование Итальянской армией попадает в руки Брольи и Куаньи, а Северной — в руки шевалье д'Асфельда и Ноайля.
В итоге имперцы стремительно отступают до Пармы и только там находят позицию, которая, по мнению их главнокомандующего, годится для того, чтобы поджидать там врага.
Однако имперцы не только поджидают нас у Пармы, но и переходят от обороны к наступлению, в великолепном порядке развертывают свои силы, атакуют нас сомкнутыми колоннами и огромными массами и обращают в бегство Беррийский и Овернский полки, как вдруг граф де Мерси падает мертвым, пораженный пулей. Как только это становится известно, в рядах имперцев слышится громкий вопль и наступление останавливается. Господин де Куаньи, проявляя замечательную прозорливость, пользуется этим минутным замешательством, отдает полкам приказ идти в атаку сомкнутыми колоннами, в соответствии с методом шевалье де Фолара. Имперцы, прежде атаковавшие, атакованы в свой черед. Французские полки пробивают в середине их войска огромную брешь. Имперцы рассеиваются, обращаются в бегство и оставляют на поле сражения восемь тысяч человек.
Девятнадцать дней спустя Людовик XV узнает о взятии Филипсбурга и о сражении у Пармы. Д'Асфельд, Ноайль, Брольи и Куаньи произведены в маршалы Франции.
Мы видели, что происходило в Филипсбурге и Парме; посмотрим теперь, что происходит в Неаполе.
Инфант дон Карлос высадился в Южной Италии 29 марта; Неаполь без всякого сопротивления отворил ему свои ворота; 10 мая дон Карлос торжественно вступил в город и, будучи тем, кому отец уступил все свои права на Королевство обеих Сицилий, был с почетом встречен в этом качестве всеми сословиями государства.
Двадцать пятого мая имперцы, находившиеся под командованием генерала Висконти, разгромлены в их полевых укреплениях вблизи Битонто. 15 июня эскадра из шестнадцати галер, как французских, так и испанских, привозит новому королю подкрепление из восемнадцати батальонов пехоты и двух тысяч пятисот конников, и с этим подкреплением дон Карлос приступает к осаде Гаэты, которая 6 августа сдается.
После этого восемнадцатитысячное войско переправляется через Мессинский пролив, чтобы подчинить Сицилию дону Карлосу. На материке только Капуа, а на Сицилии лишь Мессина и Сиракуза продолжают держать сторону Австрии.
За пять месяцев вся территория Обеих Сицилий оказывается в руках Испании, и император, пожелавший дать Польше угодного ему короля, утрачивает Неаполитанское королевство.
Между тем имперцы одерживают небольшую победу, совершив ночное нападение, в ходе которого маршал де Брольи, лентяй и любитель поспать, вынужден бежать, не успев натянуть на себя штаны.
Однако 19 сентября маршал де Брольи берет реванш, разгромив имперцев у Гвасталлы: это уже второе сражение вблизи Пармы.
В конце июня 1735 года испанские войска соединяются с французскими и пьемонтскими. Имперцы почти полностью изгнаны из Ломбардии, и как нижняя, так и верхняя части Мантуанской области оказываются в наших руках.
Но Мантуя остается под властью императора.
В Германии французские войска стоят у ворот Майнца, и, хотя принц Евгений встал лагерем между Гейдельбергом и Брухзалем, мы занимаемся фуражировкой по всему Пфальцу.
В обеих кампаниях, как 1734 года, там и 1735-го, преимущество полностью на стороне Франции.
И потому в Париже появился памфлет, в котором вкратце излагалось положение каждой из европейских держав.
Он назывался "Игра Европы" и был снабжен портретами главных игроков.
Вот его содержание:
"Франция.
Простите, ход мой: я в руке.
Испания.
Я сбросила две дамы, три моих короля сгодятся.
Савойя.
У меня квинта и четыре туза, но мне недостает еще одной фишки.
Пруссия.
Я лишь смотрю, как играют.
Лотарингия.
Я хорошо стасовала карты, но мне ничего не идет.
Император.
Скверная игра! Я опасаюсь репика.
Султан.
Я порву карты, если так будет продолжаться.