Страница 134 из 192
Но примечательнее всего в этом долгом царствовании была господствовавшая в нем единая мысль; следствием гения короля она стала или же причиной ее был характер человека? Будучи всемогущим властелином, стремился ли он к этому по расчету или подчинялся инстинкту? Не знал этого, несомненно, и сам Людовик XIV.
Эта единственная мысль заключалась в единстве правления.
Мы видели, каков был Париж, когда Людовик XIV его принял: без полиции, без ночной стражи, без уличных фонарей, без карет, но с ворами на улицах, с убийствами на перекрестках и с дуэлями на городских площадях; все знают, каким он его оставил. Париж начала царствования Людовика XIV — это еще средневековый город, Париж конца царствования Людовика XIV — это уже город нового времени.
То, что этот воспитанник Мазарини, а скорее, этот воспитанник Фронды, сделал для Парижа, он сделал и для всей Франции и замыслил сделать для всей Европы. Гражданская война, шум которой столько раз будил его в колыбели, Парламент, издававший указы, аристократия, устраивавшая мятежи, горожане, строившие из себя знатных вельмож, знатные вельможи, строившие из себя царьков, все эти Моле, Бланменили и Бруссели, которые вели себя на равных с королевской властью, все эти Конде, Тюренны, Конти, д’Эльбёфы, Буйоны и Лонгвили, которые воевали с ней, — все это возбуждало в сердце ребенка ненависть ко всякому сопротивлению, и всякое сопротивление будет уничтожено, когда этот ребенок станет королем.
Однако прежде всего ему нужно лишить будущих Ришелье и Мазарини не только всякой возможности успеха, но и всякой надежды на него. Под рукой у Людовика XIV оказывается Фуке, и это большая удача. Он силен, богат, честолюбив, известен, могуществен: тем лучше! Чем с большей высоты он упадет, тем больше при этом наделает шума и тем дольше будет звучать эхо его падения.
Мы уже говорили, что это падение было более, чем падение министра, это было падение министерской системы управления. С этого времени Людовик XIV старается достичь цели, которую он перед собой поставил: монархического единства, верховенства королевской власти.
Власть прежних королей Франции была областной, власть Людовика XIV будет административной. Прежде власть шла из областей и сосредоточивалась в центре, получавшего от нее свою силу; впредь власть должна была, напротив, исходить из центра и, вместо того чтобы получать силу, наделять ею; Версаль станет храмом, Людовик XIV сделается богом; Людовик XIV отдает приказы, и из Версаля исходит удивительная система покровительства искусству, поощрения торговли, развития промышленности, распространяющаяся подобно кругам на воде, которые образуются при падении камня, брошенного в середину пруда, и становятся все шире, удаляясь от центра.
Добившись политического единства, Людовик XIV осознал, что ему недостает единства религиозного. Вне католической церкви существовало два верования, которые сделались партиями, два воззрения, которые при каждом переломе в обществе становились действующей силой: то были кальвинизм и янсенизм. С севеннцами и отшельниками Пор-Рояля обходились одинаково сурово; всякому, кто получил верховенство над телом, свойственно добиваться и верховенства над мыслью.
И тогда его влияние распространяется от Франции на Европу. Подобно Карлу Великому, подобно Карлу V, Людовик XIV грезит о всемирной монархии, о которой сто лет спустя будет, в свой черед, грезить Наполеон; однако Европа вздрогнет, придет в движение, поднимется и, словно морской прилив, обрушится на границы Франции и вторгнется в нее. Скорее случайность, чем победа останавливает Европу у Денена, и Утрехтский мир оставляет за Францией Лотарингию, Эльзас и Франш-Конте, которые она завоевывала тридцать лет и которые едва не потеряла от одного росчерка пера.
Таким образом, в царствование Людовика XIV были достигнуты и остались в силе три великих результата: монархическое единство, административная централизация и территориальное расширение.
Наполеон был менее удачлив: он не сумел вернуть монархии те границы, какие получил от Республики.
И потому Наполеон говорил о Людовике XIV, что это был государь, который лучше всех знал ремесло короля.
Как человек Наполеон был выше Людовика XIV, но как король Людовик XIV был выше Наполеона.
И в самом деле, на протяжении тех семидесяти двух лет, что Людовик XIV носил корону, он действительно царствовал.
На протяжении тех десяти лет, что Наполеон держал в руках скипетр, он занимался лишь утверждением деспотизма.
КОММЕНТАРИИ
При отсылке к комментариям из первой части книги номера страниц выделены курсивом.
XXV
5… тогда существовало только два театра: Бургундский отель и театр Маре. — Бургундский отель — см. примеч. к с. 222.
Театр Маре — парижский театр, труппа которого в 1634 г. обосновалась в квартале Маре, на Старой улице Тампля, в зале для игры в мяч; первым директором этого театра, пользовавшегося покровительством Ришелье и ставшего цитаделью нарождающегося классицизма, был Мондори (см. примеч. к с. 163).
… Аньян был первым актером, имевшим определенную известность в Париже. — Аньян Сара (?—1613) — французский актер, руководитель труппы, на протяжении нескольких лет, начиная с 1578 г., выступавшей на сцене Бургундского отеля; с 1600 г. входил в труппу Валерана Ле Конта.
… затем появился Валеран… который был одновременно актером и руководителем труппы. — Валеран Ле Конт (? — до 1634) — французский актер и театральный предприниматель, руководитель труппы, созданной им в 1599 г. под названием Королевские комедианты и выступавшей в Париже, в Бургундском отеле, в 1598–1600, 1606–1608 и 1609–1612 гг.
… Юг Герю, носивший прозвище Готье-Гаргиль и дебютировавший в труппе театра Маре в 1598 году. — Готье-Гаргиль (Юг Герю; ок. 1582–1633) — французский комический актер, поэт и шансонье; в 1607–1610 гг. входил в труппу Валерана Ле Конта, а начиная с 1615 г. выступал вместе с Гро-Гийомом и Тюрлюпеном.
… Итальянский актер Скапен, знаменитый в те времена, когда итальянцы были нашими учителями в области драматического искусства… — Скапен (ит. Скаппино) — персонаж итальянской комедии дель арте, перешедший затем во французскую комедию; тип ловкого слуги, прообраз Фигаро; впервые появился в пьесе «Недогадливый, или Раздосадованный Скаппино и измученный Медзетино» («L’Inavertito, overo Scappino disturbato e Mezzetino travagliato»; опубликована в 1629 г.), поставленной актерами труппы Николо Барбьери (1586–1641), по прозвищу Бельтраме, итальянского актера и драматурга, который был исполнителем этой роли, гастролировал во Франции и был благосклонно принят при дворе Людовика XIII; возможно, этот актер и имеется здесь в виду.
… Анри Легран появился несколько позднее Готье-Гаргиля… — Анри Легран, по прозищу Тюрлюпен (1587–1637) — французский комический актер, партнер Готье-Гаргиля и Гро-Гийома.
… его труппа пополнилась также Робером Гереном, который имел прозвище Гро-Гийом… — Гро-Гийом — см. примеч. к с. 31.
… он заметил Пьера Ле Мессье, имевшего прозвище Бельроз… — Пьер Ле Мессье, по прозвищу Бельроз (1592–1670) — французский драматический актер и театральный предприниматель; в 1622 г. вошел в труппы Бургундского отеля и возглавил ее в 1637 г.; в 1647 г. продал должность руководителя труппы Флоридору.
… именно этот актер исполнил в 1639 году роль Цинны. — Цинна — заглавный герой трагедии Корнеля «Цинна, или Милосердие Августа» (см. примеч. к с. 123).
… Вместе с Бельрозом в том же театре выступали Ла Бопре и Ла Вальот. — Ла Бопре (? — после 1634) и Ла Вальот (Ла Вальо;?–1672) — французские актрисы; точных биографических сведений о них не существует.
Заметим, однако, что вовсе не эта Ла Бопре, а ее племянница Маротта Бопре, актриса театра Маре, а затем театра Пале-Рояля, стала участницей дуэли, о которой Дюма, полагаясь на Таллемана де Рео, рассказывает ниже; второй участницей этой дуэли была актриса Катрин дез Юрли (1627–1679).