Собственность Эмира

– Ладно, поболтать с Викой – легко решаемая задача. Ее жизненные условия за последнее время изменились и теперь она все время ноет. Жаждет домой попасть.

Артем достает мобильный, набирает номер и протягивает телефон мне.

– Алло! Артем, я не могу так больше! Хватит меня мучить, пожалуйста! Мне здесь не нравится…

– Вика, сестренка, где ты? – кричу в трубку. – Я приеду за тобой!

– Лидия? Пожалуйста, сделай все как говорит Артем. Я так устала. Я безумно скучаю по Маше. Не могу больше. Мне здесь очень плохо…

Глава 39

Выхожу на улицу совершенно разбитая. После разговора с сестрой, я еще около часа пыталась договориться с Артемом. Все перепробовала. Умоляла, убеждала, приводя логические доводы. Угрожала.

Я даже разделась перед ним. Он приказал, и я это сделала.

От воспоминаний передергивает. Душит чувство бесконечного омерзения.

Даже предположить не могла, что могу вляпаться в подобную историю. Где столько мерзости, грязи.

Артем оказался мастером психологических пыток.

То заставлял поверить, что секс способен изменить ситуацию, заставить его пойти на уступки… а затем отшвыривал меня, говоря, что я ему противна, что никогда больше не прикоснется ко мне. В эти минуты я испытывала огромное облегчение. Несколько раз он ударил меня.

Я словно очнулась в другом мире. Где всем правила жестокость, а законов не существовало.

В случае если я сделаю что-то вопреки его воле, любое неповиновение, и Вика никогда не вернется в свою семью, клялся Вавилов более чем убедительно.

– Мне совсем не обязательно ее убивать, Лидия. Это даже глупо, потому что Вику можно продать в бордель, куда-нибудь типа Марокко или Саудовской Аравии. У меня есть связи, я еще и заработаю на этом. Может быть, ей даже понравится. Тебе ведь понравилось быть шлюхой? Большой процент вероятности, что младшая сестрица в тебя пошла.

– Замолчи! Заткнись! Хватит!

– Истерика тебе не поможет, Лидия.

Швыряет мне в лицо платье. Всхлипывая, натягиваю его, ненавидя себя за то что испытываю облегчение. Разве согласиться на секс в обмен на спасение сестры, это большая жертва? Я согласилась на такой же продажный секс с Эмиром. В обмен на решение финансовых проблем. Мы действительно могли найти другой выход. Продать квартиру.

Правда в том, что я хотела Байсарова. С первой же встречи почувствовала неодолимое влечение к этому мужчине. Гнала от себя эти мысли, лгала самой себе. И все равно желала быть с ним.

Моя гордость не позволяла просто поддаться инстинктам. Ультиматум был для меня уловкой, возможностью сдаться на милость победителя не испытывая при этом стыда, а не ужасным условием.

В такой ситуации я даже сохраняла право жалеть себя, ощущать жертвой.

Неужели я настолько конченая лицемерка?

Секс с Эмиром был для меня удовольствием. Тогда как секс с бывшим мужем вызывал ужас и омерзение…

Смогу ли я совершить убийство? Тем более мужчины, в которого влюблена?

Разумеется, нет. Ни на секунду не допустила подобного.

Я должна рассказать все Байсарову.

Теперь я отчетливо понимаю, как глупо было бежать из Сочи. Лететь сломя голову к Артему. Если бы я только догадывалась, каким чудовищем он является. Меня тошнит от собственной слепоты и наивности. Так испугалась за сестру, что утратила способность мыслить логически. Как можно быть настолько дурой?

Я и представить не могла, что попросит у меня Артем…

Проклятая капсула лежит в кармане моего пальто. Надо как можно скорее избавиться от нее. Или сохранить как улику?

Может быть, Эмир сможет добиться, чтобы Вавилова привлекли за его интриги. Это ведь покушение на жизнь человека! Опасное преступление.

Артем из мошенника превратился в похитителя и убийцу.

Или был таким всегда?

Я словно попала в душераздирающий триллер. Разве в моей обычной повседневной жизни могло произойти подобное?

Вызываю такси, еду домой. Мне очень хочется увидеть маму. Артем советовал вернуться в Сочи, раз я оттуда сбежала. Требовал, чтобы сделала вид, как ни в чем ни бывало.

Но я понимаю, что скорее всего Сауль уже обнаружил мое отсутствие, и доложил хозяину. Теперь Эмир сам меня найдет… Если, конечно, захочет.

– Лидия, почему не предупредила, что вернешься сегодня? Я ничего не готовила… – мама, едва увидев меня, начинает суетиться.

Обнимаю ее крепко. Вопреки моим ожиданиям, облегчения не наступает. Бетонная тяжесть давит на плечи. Мне тяжело смотреть маме в глаза и скрывать от нее, что о Вике есть новости.

– Что случилось, моя хорошая? Вы поссорились? – сочувственно спрашивает мама, делая свои выводы.

– Нет, все нормально. Просто соскучилась по тебе. Как там Маша? Когда ее выписывают?

– Послезавтра. Я вчера ее навещала. Что бы мы делали без Инны Петровны, дочка! Она стала настоящим спасением. Разве я смогла бы быть с Машей в больнице столько времени? Это нелегко в моем возрасте.

– Да, хорошо что она появилась, – выдавливаю слабую улыбку.

– Что все-таки случилось, дорогая? Прошу, не ври мне. Я же чувствую. Меня не обманешь.

– Ничего непоправимого, по крайней мере, я на это надеюсь.

– Не переживай, дочка. Все устроится. Этот мужчина должен ценить тебя. Ты ведь замечательная. Если он не понимает этого, значит не твой человек. Он обидел тебя? Ты такая потерянная.

Меня начинают душить слезы. Не могу сдерживать их. Мама нежно гладит меня по голове, как в детстве. Кажется, никогда в своей жизни я не чувствовала себя настолько несчастной.

Около полуночи раздается звонок в дверь. Слышу, как мама идет открывать, громко вскрикивает. Бегу в коридор, перепугавшись, ожидая чего-то ужасного.

Вика! Обнимает мать, вытирает ее слезы, повторяя:

– Прости пожалуйста. Прости меня. Прости.

У меня кружится голова, теряюсь в догадках. Артем отпустил ее? Не стал ждать выполнения условий?

Почему-то не выходит почувствовать облегчение. Все равно на душе свинцовая тяжесть. Время позднее, но разумеется, никто из нас не думает спать. Сестра расспрашивает о Маше, мама взахлеб делится новостями о малышке, которую послезавтра уже должны выписать. Про няню, про то, как подросла Маша, какой умненькой становится.

С трудом уговариваю маму пойти к себе, и отдохнуть немного. Меня тревожит ее бледность, и то как несколько раз хватается за сердце. Вика уходит в ванную. Время три часа ночи, все мы вымотаны до предела. Но я знаю, что вряд ли смогу уснуть. Чувствую огромное облегчение от того что сестра вернулась, но вопросов становится еще больше. Не могу перестать прокручивать в голове события, пытаясь понять, что же произошло. Поверить, что Вику вот так запросто отпустили сразу после моего визита в тюрьму – сложно. Но еще меньше хочется думать, что моя родная сестра прожженная лицемерка, которая прохлаждалась в свое удовольствие, пока ее семья сходила с ума.

– Лидия, это ведь ты помогла ее найти? То есть, это сделал тот мужчина? Твой… – тихо спрашивает мама, обрывая фразу на полуслове. – Спасибо тебе, дочка. И ему спасибо. Я обязательно должна его поблагодарить…

– Ложись спать, завтра поговорим, мамуль.

– Ты тоже иди отдыхать. Видно, что очень устала. Теперь все будет хорошо, Лидия.

– Конечно, – выдавливаю улыбку, хотя ни капли не верю в то что говорю.

Все явственнее чувствую, что меня заманили в ловушку. К моему стыду, это оказалось предельно легко.

– Принесешь мне корвалол? – просит мама.

– Конечно.

Вика выходит из ванной, слышу ее шаги. Я отнесла маме лекарство, она выпила, устроилась в постели поудобнее, закрыла глаза и я, тихонько выскользнув, прикрыла за собой дверь плотно.

Захожу в комнату сестры, закрываю за собой дверь, приваливаюсь к ней спиной.

– Я думала все уже спать легли. Время позднее, Лид.

– Во что ты меня втянула? И сама во что умудрилась вляпаться? Давай быстро и по порядку рассказывай. Ты думаешь все закончилось? Тогда ты еще большая кретинка! – шиплю на нее.