Собственность Эмира

Мужские губы твердые, горячие, от требовательных поцелуев кружится голова. Эмир вжимается в меня, трется волосатой грудью о мои груди в кружевном бюстгальтере. Запрокидываю голову, из горла рвутся стоны. Мне нужна хотя бы маленькая передышка, но поцелуи становятся лишь грубее, яростнее.

Остро, на грани безумия. Обнаженное мужское тело излучает первобытную силу и мощное желание. Зажмурившись, дрожу, подчиняясь этой силе.

Эмир продолжает терзать мои губы, одновременно гладит шею, спускается к груди, сжимает соски, потягивает. Сладкие спазмы прошивают все тело насквозь. Дышу тяжело, прерываясь всхлипами. Готова умолять, плакать, захваченная безумием страсти. Прикусываю нижнюю губу Эмира, сильно. Чувствую солоноватый привкус. В ответ он вталкивает в мой рот язык, жестко и требовательно, одновременно раздвигая коленом мои ноги. Сдвигает в сторону тонкую кружевную ткань мокрых танго.

С первым же толчком входит до упора. Меня пронзает ослепительная вспышка. Дергаюсь под ним, Эмир обхватывает мои запястья и резко поднимает мои руки, заводит вверх, за голову, прижимая к постели. Моя кожа горячая, покрыта испариной, влажная настолько, что промочила насквозь даже бюстгальтер. Грудная клетка Байсарова ходуном ходит, дыхание тяжелое, свистящее. Двигается во мне тяжелыми ритмичными толчками. Я извиваюсь под ним как безумная. Комнату наполняют пошлые громкие звуки шлепков. Чудовищно бесстыдные. Такой безумно твердый, Эмир погружается в меня, наполняя до отказа, все глубже, вырывая все новые стоны из моего горла. Пытаюсь освободить запястья, которые сжимает одной рукой. Мне необходимо касаться его. Зарыться в его волосы, царапать спину. Почему он не позволяет? Хочет властвовать безраздельно. Соски горят, натертые мокрым бельем. Внутри все сильнее сжимается горячая пружина. Толчки становятся нестерпимо горячими, Байсаров вколачивается в меня до рези внутри. Ритм учащается, а потом неожиданно замедляется. Эмир наклоняется ко мне, снова накрывает губами мои губы. Быстрый, но очень чувственный, влажный поцелуй. Оторвавшись, прижимается влажным лбом к моему.

Это так неожиданно. Чувственно. Словно нечто новое.

Доверие. Нежность.

Глаза начинает щипать. Внутри что-то болезненно тянет, но тут же все сметает волна оргазма, захлестывающая неотвратимо. Спазмы такой силы, что даже больно. Я вскрикиваю, тело дергается от сладких судорог. В этот момент Эмир толкается максимально глубоко, наполняя мое лоно горячей густой спермой.

Его тело прижимает меня сильнее к постели, я едва могу сделать вдох. Эмир скатывается с меня со стоном, и тут же притягивает к себе.

– Ты невероятная.

– Спасибо.

Я только с тобой такая. Чувствую себя особенной. Готова на что угодно, на любое безумие.

Некоторое время лежим в тишине. Нет сил ни разговаривать, ни подняться и пойти в душ. Снимаю мокрый бюстгальтер, он натирает кожу. Это все, на что хватает сил. Взгляд Байсарова застывает на сосках. Касается одного пальцем, сжимает.

– Ты делаешь меня ненасытным, – произносит ворчливо, втягивая тугую вершинку в рот.

Огонь вспыхивает снова. Это полное безумие. И получаса не прошло, а к моему бедру снова прижимается очень горячий и твердый орган. Такой идеальный, сильный. Дарящий столько наслаждения. Эмир сажает меня сверху.

– Я не хочу так… Пожалуйста, – испуганно облизываю губы.

– Что не так, малыш?

– Просто.... Как объяснить, что когда он вот так распластан подо мной, я вне себя от смущения? Я не настолько опытна…

Эмир сжимает мои бедра, подбадривая ласковыми словами. Приподнимает и опускает на себя. Оба дышим тяжело, сходя с ума от ощущения растяжения, наполненности.

– Такая маленькая, узкая. Лидия, ты невероятная.

Его горящий восхищением взгляд придает мне сил. Приподнимаюсь и опускаюсь на нем, осознавая собственную власть, которую он вот так просто отдал в мои руки. Контроль над этим невероятным мужчиной кружит голову. Это продолжается долго, пока не выдыхаюсь. Чувствуя, что больше не могу, Эмир переворачивает меня. Оказываюсь под ним, на животе. Его рука скользит мне под живот. Меня ставят на четвереньки. Член бьет по ягодицам, гладит промежность.

– Попробуем, малыш? – головка надавливает на тугое запретное колечко, и я мигом напрягаюсь.

– Я никогда…

– Знаю. Тем более стоит попробовать, – бархатистый голос мягко, но настойчиво уговаривает.

– Эмир… Пожалуйста. Я не готова…

Горло сжимает спазм, будто хватанула ледяного воздуха. В мою попу проскальзывает палец, это болезненно, меня накрывает паника. Другой рукой Эмир успокаивающе гладит по спине.

– Тшшш. Все будет хорошо. Расслабься.

– Не надо, пожалуйста.

Бесполезно. Мы провалились слишком глубоко в похоть. Я осознаю, что у меня нет ни сил, ни решимости сопротивляться. Мне не остановить этого огромного мужчину, не справиться с ним, в любом случае. Чего бы он ни пожелал. А ведь он дорого заплатил за любые свои желания…

Пытаюсь сделать то, что сказал Байсаров. Расслабиться. Принять все что может произойти сейчас со мной. Дышу со вистом, шумно, рвано. Задыхаюсь от страха, когда палец выскальзывает из меня, и его заменяет горячая влажная головка. Она пока только возле входа, надавливает совсем немного, но от страха я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Сдерживаю крик, рвущийся из горла. Что-то вязкое течет по бедрам. Эмир распределяет смазку, одновременно гладит мою спину, словно успокаивает. Проходится по ягодицам, касается легкими движениями набухших складок. Пробегает по клитору костяшками пальцев, и сверхчувствительные складки буквально простреливает. Невозможно определить, чего я испытываю больше. Боли, паники или наслаждения. Совершенно не понимаю, как можно чувствовать все это одновременно.

– Не шевелись, малыш, – приказывает хрипло и жестко. Ожидание сводит с ума. Медленное тупое давление переходит в острую боль. Мои стоны глухие и жалобные. Поскуливаю, выгибаюсь. Острая боль быстро проходит, сменяясь ощущением переполненности и дискомфорта.

– Умница моя, – шепчет Эмир, собирая мои волосы в кулак, натягивая на себя, одновременно надавливая глубже. – Говори со мной. Что ты чувствуешь? Можно матом. Скажи все, что думаешь обо мне.

– Ты… убиваешь меня.

– Нет, Лидия. Я поклоняюсь тебе. Твоему роскошному телу. Твоей чувственности. Я хочу тебя постоянно.

Сжимаю пальцы в кулаки, кусаю губы. Вся сосредоточена на том, чтобы принять чужеродное вторжение. Эмир начинает медленно двигаться, боль расходится волнами по телу. Покрываюсь горячей испариной, схожу с ума от возрастающего давления. Эмир издает стон, кусает меня за шею, тянет назад влажные волосы, которые намотал на кулак. Входит глубже, вырывая у меня отчаянный крик. Мои колени слабеют, я падаю на живот. Ладонь Эмира находит клитор, начинает ласкать, пальцы толкаются во влагалище, задевая самую чувствительную точку. Это отвлекает от боли.

Нестерпимые ласки, наслаждение и боль сцепляются намертво. Не различить. Вспышка оргазма сваливается неожиданно мощно. Одновременно чувствую, как Эмир кончает с глухим стоном, изливаясь в задний проход. Дергается и выходит, оставляя после себя саднящее ощущение.

Меня будто разобрали на отдельные части. Больше всего на свете мне хочется исчезнуть. Принять сильнодействующее обезболивающее, снотворное и проспать вечность. Душа саднит так же сильно, как и тело, несмотря на то что Эмир обнимает меня. Отворачиваюсь набок, но он крепко прижимается сзади. Его обмякший член касается местечка, которое он только что мучил и терзал. Очень хочется разрыдаться. Сдерживаю себя из последних сил. Нужно встать. Дойти до ванной. Не могу я уснуть вот так. Липкой, мокрой, в сперме и собственных соках. В изорванных трусах, испачканных спермой и висящих на паре ниток.

– Ты куда? – Эмир сжимает мое запястье, стоит только приподняться.

– В ванную, – отвечаю глухо.

Ничего не говоря встает первым, помогает мне подняться. Берет на руки.

– Я могу дойти сама…

– Знаю. Ты сильная девочка.