Неисчезнувшие

– Открывай!

Дверь открылась. Напуганный Николай вскочил в помещение, сорвал маску с лица, тряся пыльной одеждой.

– Как ты? У тебя получилось? – поспешила с вопросами Полина.

Парень молча вытянул правую руку, не подпускал к себе девушку. Он хотел отдышаться, прежде чем что-то сказать. Сначала Николай посмотрел на Яшу, который рад был его возвращению. Потом взглянул на Полину, на ее красоту. Увидел: как длинные черные кучерявые волосы красиво легли на плечи, как они окружали собой ее милое белое личико; как волнительно бегали темные глаза; как нежно шевелились ее пухленькие розовые губы.

– Ты в порядке? – спросила девушка.

– Да. Ерунда… Я нашел карту. Сейчас… – сказал Николай и снял с себя верхнюю грязную одежду, протянул ей карту. – Вот. Это то, что нам нужно.

– Прекрасно! Извини, но я у тебя здесь нашла много чистой одежды и решила переодеться в удобное. Не слишком ли велико на мне сидит. Яше нравится. Ты же не будешь возражать? Кстати, откуда у тебя столько военной одежды?

– Тебе идет, – с улыбкой ответил он, – Здесь, неподалеку был магазин с военной одеждой. Вот я решил на всякий случай взять с запасом. Я сейчас приберу пыльные вещи, а ты пока разверни карту.

Полина с азартом раскинула бумагу на столе. Водила тонкими пальцами по желтым линиям дорог, искала глазами нужный маршрут.

Свет замерцал, задрожал очень быстро, бил по глазам. А через минуту погас, затем через секунду снова включился, но уже без особых отличий. Это немного напрягло и заставило задуматься, особенно Николая, который стал воображать свой план не глядя в карту. Он в задумчивости подошел к девушке, слаживал в голове непростой поход. Полина взглянула на его слишком серьезное лицо и спросила:

– Николай, как все прошло, как ты сходил? Ты, кстати, быстро вернулся…

– Быстро, но не спокойно. Здания рушатся на глазах. Твари какие-то летают, каких я еще не видел. Потом, наткнулся на существо и атаковал его первым. Но мне было несложно достать карту. Я и более сложные решал проблемы.

– Существо?! – тихо, с какой-то горечью произнесла Полина.

Внутри девушки возникло беспокойство и страх, она боялась встретить невиданное существо. Она не могла представить себе его настоящий образ, зато с легкостью воображала и придумывала себе всякого.

– Смотри! – показал на карту Николай. – Мы не пойдем по этой дороге, слишком открытая местность… Это ж сколько еще по городу шагать. Нет, это для нас небезопасно. Мы можем не выйти за границы Гомеля. Я предлагаю, воспользоваться моментом, пока есть электричество, и выехать из города на электричке. Я много раз был на вокзале, но не решался попробовать завести электричку, проверить ее. Но она там точно есть! – сказал он и стал водить пальцем. – Вот отсюда мы выедем, как можно дальше, продолжим путь по этому направлению. Но есть одно «но»…стрелки на железнодорожных путях могут сыграть не в нашу пользу.

– Так мы можем остановить состав в любой момент и пойти пешком… – добавила Полина.

– Да. Все так… Хорошо. Возьмем за основу план с электричкой.

– Так, а когда будем выходить?

– Ты хочешь сейчас выйти? Не торопись. Нужно собрать вещи и тщательно все обдумать. Даже когда мы из города выберемся, нас ждет долгий, и не думаю, что безопасный путь.

Они еще долго говорили о совместном путешествии. После долгих раздумий и выстраивания лучшего маршрута – тут же был построен план. Какой-никакой, но все же план, которому они должны будут строго следовать, чтобы не терять время и не наткнуться на сложности.

На карте красным маркером были поставлены жирные точки пополнения запасов еды и питья, а также обведены места отдыха, ночлега. Одна неровная черная линия рисовала самый короткий и лучший путь к Бобруйску. Вторая линия, была более длинной, была на случай провальной идеи двигаться по железной дороге – служила планом «Б». Каждый из будущих путешественников, во время обсуждения, вносил свои пожелания. Пожелания Николая не были плохими для обоих, именно он решал, как будет проходить маршрут. А вот пожелания Полины требовали изменений, больше времени в пути. Девушка очень хотела внести больше точек для привалов, больше отдыха, разбить на отрезки очень долгие часовые дороги. Это бы позволила ей не угнетать свой организм, а уверенно идти вперед. Она хотела уцелеть, быть всегда сильной, на тот случай, если придется драться с существом. Этот вопрос, о внесении ее изменений, требовали большего убеждения. Николаю не хотелось тратить время, он воображал дополнительную сложность, опасность не только для себя, но для всех. Лишняя остановка могла бы приманить ненужных гостей, опасных врагов. Но глядя в прекрасные глаза Полины, которые умилительно просили послушать ее, Николай словно растаял и все же дал слабину. Теперь они должны будут сделать больше остановок до Бобруйска, чем планировал Николай.

Раньше, когда на Полину обрушилось большое горе, когда настал день остаться одной в сером холодном городе, когда ее сердце болело об исчезновении родных, когда пришла мысль вероятности того, что она единственный человек – ее мотивация угасала с каждым трагическим днем. Надежда о живых родственников тлела и все увереннее отдалялась от нее. Темные мысли вскоре окутали ее голову, нарушали разум. Первые дни ее одиночества были тяжелыми, она не принимала реальность, она замкнулась в себе. Она не переставала думать о дочери. Не отпускала мысль о ее живом существовании. Вскоре, приняв трагедию, появилось желание заглянуть за границы города, чтобы разузнать есть ли еще люди. Но страх быстро остановил и отбросил эту идею. Полина бродила с печалью, с утратой и со своим угасающим выживанием отыскать дочь. Все было так, до тех пор, пока она не встретила Николая, настоящего человека. Тогда вновь ожила ее надежда на встречу с родными, что они живы.

Николай остыл от мысли, что его родные и друзья еще живы, у него была на то причина так думать. Перед Полиной он еще не решался раскрыть этот секрет. Он чувствовал ее напористость в голосе, видел, как горели ее глаза от маленькой возродившейся надежды. Поэтому, он просто согласился с Полиной, не желая менять ее настроение.

Теперь нужно было собирать вещи и морально готовить себя к серьезным испытаниям. Готовить собаку к походу.

Всем было страшно и некомфортно от мысли, что впереди может случиться все что угодно. Но в отличие от Полины, Николай уже насмотрелся на разные новые существа меняющего мира. Он был готов бежать подальше от них в безопасное место и думал о том, что будет готов ко всему, что встретит на пути, будет готов дать отпор любому препятствию.

Выходить решили завтрашним утром. Нужно было хорошенько выспаться, но как можно крепко спать, когда завтра тебя ждет непростая дорога? Мысли о ней невольно лезли в голову. Волнение, переживание и воображение гонят сон. Даже собака не смыкала своих рыжих глаз, чувствовала беспокойство людей.

Ночь была молчаливой, долгой. Лишь к ее середине двое смогли закрыть глаза.

Утром, заводной часовой механизм звонко затрещал, закричал, как бешеный, о том, что пора подниматься. Это говорило о том, что малознакомые люди и одна собака, отправятся в новые приключения. Николай быстро заглушил раздражительный звук, двое лениво вставали на ноги. Через час, хорошо проснувшись, все уже были собраны. Полина набросила на себя свой небольшой серый рюкзак набитый вещами и подошла к радио. Включила его в последний раз. Приятный мужской голос разборчиво пел о грусти, лирическая музыка обволакивала слова певца, становилось печально на душе. Песня словно звала к себе. Казалось, что ее живьем поют в Бобруйске и оттуда транслируют на весь мир. Тепло и мелодично было в помещении несколько минут, пока радио мгновенно не замолкло. В тот час, и свет погас. Будто кто-то опустил рычаг рубильника и электричество исчезло. Девушка увидела легкий свет, который пробивался сквозь закрытые окна, и, с неспокойным чувством, отошла в сторону, ближе к дверям. Николай в это время достал световую палочку с химическим светом, согнул ее и бросил в центр помещения. Светло-зеленый свет помог им видеть друг друга. Парень усадил Яшу в специальную сумку-переноску, а затем спиной повернулся и набросил ее на себя. Черный рюкзак, в который поместились только самые нужные вещи, парень повесил спереди. Рыжую волосатую голову он укрыл черным широким капюшоном от толстовки, которую он надел на голое подкаченное тело. Ниже, на длинных ногах, штаны темный хаки из тонкой плотной ткани и светлые, телесного оттенка, ботинки.