Страница 34 из 53
Кетти посмотрела на него, как на идиота.
— И что? — поинтересовался Тао. — Поймал?
Было видно, что он готов пойти ловить крокодила, бегемота, обезьяну и кашалота, лишь бы Анжелина ответила ему взаимностью.
— Поймал. Это несложно, там у них много крокодилов в реках. Пить крокодил с ним не стал, а вот закусил — просто мое почтение. Одни сандалии остались. Это же крокодил, он мясного не упустит, даже когда сыт. А уж если мясное само лезет в пасть, да еще и с выпивкой…
— Фу! — махнул рукой Тао. — Даже не сравнивай меня с орком, я не такой дурак. Все-таки пошлю ей розы. Чинские белые, с алой серцевиной, их всегда дарят невестам на свадьбу. Теперь-то она не подумает, что их отправил ректор!
Я невольно вспомнила, как вчера поцеловала Джона — радость так и кипела во мне. А потом был вечер в столовой, подаренные пряности и негромкий разговор о моем прошлом — это была тайна, светлая и чистая, которую я хранила в глубине души и никогда никому не показала бы.
Это было слишком похоже на любовь — но я боялась даже думать об этом. Потому что… да что думать о том, что никогда не станет взаимным — лучше взять его за шиворот, это чувство, и запереть как можно глубже.
Что бы мы ни говорили Тао, он был чинским принцем. Анжелина вообще может уволиться и уехать с ним на родину — все-таки влюбленные в тебя принцы на дороге не валяются. А я… кто я? Девчонка с родительским проклятием и коробом доставки за спиной, вот и все.
— Я сам принесу и сам во всем признаюсь, — хмуро сообщил Тао. — Кстати, Кетти! Нет ли там на третьем курсе заклинаний взаимной любви? Я знаю, ты уже смотришь учебники старших.
Кетти неопределенно пожала плечами.
— Это не то что бы любовь, — сказала она. — Настоящую любовь нельзя наколдовать. Это просто влечение. Если изначально есть симпатия, то она усилится. Если нет, то просто будут теплые чувства, которые возникнут и растают через несколько дней. Вот что я тебе скажу: в любви надо стараться самому. Не надеяться на магию, а просто… — Кетти мечтательно улыбнулась и добавила: — Любить. Дарить любовь, не думая о выгодах.
Тао посмотрел на нее с искренней мольбой.
— А ты умеешь с ними работать?
Все это время я просто слушала разговоры, но сейчас мне сделалось не по себе.
— Лучше не стоит, — предостерегающе сказала я. — Она преподавательница, а ты студент. Это неправильно. Если ректор узнает, то исключит тебя.
Тао только отмахнулся.
— Пусть исключает. Тогда мы точно будем вместе.
— Я ему то же самое толкую, — Кетти понимающе посмотрела на меня. — Приворожить Анжелину, придумал тоже! У нее наверняка много защитных заклинаний от таких вот… горячих голов.
Тао смотрел так, словно был щенком, которого хозяева собирались выгнать на улицу, и он умолял их не делать этого.
— Кетти, пожалуйста! Давай хотя бы попробуем! Хотя бы сделай так, чтобы она приняла мои цветы, и никто не получил бы за это пощечину!
— Сам пробуй, — буркнула Кетти. — Раз уж ты глупее орка, то не втягивай меня в свои глупости.
Тао решительно тряхнул головой, поднялся из-за стола и пошел к выходу с видом рыцаря, который идет сражаться с драконом. Мы, конечно же, отправились с ним в качестве группы поддержки. Авенхви так и сказал:
— Мы тебя не бросим. Да и к тому же, надо посмотреть, что именно ты наколдуешь. Может, это будут не любовные чары, а прыщевые заклинания.
Я представила Анжелину, покрытую прыщами, и не сдержала улыбки. Тао сердито покосился в мою сторону и заявил:
— Она и с прыщами будет прекрасна. Но ладно, если хотите, идем все вместе.
До ужина еще было время: мы пришли в библиотеку, и Кетти сразу же отправилась в отдел для старших курсов. Там ее знали — ректор лично распорядился выдавать отличнице все учебники, которые она захочет взять. Получив толстенный том заклинаний для третьего курса, Кетти осторожно опустила его на стол и принялась перелистывать страницы в поисках нужного заклинания. Тао смотрел на нее, как больной на доктора, который ищет лекарство. Наконец Кетти указала на нужную страницу и заявила:
— Вот, это примерно то, что тебе нужно. Раздел бытовых заклинаний, подраздел любовная магия. Чары, которые увлекают девицу к юноше и усиливают это влечение. Переписывай.
Взяв листок бумаги для заметок, Тао старательно переписал заклинание, что-то бормоча под нос. Дождавшись, когда он закончит, Кетти отнесла учебник и сообщила:
— Для него нужно четыре стихии: земля, вода, огонь и воздух. Вода — вон она, дождь еще идет. Выйдешь в сад, встанешь на газон, в руки возьмешь свечу. И пожалуйста, я очень тебя прошу: ничего не перепутай! Ох, дурацкая затея…
Через четверть часа, надев плащи и подняв капюшоны, мы вышли в сад. Герберт довольно дрых после обеда; погладив его, мы направились по одной из дорожек подальше, в глубину сада. Кетти возглавляла компанию, оглядываясь по сторонам.
— Надо, чтобы никто нас не увидел, — сообщила она. — А то все со смеху умрут. Чинский принц привораживает преподавательницу!
— Я точно умру, — сказал Тао. — От тоски.
Я понимающе кивнула. В книгах всегда писали, что жители Чинской империи очень возвышенный и эмоциональный народ. Это не помешало им в свое время захватить половину материка, а другую половину обложить данью. Но стоило открыть любую книгу со стихами, как с ее страниц сходит образ юноши, вдохновленного бесконечной любовью и готового умереть, если возлюбленная не ответит взаимностью — потому что жизнь без любви это всего лишь смена дня и ночи.
Это было романтично и прекрасно. Когда Тао зажег маленький фонарик и встал на газон, то выглядел как книжный герой — при этом он был искренним и настоящим. Он любил — и я невольно задалась вопросом: сможет ли кто-нибудь полюбить меня? Достойна ли я любви?
— Анжелина, я любовь тебе свою отдаю, — негромко и с неподдельным глубоким чувством произнес Тао. — В любви своей признаюсь я тебе. Любовь в тебе разбудить я хочу. Будешь ты отныне возле меня, а я буду рядом с тобой. Счастье почувствуешь лишь со мной. Да будет так!
День был тихим, лениво моросил дождь, но, когда Тао произнес последнее слово заклинания, откуда ни возьмись, появился ветер и задул огонек в его фонаре. Кетти побледнела и порывисто сжала руку Авенхви.
— Получилось! — прошептала она. — Ветер всегда приходит, когда срабатывают такие заклинания!
Тао опустил фонарь и закрыл глаза.
— Тогда я пойду к ней, — произнес он. — Не стоит тратить время!
Джон
Академия начала готовиться к Ивену. Со всех дверей и оконных стекол смотрели бумажные пауки и летучие мыши, на каждой парте красовалась наклейка с тыквой, на которой вырезана потешная рожица, и, развешивая гирлянды из бумажных листьев через коридоры второго этажа, Дженкинс рассказывал:
— Ивен — это вам не какая-то детская ерунда, это очень важный праздник. День паука! Когда Пресвятая Дева со Спасителем нашим бежала от врагов через горы, то пауки спрятали ее в пещеру, а вход заткали паутиной. Преследователи решили, что в такой мерзости запустения никого нет и быть не может, и пробежали мимо.
— Фу, терпеть их не могу! — Вера Ханифут раскладывала по вазочкам конфеты с мармеледом. — На картинках еще ничего, а так, в жизни, просто ненавижу.
— Ты просто не умеешь их готовить, — принц Тао, который получил отработку у Анжелины за то, что его заклинание засыпало тренировочный зал воздушными сердечками, и они повредили защитный слой стен, прикреплял к рамкам портретов серебристые паутинки. — На севере Чинской империи пауков жарят и подают с перцем и хрустальной лапшой. Очень вкусное мясо, нечто среднее между цыпленком и рыбой.
Как раз в это время я вышел из аудитории, которую готовил к практическому занятию, услышал описание чудесного блюда и сказал:
— Только не вздумай дать рецепт миррин Морави. Сомневаюсь, что паучиное мясо оценят на конкурсе.
Вера сделала вид, что ее тошнит. Тао неопределенно пожал плечами.