Страница 8 из 19
– Я женщина, которую интересует только экстраординарные вещи.
– Очевидно.
Ванесса бросила на него осуждающий взгляд, устанавливая фотоаппарат на штатив.
– Сказало радужное видение, парящее надо мной.
– Туше. – Он скривил рот в подобии одобрительной улыбки, изучая Ванессу. – Итак, вы верите в призраков и озёрных чудовищ. В кого ещё? В фей? Вампиров? Оборотней? Драконов?
– А что здесь такого? – Она скрестила на груди руки, недовольная тем, что он заставил её чувствовать себя не в своей тарелке и занять оборонительную позицию. – Вы знали, что женщина по имени Мэри Эннинг всего несколько десятилетий назад нашла кости динозавра, размером и формой схожие с костями, которые могли принадлежать длинношеему мифическому Лох-Несскому чудовищу? А это значит, что твари, подобные Несси, существовали и, возможно, существуют до сих пор.
Она подняла ладонь, не дав ему ответить.
– А в церкви вам расскажут об ангелах и демонах. Святых и духах. Таких, как вы, например. Я много читала о сверхъестественных явлениях, и у самых разных народов и цивилизаций истории пугающе схожи. Если у коренных народов Австралии и скандинавов есть почти одинаковые мифы о летающих змеях и драконах, не кажется ли вам, что их существование возможно? И даже вполне вероятно?
Его рот сжался в жёсткую, мрачную линию, хотя глаза задорно сверкнули.
– С исторической точки зрения, я бы не согласился, но на данный момент мне кажется нелепым спорить по этому поводу.
– "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам", – процитировала она, размахивая в воздухе пальцем, как какой-то сумасшедший учёный, пока суетилась вокруг фотоаппарата и проверяла последние мелочи. – Лучше и не скажешь.
Когда Ванесса подняла глаза на призрака, он медленно подплыл по воздуху ближе к ней. Слишком близко. Настолько близко, что тонкие волоски на её теле встали дыбом в ожидании прикосновения.
Которое так и не последовало.
– Люди всё ещё цитируют Шекспира? – пробормотал он.
Ванесса качнулась вперёд, и, если бы он был настоящим или, скорее, живым, она бы в него упёрлась. Вместо этого её плечо просто... прошло сквозь его, и её снова охватило то странное чувство, которое она испытала в ванне.
Это был не прямой контакт, но... но что тогда? Ощущение прикосновения?
Во рту пересохло, и она с трудом сглотнула.
– Всегда. Люди всегда будут цитировать Шекспира.
О боги, прошло много времени с тех пор, как она в последний раз оставалась наедине с красивым, зрелым мужчиной. Который смотрел на неё подобным образом. Который наводнял её личное пространство, но это ни капельки не раздражало.
Подавлял. Но в хорошем смысле.
Она уже успела позабыть об этом пьянящем состоянии. О том, как определённые местечки на теле оживают и требуют к себе внимания.
Он снова ретировался, отступив назад, чтобы дать ей пространство для работы.
– Как вы себя называете? Кем-то вроде мистического исследователя? Вы путешествуете по миру, чтобы запечатлеть эти реалистичные картины... сделать фотографии необъяснимых вещей?
– Не совсем. Я путешествую по миру в поисках приключений. Мне просто нравится фотографировать эти самые приключения. Всё равно что увековечивать воспоминания. Иногда это греческие руины или галапагосская черепаха, а иногда… – Она схватила тёмное покрывало, которое ей приходилось накидывать на голову, чтобы видеть через объектив. – А иногда призрак или останки предположительно вымершего существа.
Он издал низкий, одобрительный звук, который затронул струну глубокого внутри неё. Этот звук отозвался в ней сильнее, чем церковные колокола, или волынка, или крещендо самой трагической оперы. И проник в потаённые уголки души, о которых она не хотела сейчас размышлять.
Ванесса спряталась под тёмной тканью. Глядя в объектив, она повернула лимб, чтобы настроить фокус.
Когда она смогла разглядеть призрака в объективе, то тихо воскликнула от радости.
– Положите руку на лацкан, – скомандовала Ванесса. – И опуститесь, наверное... ещё на три дюйма ниже.
Он устремил сконфуженный взгляд куда-то поверх объектива, затем попытался заглянуть за него в поисках Ванессы.
– Вы же... не пытаетесь меня сфотографировать? – спросил он таким тоном, будто сама идея приводила его в ужас.
– Я слышала, что многие медиумы фотографировали призраков. Говорят, эктоплазму можно запечатлеть на фотографиях. Считается, что это студенистая слизь, которую оставляют духи и привидения. Вы гораздо лучше слизи.
– Постарайтесь сдержать своё бурное восхищение, – проговорил он таким сухим тоном, что мог запросто превратить Амазонку в Сахару. – Я бесконечно польщён, что вы оцениваете меня выше эктоплазменной слизи.
Она захихикала. Озорной чертёнок внутри неё хотел запечатлеть оскорблённое выражение на его жёстком лице для потомков.
– Ну же, не жеманничайте. Вы прекрасно выглядите в своей форме. Я бы даже назвала вас красавцем.
Он слегка выпрямился и заморгал, глядя то в одну сторону, то в другую, словно в поисках надёжного места, куда можно припрятать комплимент.
– Вы так считаете?
Она оглядела его с головы до ног, от обескураженного выражения на лице до блестящих ботинок. Высокий рост и широкие плечи даже немного пугали. Его нельзя было назвать элегантным из-за свирепого вида. Но и эпитет "дикий" к нему не подходил из-за царственной осанки.
Так какой же он? Кто он?
Её душило множество вопросов, пока один, наконец, не вырвался наружу.
– Как вы погибли?
Призрак замешкался.
Она выглянула из-под покрывала.
– О боже. Простите. Я не хотела показаться грубой. Просто я… У вас нет ран. В противном случае ваш мундир был бы изрешечён пулями или из головы торчал бы какой-нибудь призрачный топор. Наверное, я начиталась бульварной литературы.
Он не пошевелился, только оттянул воротник, а затем вновь положил руку на лацкан пиджака.
– Заколот штыком в шею, – почти безэмоционально сообщил призрак.
– О боже. – Ванесса пожалела, что спросила. Но она не видела на его шее следов от штыка. И слава богу. В противном случае в его компании было бы жутко находиться.
– Не двигайтесь, – велела она, направила на него вспышку и сделала снимок.
Он поморщился.
– Я же попросила не двигаться, – пожурила она.
– Надо, чёрт возьми, предупреждать, что эта штука издаёт звуки громче выстрела из мушкета, – пробубнил он. – Теперь можно двигаться?
– Можно, – вздохнула Ванесса.
Придётся привыкнуть к тому, как тихо он перемещается по воздуху вокруг неё. Человеку его телосложения это было несвойственно.
– Когда я смогу увидеть фотографию? – спросил призрак, заглядывая ей через плечо. В своём мальчишеском предвкушении он выглядел на несколько лет моложе.
Губы Ванессы скривились, на сердце лёг тяжёлый камень.
– Никогда. Через несколько минут на стеклянной пластине появится негативный отпечаток, я смогу превратить его в фотографию, только когда вернусь в город. Вы увидите только тени и свет на стекле. Но я привезу сюда фотографию, если на ней действительно получилось вас запечатлеть.
– Возможно, получилось, – беспечно сказал он с улыбкой, которая не коснулась его мрачных сапфировых глаз. – Ибо я, как ваш негатив... всего лишь тени и свет.
Она была готова разрыдаться, но вдруг раздался стук в дверь. Ванесса шикнула на призрака и поспешила отпереть дверь, на пороге стояла встревоженная Бесс.
– Я услышала взрыв! – взволнованно воскликнула она. – И пришла убедиться, что призрак до вас не добрался.
– Мы с призраком отлично ладим, – сказала Ванесса, надеясь, что улыбка на её губах выглядит ободряющей. – Я просто проверяла фотоаппарат, хотела убедиться, что он не пострадал во время бури.
– Ну, ладно. – Бесс почесала голову под чепцом. – Не желаете пройти в общий зал и поужинать тушёным мясом, пока Бальтазар и Дугал вынесут воду?
– Конечно, спасибо. – Она повернулась к призраку. К графу...