Ее кустик (ЛП)

— Ты действительно знаешь, как завести, когда придет время, не так ли? — ее голос был немного высоким и дрожащим.

Обычно я бы счел ее нервы очаровательными. Прямо сейчас они воспринимались мной как запах крови для акулы. Я был так же голоден по ней, а она только усугубляла это.

— И ты не знаешь, когда нужно прекратить говорить, не так ли? — Я выдернул ремень из брюк, бросил его и начал расстегивать молнию.

Глаза Нелл прошлись вверх и вниз по моему торсу, к моему лицу, к тому, что делали мои руки, и снова вернулись ко всему этому.

— Нет. Иногда, когда я нервничаю. Я просто разговариваю в каком-то потоке сознания, что-то в этом роде. Как будто я не могу его отключить.

— Ммм, — сказал я, снимая штаны, а затем стягивая трусы. Я уже был тверд, как скала, и Нелл определенно это заметила. Я чуть не рассмеялся, когда она, не мигая, уставилась на мой член, а затем действительно облизнула губы. Это была совершенно бессознательная реакция, и это была одна из самых горячих вещей, которые я когда-либо видел.

Я встал между ее ног и положил кончики пальцев ей на грудь, прежде чем слегка толкнуть ее назад. Она плюхнулась на спину и уставилась на меня, сдвинув брови.

Я разрывался между желанием буквально сорвать с нее одежду и желанием сделать это как можно медленнее и обдуманнее… смаковать каждый поцелуй и ласку.

Я взял ее за ногу и приподнял, чтобы снять туфлю и носок с одной ноги, потом с другой. Я усмехнулся, когда увидел, как по ее ногам побежали мурашки.

— Тебе нравится, когда к твоим ногам прикасаются? — спросил я.

— Эм, — сказала Нелл. Она снова чуть не рассмешила меня, потому что не использовала ничего похожего на голос в спальне. Во всяком случае, она говорила немного громче и небрежнее, чем обычно. — Я думаю, что прямо сейчас ты, вероятно, мог бы погладить мой локоть, и я рискнула бы взорваться. Так что... Воспринимай это как хочешь. И ничего себе, я сказала это вслух.

Я потянулся к ней, чтобы взять ее за руку, и приподнялся на кровати свободной рукой, нежно поцеловав ее локоть. Нелл задрожала всем телом.

— Вооот? — громко спросила она. — Видишь. Просто поцелуй в локоть, но от этого я вся дрожу, дрожу.

— Эй, — тихо сказал я. Я наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб. Я хотел, чтобы этот жест был успокаивающим, но я действительно не подумал о том, что практически лежать на ней, пока я был голым и возбужденным, было далеко не успокаивающим для нее. — Тебе не нужно нервничать со мной. Здесь ты ничего не можешь сделать неправильно, хорошо? Я просто хочу тебя. Такой, какая ты есть. Что бы это ни было. Так что расслабься и наслаждайся.

Нелл медленно, прерывисто выдохнула.

— Ладно. Ты мне просто очень нравишься. Я не хочу все испортить.

— И ты мне тоже очень нравишься, поэтому можешь перестать беспокоиться.

Я медленно принялся за работу, снимая с Нелл одежду. С ней это не было похоже на средство достижения цели. Я наслаждался каждой секундой, начиная с того, как задиралась ее рубашка, обнажая веснушчатый гладкий живот, и заканчивая тем, как она стягивала спортивные шорты и упивалась видом ее холмика под розовыми трусиками.

Я просунул руку под нее и расстегнул застежку на ее лифчике, стягивая его с нее. Я инстинктивно наклонился, чтобы поцеловать ее сосок, как только ее лифчик оказался в стороне. Он затвердел, когда мои губы прикоснулись к нему, и Нелл издала тихий, дрожащий стон.

— О, боже, — сказала она все тем же громким, разговорным тоном. — Уже издаю звуки, а ты только начал. Это плохо.

— Шум — это хорошо, — сказал я, снова целуя ее.

Я позволил ей пока не снимать трусики. Я встал и отступил на шаг, наслаждаясь тем, как она извивалась под моим пристальным взглядом. Она была невероятной, и я точно знал, как я хотел начать наслаждаться ею.

Глава 20

НЕЛЛ

Вау

В мире было два типа людей. Один тип составлял девяносто девять целых девять десятых процента населения. Мне нравилось думать, что я принадлежу к тому подавляющему большинству, которое не имело права расхаживать с голой задницей и выглядеть так же уверенно, как тот, кто только что забил победный тачдаун в Суперкубке. Раздень меня догола, и я бы сделала все обычные движения. Колени подгибаются, чтобы прижать мои бедра друг к другу. Одна рука поверх моей… области. Другая рука будет блокатором сосков. Это было недостойное дело, которое заставило бы всех чувствовать себя неловко и неуютно.

Затем появился другой тип людей. Тот, который я и не думала, что существует вне сценарной кинематографии и творческих ракурсов съемки. Это были люди, которые могли снять с себя все до последнего клочка одежды и при этом выглядеть безупречно. Даже с гигантским эрегированным пенисом, что, возможно, было странным ходом со стороны природы… я имею в виду, почему он должен быть таким большим, чтобы выполнить свою работу? И почему яйца должны были просто висеть там, как единственные органы в теле, которые не были достаточно круты, чтобы быть вместе с остальной командой, поэтому их отправили в мешок?

За исключением того, что все это выглядело так восхитительно прямо на Гарри. Попытка оторвать взгляд от его круглых, мускулистых грудных мышц и этой дразнящей дорожки волос, указывающих прямо… туда, как большая стрела от Бога. «Не волнуйся, Боже. Я думаю, что смогу понять, куда должно быть направлено мое внимание, без посторонней помощи».

Я лишь отдаленно осознавала, что мне, вероятно, следовало бы беспокоиться о любой из пятидесяти вещей, которых я обычно стеснялась, даже когда я плавала в раздельном купальнике в общественном бассейне. Я имею в виду, у какой женщины была веснушка внутри пупка? И что бы он подумал, если бы понял, что у моих бедер нет идеального промежутка между ними, как у девушек в журналах? Обычно все это сводило бы меня с ума, но в голодном взгляде Гарри не было ничего, что говорило бы о том, что ему не все равно.

Все было так, как он сказал. Он хотел меня. Такой, какой я была. Немного потной и немного грязной от работы с кустом. Намного меньше, чем идеальной. Для него это не имело значения, и осознание этого омыло меня, как теплая, чистая вода. Я могла бы зарыться в простыни и купаться в его внимании часами. С другой стороны, я также была смущающе возбуждена и так сильно, что, возможно, взбила подушку, поэтому мне не терпелось увидеть, что он собирается делать дальше.

— Прикоснись к себе, — потребовал он.

Я искала на его лице подсказки. «Прикоснуться к себе?» Я прижала указательный палец к животу и вопросительно посмотрела на него.

— Вот так?

— Ниже.

— О, — сказала я. — Ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы я… Эм, позвонила в дверной звонок?

В суровых, тяжелых глазах Гарри промелькнуло веселье. Я думала, он собирается рассмеяться, но ему удалось сохранить серьезное выражение лица.

— Да. Называй это как хочешь.

Я облизнула губы, затем скользнула рукой в трусики, поняв, что, подстригая кусты в саду Гарри, я пренебрегла своим собственным. О Боже.

Я начала растирать пальцы по кругу. Я не могла заставить себя посмотреть Гарри в глаза, но каждый раз, когда я отрывала взгляд от его лица, он падал на его твердый член, который казался еще более непослушным. В конце концов я решила просто закрыть глаза.

—Хорошо, — с придыханием сказал Гарри.

Я обнаружила, что меня неудержимо заводит… настолько сильно, что я отдаленно боялась, что поставлю себя в неловкое положение и в конечном итоге вскочу с кровати, чтобы прыгнуть на его твердость, если он заставит меня продолжать это долго.

— Ты хочешь, чтобы я получила что-нибудь, или... — спросила я. «Почему я, кажется, не могу перестать говорить так громко?»

— Что-нибудь? — Гарри усмехнулся. — Разве это оскорбляет твои чувства, когда я говорю «кончить»? Или оргазм?

— Нет.

— Тогда я хочу услышать, как ты это скажешь. Что произойдет, если я не заставлю тебя остановиться в ближайшее время?