Страница 47 из 69
Через день начались для унтера рабочие пограничные будни. Как новичка, Кощиенко сразу отправили в дозор вместе с первым отделением. То, что конфискаций никаких обычно не предвидится, а занчит на какие-то дополнительные деньги рассчитывать сложно, он уже знал. Но что за всего лишь двойной оклад люди служат в таких тяжелых условиях, он как-то не задумывался. Мало того, что неделями жить приходилось в полевых условиях и ночевать в землянке, пограничники восемь часов патрулировали вдоль путей пешим порядком. Потом шли на отдых и на следующий день восемь часов стояли на посту. За две недели дежурства Анемподист несколько раз видел обычных китайцев. Когда же после смены они возвращались в казарму, Анемподист увидел впереди трех китайцев с ружьями, пересекавших полотно железной дороги, и спросил у командира отделения унтера Петрова.
— Что это за люди?
— Энти-то? А, ерунда, китайские солдаты энто, — ответил он.
— Чего это они тут шастают, да еще без унтеров или офицеров? — удивился Кощиенко
— А кто их знает. Может дезертировали, а наприклад начальники могли послать манзов здешних потрясти на ихнюю водку — ханжу, или на деньги.
— То есть они грабить пошли, что ли? — уточнил Анемподист.
— Может и грабить, — спокойно ответил Петров. — В нас не стреляли и не убегали, значь точно солдаты. Грабить же обычных манзов они завсегда готовы. Так у них тут устроено, — пояснил он непонятливому новичку.
Первого хунхуза Анемподист увидел, уже отслужив больше месяца. Они втроем, он и еще два стрелка из резерва, ехали в технический перерыв прохождения поездов на дрезине к посту второго отделения. Везли запас продуктов и воды. Оставалось совсем немного ехать до места, когда над головой знакомо просвистело. Оглянувшись направо, Кощиенко увидел десятка два всадников, скачущих галопом меньше чем в полуверсте от путей. Во главе группы разбойников скакал, размахивая винтовкой, явный атаман. Все разбойники, насколько мог различить Анемподист, были одеты причудливо, но глава их вообще выглядел скоморохом. На голове хунхуза каким-то чудом держался настоящий европейский цилиндр. А при каждом скачке коня развевались полы надетого, как показалось Кощиенко, надетого прямо на голове тело алого халата.
— Пугают, господин унтер, — качая рычаг дрезины, с натугой прохрипел один из стрелков, Павел Сморчков.
— Пугают? — уточнил Анемподист. — Пугают, значит, — зло добавил он, хватая закрепленную в специальной стойке винтовку. — Не частить, ровнее идем! — крикнул качающим привод дрезины стрелкам, быстро прицелился и выстрелил. Передернул затвор, матерясь от того что у русской винтовки он устроен столь неудобно. И снова выстрелил. После первого выстрела хунхузы начали хвататься за винтовки. А некоторые, включая атамана, даже успели выстрелить в ответ. Не попали. Зато одна из выпущенных Анемподистом пуль выбила из седла атамана. Тело которого, зацепившись ногой за стремя, испугало лошадь, резко свернувшую в сторону. В результате хунхузы сбились в кучу, некоторые при этом попадали как с лошадей, так и вместе с лошадями.
— Зря вы так, господин унтер, — заговорил Павел, как только дрезина достаточно далеко отъехала от хунхузов. — Мстить будут…
— Пусть попробуют, азиятцы желтокожие, — зло ответил Кощиенко и обсуждение происшествия на отдельно взятой дрезине на этом закончилось. Рассказывать о появлении хунхузов в зоне ответственности заставы им не пришлось. Оказывается, буквально за час до их приезда разбойники обстреляли пост и тяжело ранили одного из стрелков. А заодно, похоже, порвали телеграфные провода, так как тогда же пропала связь с казармой. Пришлось Кощиенко, быстро сбросив груз и забрав раненого, срочно возвращаться назад. Причем вместо раненого он оставил Сморчкова, и на обратном пути качать рычаг дрезины пришлось и ему тоже. Раненого доставили в казарму, где им сразу занялся фельдшер. Кощиенко же отправился с докладом к поручику.
В «ротной канцелярии» его уже ждали сам поручик и фельдфебель Звонарев. Выслушав доклад Кощиенко, они молча переглянулись. С видом, что Анемподист невольно подумал, что они что-то такое знают.
— Та-а-ак, — задумчиво протянул поручик, всматриваясь в лежащие на столе бумаги. — Садитесь, — неожиданно предложил он.— Ты, — обратился он к Кощиенко, — еще не знаешь, а нам уже телеграфировали. Скоро поезд должен пройти, с важными господами из Пекина. Встреча у них здесь, на станции Аньда с губернатором. И есть сведения, что некие силы очень хотят его до нашей станции не допустить. Наша задача не дать нарушить движение на дороги… и поезд защитить, конечно
— А бойцов нам не добавят, вашбродь? — спросил фельдфебель.
— Не будет подкреплений, — отрезал поручик. — Думать надо.
— Ваше благородие, — вступил в разговор Кощиенко, — по действиям хунухузов самый опасный участок — второго отделения. Может туда еще и ружье-пулемет направить, с парой стрелков?
— А здесь чем отбиваться будем, если в осаду возьмут? И первое отделение чем усилим? Ты об этом подумал, унтер? — задумчиво ответил поручик
— Есть чем, — вдруг обрадовался фельдфебель. — Ваше благородие, склад придется открыть…
— Молодец, Ефим Степаныч, — не меньше фельдфебеля обрадовался поручик. — Так. Берешь Кощиенко, всех свободных от нарядов — и на склад. Достаете картечницы и готовите к бою… Потом на пост второго отделения отправишься вместе с Задорновым, вооруженным ружьем-пулеметом и двумя стрелками. Патронов бери побольше. В первое отделение отправим двух стрелков с картечницей. Петров опытный, сам освоит. Ну а мы будем готовить казарму к обороне. Поняли?
— Так точно, — дружно ответили Кощиенко со Звонаревым. И отправились выполнять приказ…
День и ночь прошли в суете приготовлений к возможной атаке. Из склада достали четыре картечницы Гатлинга и несколько ящиков патронов к ним. Причем один «Гатлинг» оказался вообще укороченной полицейской модели. Кроме картечниц, на складе нашлось еще две дюжины ружей Винчестера под тот же патрон. Дальность стрельбы, конечно, нельзя и сравнивать с армейскими винтовками, но иметь под рукой еще одно заряженное ружье никто из оставшихся в казарме не отказался. Причем вооружился даже истопник-китаец.
В общем и перебросить подкрепления на посты до начала прохождения составов и организовать оборону до появления банды они успели. Причем хунхузы, к явному удивлению поручика, появились именно у казармы, и сразу нападать не стали.
От группы всадников отделился один и помахивая какой-то светлой тряпкой, поскакал к воротам.