Страница 20 из 69
Пришлось отходить. Прихватив свой ранец, хранившийся вместе с ранцами остальных стрелков под охраной легкораненого ополченца, Кощиенко пошел вниз, на дорогу. Где уже строились в походную колонну пулеметчики и стрелки четвертой роты. Окопы которых заняли охотники из конной команды, собиравшиеся прикрыть отступление отряда. Чьих лошадей коноводы спрятали за ближайшей горушкой.
— Гля-ко, — Косой пихнул локтем в бок Кощиенко. — Игнатий-то к лошадям таки пристроился. Хват.
— Сам же рассказывал, что он лошадей любит, — возразил Анемподист. — Счас я ему совсем не завидую. Уходить-то им от япошек последними. А уж какие узкоглазые злые будут, лучше и не думать…
На этом обсуждение боя и закончилось. Заняв привычные места в колонне, охотники-добровольцы опять тронулись в очередной нескончаемый поход.
Как рассказывали потом, отступать пришлось из-за обхода японцами правого батальона. Оказалось, что в отличие от батальонов Шпехта и Левшина, выслали охранение недалеко. И поэтому не смогли заметить обошедшую их с правого фланга роту. Пробравшиеся через горы японские пехотинцы внезапно атаковали фланговую роту. Началась паника, командовавший батальоном подполковник Абжолтовский растерялся и не сразу бросил на помощь резервную роту. Японцы же начали наступление еще и с фронта. Причем при поддержке пары горных пушек. Батальон начал отступать, открывая фланг засадного батальона Шпехта. Из-за чего столь успешно начавшийся бой пришлось прекратить и поспешно отступать. Потери в батальоне Абжолтовского оказались столь велики, что в нем осталось всего три полные роты вместо четырех. Кроме того, из-за поспешного отступления пришлось оставить всех тяжелораненных в ближайшем корейском поселке. И у многих это вызвало нехорошие опасения, учитывая ходившие упорные слухи о поведении японцев на оккупированной части Кореи.
Отступать пришлось еще долго. Но теперь японцы уже не так надоедали, ограничившись простым наблюдением за арьергардом конными дозорами. Кажется, устроенная полком засада оказалась для них неприятным сюрпризом. Потери, похоже, тоже оказались достаточно велики, чтобы заставить японцев отказаться от рисков вновь попасть в какую-нибудь ловушку, устроенную полковником Вонсовичем. Так что колонны вместе с влившимися в них по дороге русскими поселенцами шли спокойно, без помех и особых происшествий. Пока в районе местного городка, именуемого вроде как Хны — нам или нечто похожее не наткнулись на передовые заставы русской армии.
Оказалось, что, пока Двенадцатый Сибирский неторопливо отступал на север, наместник его императорского величества великий князь Николай Николаевич (младший) стягивал силы и организовал две армии — Маньчжурскую, сейчас державшую оборону в районе Мукдена и Корейскую, собиравшуюся первоначально неподалеку от Порт-Муравьева.
Теперь же, накопив силы, Корейская армия под командованием генерала Келлера начала медленно и методично двигаться вперед. И вот тут ее авангардные части встретили совершивший героический анабасис[2] Двенадцатый Сибирский Стрелковый полк…
Полк отвели на отдых в городок Канко, куда через несколько дней прибыл в сопровождении свиты и наместник, он же — Главнокомандующий войсками на Дальнем Востоке. Великий князь Николай Николаевич поразил всех, включая Кощиенко, впервые его видевших прежде всего своей внешностью, которая производила незабываемое впечатление. Чрезвычайно высокого роста, стройный и гибкий, с длинными конечностями и горделиво поставленной головой, он резко выделялся над окружавшей его толпой. Тонкие, точно выгравированные, черты лица, обрамленного небольшой седеющей бородкой клином, с остро пронизывающим взглядом его глаз дополняли его впечатляющий вид. Он весьма милостиво поговорил с командиром полка, лично вручив ему награду -Георгия четвертой степени. А потом прошелся вдоль строя стрелков, особенно надолго остановившись напротив Бориса Громова. Видимо, его поразил этот пожилой, но не потерявший солдатской выправки стрелок. Переговорив с Громовым, мимо остальных охотников великий кнзяь проходил неторопливо, внимательно вглядываясь своим пронзительным взглядом в каждого. И даже улыбнулся Анемподисту, стоявшему, затаив дыхание. Результат смотра оказался очень неожиданным для многих — кроме особо отличившихся стрелков, все выжившие в боях филипповские ополченцы получили по солдатскому Георгию. А позднее в честь подвига сибиряков была учреждена памятная медаль, которой после войны наградили всех офицеров и нижних чинов Двенадцатого Сибирского…
Примечания:
[1] Намек на известную легенду, по которой командовавший последним отрядом французской гвардии в битве при Ватерлоо генерал Пьер Камбронн на предложение англичан сдаться ответил: — Merde! La Garde meurt mais ne se rend pas! (Дерьмо! Гвардия умирает, но не сдается!)
[2] Анабасис (др.-греч.) — первоначально, военный поход из низменной местности в более возвышенную. В современном смысле — длительный поход воинских частей по недружественной территории.