Страница 78 из 80
Глава двадцать шестая. Не Парижские тайны
Глава двадцать шестая. Не Парижские тайны.
Если бы год назад, там, еще в прежнем мире, у кризис-менеджера кто-нибудь невзначай поинтересовался, что он не любит больше всего на свете, не считая, конечно, еду по рекомендациям ЗОЖ, Андрей бы не на секунду не задумываясь ответил бы: «Больше всего на свете я ненавижу расизм и негров». На самом деле ничего кроме рисовки в таком ответе не было бы, поскольку на старости лет Сван стал сравнительно толерантным к окружающим. Его не слишком беспокоили ни европейские геи, ни штатовские афроамериканцы, хотя по поводу последних он иногда высказывался подчеркнуто заботливо, утверждая, что проклятые англосаксы из негров всю кровь выпивают, при этом стороннему наблюдателю могли послышаться нотки одобрения в адрес этих самых «кровопивцев», ни, даже, отечественные Свидетели Иеговы. О чем говорит, ежели Андрей однажды самолично посадил елочку рядом с тем оврагом, куда его по молодости вывозили братки, и где впоследствии он самолично, через несколько лет, прикопал Киселя, бригадира у тех самых братков.
Но это было там. А вот в этом мире Андрей четко определился со своими предпочтениями. Причем безо всяких там экивоков. Нынче, больше всего на свете он ненавидел всяческие тайны. Причем эти самые тайны, несмотря на глубоко отрицательное к ним отношение Андрея, преследовали его с настойчивостью собутыльников, которым третьего не хватало. Тайны буквально роились вокруг него. Ежедневно прибавляя по одной две штуки в день. Нынешняя же поездка в поезде Печора-Москва побила все рекорды, добавив за три дня поездки не менее дюжины новых тайн.
Андрей давно научился относится к тайнам навроде как к грязным носкам, которые сам бог велел засунуть под кровать и просто о них забыть. К сожалению под этой самой гипотетической кроватью собралась такая груда вонючей текстильной продукции, что она постоянно норовила вывалиться оттуда на всеобщее обозрение.
С точки зрения Белова все тайны можно было разделить на три категории. Одни были сравнительно безопасными и относились скорее к тайнам бытия. Типа: «Есть ли жизнь на Марсе?». Этому классу загадок Андрей присвоил рабочее название «Мировоззренческие». В обиходе, под настроение: «Растереть и Забыть». Примером такой загадки сегодняшнего дня стала попытка Андрея понять, каким-таким странным образом его девицы — Кира и Глаша смогли стать, пусть даже не без помощи Черных Камней Души, фрейлинами Императрицы Екатерины Второй. Причем получивши при этом знаковые имена: Графини Екатерины Николаевны Орловой и Графини Екатерины Яковлевны Брюсс. И дело не в трех Катьках, а в том, что в нынешней Империи о династии Романовых никто ни сном ни духом не слышал, а вот откуда у Годуновых взялась Императрица Екатерина, к тому же Вторая, совершенно непонятно. Хотя эта загадка, по большому счет и не загадка вовсе. Поскольку начиная с той же Екатерины Второй — прежнего Земного разлива — у российских правителей не то что капли крови Романовых не осталось, там среди пращуров ни одного русского не числилось. Все без исключения сплошные немчуры. Последним Романовым и русским по крови, был Император Петр Третий. Да и того фаворит Екатерины — Алексей Орлов приголубил табакеркой по голове. Здесь, судя по всему, произошло нечто подобное. Только немецкую кровь местные Годуновы разбавили изрядной долей шведской.
Впрочем, подобные тайны мало заботили Андрея. Так, из разряда — услышать и забыть. А еще -плюнуть и растереть. Неудивительно, что он и про Отца Гор у Глаши отказался выпытывать.
Ко второму классу тайн Андрей относил те, которые рано или поздно могли сказаться на его личном благополучии. Навроде скелетов в шкафу. Вроде как и надежно припрятанных, но норовящих вывалиться оттуда в самое неудобное на то время. К числу таковых он относил в первую очередь загадку появления собственного тела на дирижабле «Адмирал Нахимов».Имея ввиду не Андрея Белова, а Андрея Наумова. Уж больно юнец не вписывался в компанию золотой молодежи, совершающей перелет в Поднебесную на этом воздушном судне. И ежели касательно Андрея Белова Незнакомка более-менее все объяснила, то каким макаром там оказался Наумов — совершенно неясно. Как он затесался в эту компанию и что предполагал делать в Империи Цзынь оставалось загадкой. Этот класс тайн, в отличии от первого — «Мировоззренческого», Андрей так и именовал — «Скелеты в шкафу». Сюда же он опять же скопом занес все связанное с его многочисленной родней, как то: Любаву, Графа Андрея Разумкова, Незнакомку, Тайные Знания Рода Беловых и прочая и прочая. Все то , с чем рано или поздно придется разбираться, но к счастью не сегодня и если повезет, то и не завтра.
И наконец существовал третий класс тайн, условно именуемый: «Хватай и Беги». Возможно, загадки этого класса в долгосрочной перспективе и не обладали разрушительным потенциалом тайн, относящихся к «Скелетам в шкафу». Но вот в краткосрочном плане они вполне могли обеспечить Андрею крупные неприятности. Вплоть до летального исхода. И именно такая тайна в настоящее время больше всего беспокоила Андрея, отодвинув на задворки проблему построения отношений со своими спутницами, которые мало того что с графинями себя отождествляли, причем не простыми, а приближенными к Императрице, пусть и почившей без малого два века назад, но к тому же еще и владевшими специфическими навыками, нацеленными на убиение людей в особо массовых количествах. И тайна эта была связана с семейством Барона Васильева. Того самого Васильева, чье семейство расположилось в соседнем купе и с отпрыском которого сейчас болтали и заразительно хихикали Кира и Глаша. Опять же, если Андрей не ошибался, то в тональности разговора отчетливо проскакивали нотки самого настоящего флирта.
— Совсем девицы с глузду съехали, — было возмутился Андрей. Судя по виду пацанчику еще и шестнадцати не исполнилось. И тут же устыдился, припомнив , что и его нынешнему юному телу далеко до совершеннолетия, которое в Империи наступает в восемнадцать лет.
Впрочем Андрей зря грешил на всех Васильевых скопом. Беспокойство у него вызывала разве что Баронесса Инга, жена Барона Васильева, которая как две капли воды напоминала жену Барона Сувиркина. Того самого Тайного порученца Императорской Канцелярии, которого Адрей убил во время путешествия поездом Восточный Экспресс из Красноярска в Москву. Как же ее звали, попытался припомнить Андрей.
— Ах да, Лолит. Прекрасная черноглазая Лолит. Кажется именно так ее называл Колдун.