Страница 70 из 79
Еще до приезда в Артур Макарова мы закончили постройку нашей двухместной чайки и стали готовы продемонстрировать ее флотским. Не желая терять время, я сунулся к ним, но командиры кораблей отфутболили меня к Старку, а тот, впав в апатию, отмахнулся от меня, порекомендовав дождаться приезда его замены. Ждать еще непонятно сколько времени мне не хотелось и потому я побежал искать самого вменяемого по слухам командира "Новика" капитана второго ранга Эссена Николая Оттовича.
Нашел его в штабе у Стесселя, дождался его выхода и, перехватив на выходе, обратился:
— Николай Оттович, здравствуйте. Можно вас отвлечь на минутку?
— Да, что такое?
Мы с ним раньше нигде не пересекались, представлены друг другу не были и светские беседы не вели. Но друг о друге знали, и он сразу понял, кто его отвлек. Потому и откликнулся на мою просьбу, оставив своих коллег в стороне:
— Господин Рыбалко, я полагаю?
— Да, это именно я. Дело у меня к вам одно есть, очень важное. Нам бы переговорить спокойно минут на десять.
— Гм, секреты какие-то? Нет? Тогда давайте здесь и поговорим.
— Хорошо, — кивнул я, осматриваясь. Нет, за нами никто не подглядывал и нас не подслушивали. Говорить можно было спокойно, и потому я продолжил: — Николай Оттович, мне нужна ваша поддержка и ваша решительность.
— Так-так, интересное начало….
— М-да, так уж получилось, что Старк, который должен был мне помочь в наших договоренностях, перестал проявлять интерес и всячески отклоняет наш проект. Даже не так…, он просто игнорирует мои просьбы, рекомендуя мне дождаться Макарова. А ждать я его не могу — наш проект надо как можно быстрее освоить, от этого будет зависеть жизни многих наших людей и сохранность многих кораблей.
— Так-так…, - снова повторил он. — Ну, Старка понять можно, не каждый бы на его месте так держался… А что за проект был у вас с ним?
— Не знаю, слышали вы об этом или нет… Я предлагал прицепить буксиром нашу чайку на один из ваших катеров и таскать ее по морю в качестве воздушного разведчика. Сами понимаете, какие это сулит выгоды для вашего флота.
— Да, что-то похожее я слышал от других командиров. Многие находят вашу идею интересной, да и я по правде думаю, что затея имеет неплохие шансы на реализацию. Жаль, что Старк самоустранился и вам, похоже, действительно придется дожидаться Макарова. Он, говорят, большой новатор в сфере применения новых идей и вы с ним быстро найдете общий язык.
— Я тоже в этом не сомневаюсь. Но, Николай Оттович, кто знает когда Макаров сюда прибудет? А время-то идет.
— Он телеграмму присылал. Двадцать четвертого он уже будет здесь.
— Это еще целая неделя. За это время мы сможем с вами хотя бы подготовить корабль для буксировки нашей чайки.
— Вы, насколько полагаю, хотите сделать это на "Новике"?
— Нет, не обязательно. Это лучше сделать на каком-то быстроходном миноносце, так, чтобы он в случае обнаружения врага с воздуха, смог быстро придти в порт и без промедления доложиться. А ваш крейсер гонять подобным образом я не вижу смысла.
— Да, тут я согласен. Хорошо, я вас понял. Только вы сказали, что вы конкретно хотите от меня?
— Небольшой помощи. Поговорить с командиром какого-нибудь миноносца и, пока едет Макаров, подготовить судно к буксированию нашей чайки. Там надо будет подготовить свободную площадку, поставить лебедку, желательно электрическую и протянуть телефон. Телефон я предоставлю свой.
— Гм, самый быстрый миноносец у нас это "Лейтенант Бураков", — задумавшись, ответил Эссен. — Если вам и пробовать буксировать ваш летательный аппарат, то только на нем. Но понимаете, какое тут дело… У миноносцев корма не пустое место и куда там поставить лебедку я еще могу предположить, а вот где будет располагаться ваша чайка? Я ума не приложу.
— А другие корабли?
— Не знаю, не знаю, — задумался он. — Тут надо по серьезному подойти к делу. Не с наскока. И, похоже, вам действительно, лучше дождаться Макарова и решить этот вопрос с ним. Потому как никто из командиров не позволит вносить изменения в конструкции своих кораблей.
— Но что же делать, Николай Оттович? Время-то идет!
— Идет, — согласно кивнул он, — но тут и вы и я бессильны. Запаситесь, пожалуйста, терпением. Вижу, что вы недовольны, но тут уж ничего не поделаешь. Могу лишь посоветовать вам самому приготовиться к предстоящему монтажу вашей лебедки, да присмотреться к судам. Ну, а если хотите, то я могу попросить чтобы вас пустили на "Буракова", чтобы вы там прикинули что к чему и к Макарову придти уже не с пустыми руками. Думаю, он, увидев ваш план, пойдет вам на встречу. По крайней мере, я бы так и сделал. Это лучшее, что я могу для вас сейчас сделать.
Мы с ним в тот день расстались, а днем следующим я уже вышагивал по самому быстроходному миноносцу в нашей эскадре и прикидывал куда можно будет поставить наше оборудование. Действительно, здесь, на корме этого корабля, было не так уж и много места. И если лебедку с электродвигателем можно было куда-нибудь приткнуть, то вот наша двухместная чайка, которая имела куда больший размах крыла нежели одноместная, здесь просто бы не поместилась. Так что и выходило, что для воздушной разведки на этом корабле надо было что-то придумывать, либо искать другое судно.
Макаров, хоть и ожидали его в назначенный день и готовились к его приезду, а все одно для слишком многих прибыл неожиданно. Слишком многие заочно боялись его гнева, слишком многие ожидали осуждения за неумелые действия на воде. И в то же время, эти же многие ожидали изменения, которые принесет с собою новый адмирал. Слишком уж людям надоело, что ремонт поврежденных кораблей идет черепашьими темпами, а оставшиеся на ходу корабли и носа не кажут из внутреннего рейда, лишь изредка, выскакивая на открытую воду по необходимости. Да и быть под постоянным обстрелом японцев людям тоже надоело. Вот и получилось, что, едва сойдя с поезда, адмирал, едва выслушав приветственные речи, к вящему неудовольствию его новых непосредственных подчиненных, отправился в порт осматривать вверенную ему эскадру. Где с неудовольствием отметил, что "Ретвизан", подбитый почти месяц назад, так и не был снят с мели Тигрового полуострова и не был заведен в доки для полноценного ремонта. Я уж не знаю, что по этому поводу высказывался Макаров, но судя по унылым физиям его подчиненных — ничего хорошего.
Макаров пробился в адмиралы из самых что ни на есть низов. Начинал свою службу с юнги и благодаря своему неусидчивому нраву, резкому характеру и пытливому уму добрался до самого верха. И это безо всяческой поддержки в виде любящих дядь и теть. А это, если учитывать что родственный протекционизм во все времена играл едва ли не решающую роль, много говорило о его пробивных способностях. Так что, приезд его в Артур многим разбередил душу, кого-то вогнал в уныние, а кого-то наоборот сильно приободрил.
Он несколько дней разбирался с делами, вникал в работу. И совсем скоро меня пригласили к нему на встречу, которая проходила на "Новике". Эссен лично проводил меня до собственной каюты, где и находился адмирал.
Я его не сразу узнал. Нет, конечно, по фотографиям в газетах я его прекрасно помнил, но вот вживую он выглядел немного по-другому. Более просто, что ли. Без этой стати в осанке, которая волшебным образом передавала фотография. И он меня узнал, и, казалось, даже не удивился.
— Василий Иванович, рад вас видеть, — с улыбкой приветствовал он меня.
— И я вас очень рад видеть, Ваше Превосходительство.
— Можно просто Степан Осипович, — добро ответил он и показал рукой на стул, что был приставлен к рабочему столу. — Присаживайтесь. И вы Николай Оттович тоже присаживайтесь. В ногах правды нет.
— Конечно, только я сейчас распоряжусь чтобы нам чаю крепкого принесли, — ответил Эссен и вышел из каюты. Бросил за дверью несколько фраз и вернулся, присаживаясь рядом с Макаровым.