Страница 70 из 80
В связи с реорганизациями в органах Сергея Захаровича то повышали, то понижали, длительное время не присваивали генеральского звания, положенного по занимаемой должности. Подобные недоразумения он переносил без ропота, спокойно, весь отдаваясь труду. Он был первым руководителем, который предупредил меня, что к следственным и оперативным архивным материалам 30-х годов надо относиться крайне осторожно, ибо они таят в себе следы беззакония и фальсификации…
Александра Ивановича Матвеева Великая Отечественная война застала в Запорожье, где он работал первым секретарем городского комитета комсомола. В день объявления войны его сразу же мобилизовали в армию и направили в распоряжение особого отдела Одесского военного округа. Сначала в должности старшего оперуполномоченного полка, а затем начальника отдела контрразведки Смерш 47-й гвардейской мотострелковой дивизии он прошел долгий путь по крутым и опасным дорогам войны, испытав на себе горечь поражений и радость побед. Впечатляет фронтовая биография Александра Ивановича. Она отмечена участием в Сталинградской битве, форсировании Днепра, освобождении Украины, Польши и штурме Берлина. В послевоенные годы Александр Иванович руководил коллективами контрразведчиков ряда отделов КГБ округов и управлений по Дальневосточному военному округу и Группе советских войск в Германии. В отставку ушел в 1986 году с должности 1-го заместителя начальника 3-го Главного управления КГБ в звании генерал-лейтенанта.
Как ранее уже отмечалось, с Александром Ивановичем я впервые встретился в 1951 году, когда он пришел с периферии на работу в аппарат главка. Мне довелось с ним решать многие служебные и житейские вопросы. Я всегда отмечал с его стороны высокий профессионализм, предельную конкретность и мудрость. Ему чужды пустые рассуждения и словесная шелуха. Как руководитель был строг, не терпел бездельников и болтунов. Для подчиненных служил примером подтянутости, высокой работоспособности и нравственной чистоты. Твердо и последовательно отстаивал свое мнение, к старшим начальникам никогда не приспосабливался, что кое-кого раздражало.
Находясь в отставке, Александр Иванович написал и в 2002 году издал книгу «1418 дней и ночей Великой Отечественной войны». В книге описаны подлинные события, участником и свидетелем которых был сам автор. Правдиво показаны сложность и характер оперативной работы во фронтовых условиях самого большого пласта сотрудников военной контрразведки — оперуполномоченных и старших оперуполномоченных, несущих на себе всю тяжесть, как говорят, черновой работы.
Несмотря на возраст и издержки со здоровьем, Александр Иванович вложил много сил в создание и укрепление ветеранской организации военных контрразведчиков. За прошедшие годы организация стала центром сплочения ветеранов и укрепления связей с действующими органами военной контрразведки, важным звеном в преемственности поколений.
В феврале 2006 года Александру Ивановичу Матвееву исполнилось 90 лет. Редко, очень редко чекисты достигают столь высокой жизненной даты. Помехой долгожительству обычно является сам характер служебной деятельности сотрудников безопасности, связанный с постоянным перенапряжением, стрессом, пребыванием в зоне риска, непосредственным участием в боевых действиях.
Организацию юбилея Александра Ивановича взяло на себя руководство Департамента военной контрразведки. Дружеская встреча по этому поводу состоялась в Культурном центре ФСБ России. На нее собрались соратники и сослуживцы юбиляра, ветераны службы безопасности. Чествование Александра Ивановича, являющегося частью самой истории органов военной контрразведки, прошло в исключительно теплой и сердечной обстановке. Несомненно, такие почет и уважение он заслужил.
Вместе с тем сложная и напряженная работа, фронтовые годы исчерпали жизненные ресурсы Александра Ивановича Матвеева и 15 мая 2007 года, на 92 году жизни, он скончался в госпитале. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве…
Подчиненного и руководителя нередко связывают не только служебные интересы, но и человеческие симпатии, крепкая дружба. В этом проявляется сама жизнь. Но следует четко отделять такого рода здоровые отношения от фаворитизма, лакейства и приспособленчества.
В органах безопасности, на мой взгляд, не должна поощряться слепая личная преданность, иметь место атмосфера угодничества, боязнь возразить и доложить свое мнение. Такие отношения чреваты негативными последствиями не только для дела, но и для самих людей. Стоит только «хозяину» попасть в немилость, как сразу же убирают всех его фаворитов.
Вспомним, что Берия дважды приводил свою «команду опричников» к руководству спецслужбами государства — в 1938 и 1953 годах. Известно, чем все это закончилось. Сам ушел на тот свет и увел с собой фаворитов.
Управляя органами госбезопасности, Шелепин и Семичастный окружили себя группой близких им по комсомолу людей. Какой конец? Попал в опалу Семичастный, а за ним убрали его и Шелепина комсомольских приверженцев. На более низких уровнях управления подобных примеров еще больше.
К сожалению, в обществе распространено мнение, что органы безопасности представляют собой наиболее консервативную часть государственного аппарата, не восприимчивы к прогрессивным переменам, создают всевозможные завалы на пути демократических преобразований. С такого рода обобщениями согласиться нельзя.
Знаю, что сотрудники бывшего Комитета госбезопасности СССР, располагая широкой информацией, с тревогой и осуждением воспринимали спад в экономике страны, коррупцию, протекционизм и бюрократизм в верхах, обстановку дряхления партийных и государственных кадров. Раньше других они поняли необходимость решительных перемен. Тревожившие их вопросы остро ставили на служебных совещаниях, партийных конференциях и активах.
В «застойные годы» коррупция, тяжело поразившая государственный аппарат, проникшая в систему МВД и прокуратуры, не нашла питательной среды в органах безопасности. Личный состав органов проявил высокий иммунитет к подобной заразе. Объяснение этому следует искать в зрелости чекистских кадров и их нравственной стойкости.
Один из генералов-философов (не хочу называть фамилии) утверждал, что «новые поколения работников органов безопасности смотрели, в сущности, на каждого советского гражданина как на потенциального противника строя». Так можно рассуждать, только искаженно представляя себе внутренний, духовный мир сотрудников.
За все годы работы в органах никто и никогда не разжигал во мне подозрительность и враждебность к людям. Таким образом поступал и я по отношению к своим подчиненным, став руководителем. Скажу больше. Сотрудник, потерявший уважение к людям и веру в них, сбившийся с общечеловеческих ориентиров, очерствевший, работать в органах безопасности не может. Эту мысль высказывал еще Ф.Э. Дзержинский.
Обратитесь к истории органов безопасности, и вы найдете примеры героических подвигов и поступков, совершенных чекистами именно во имя людей.
На волне перестройки в полночь 22 августа 1991 года разгоряченная толпа явочным порядком демонтировала в Москве памятник Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому. В этом недобром деянии разрушителям содействовали власти города. Происшедшее иначе как варварством не назовешь.
Демонтаж памятника был встречен в обществе далеко не однозначно. Именно такой вывод подтверждается неоднократно проведенными за последние годы социологическими опросами и инициативами восстановить монумент, породившими острые споры не только в средствах массовой информации, но и в Думе. Наверное, столкновений общественного мнения за памятник Ф.Э. Дзержинскому и против него не избежать и в будущем.
Памятник Феликсу Эдмундовичу простоял без малого тридцать три года. Само изваяние являлось замечательным творением выдающегося советского скульптора, академика Евгения Вучетича. Он широко известен своими талантливыми работами: памятниками-ансамблями воинам Советской армии, павшим в боях с фашистами, в Трептов-парке в Берлине и героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане в Волгограде, а также аллегорической статуей «Перекуем мечи на орала», установленной у здания ООН в Нью-Йорке. Монумент Ф.Э. Дзержинскому гармонично вписывался в панораму зданий на Лубянской площади и украшал ее.