Страница 9 из 69
Зверю досталось. Почти не запекшаяся кровь покрывала длинные раны на боках, на хвосте виднелись следы зубов, а на передней лапе не хватало когтя. Я осторожно смыла кровь и грязь, намазала травмы заживляющей мазью, а потом развела в воде универсальную лечебную настойку и почти силой напоила кота. Тот фыркал, плевался, всем выражением морды показывая, как ему невкусно, но все же допил.
Закончив с лечением, я нашла широкую корзину с низкими бортами, уложила туда полотенце и аккуратно устроила на нем кота. Ну вот и все. Будь он человеком, я бы повесила рядом оберег, заговоренный на спокойный сон без боли и сновидений, но вряд ли он подействует на животное.
– Теперь все зависит от тебя, дружок, – пробормотала я и погладила мягкую шерстку.
Но все-таки кто же на него напал? Точно не сова или другой кот. Не зря я ощутила в лесу нечто злое и неправильное. Там явно наследила нечисть, а может быть и нежить. Те же злыдни, мелкие и противные нечистики: сначала воруют яйца у кур, потом нападают на мелкую домашнюю скотину, а отъевшись, могут позариться даже на человека. Или молодой упырь, еще толком не умеющий охотиться. Сказать что ли Гордону?
Устало зевнув, я выбросила грязные тряпки, шепнула коту пожелание здоровья, вплетя в него свою силу, и отправилась к себе. Но стояло дойти до дверей мастерской, как за спиной раздалось еле слышное:
– Уау…
– Ну что ты? – я развернулась. – Здесь тихо, тепло, и тебя никто не потревожит.
– У-р-р…
Желтые глаза смотрели жалобно и умоляюще. Видя, что я почти сдалась, кот тихонечко заскулил:
– У-у-у…
– Ладно, – вздохнула я.
Взяв корзину с котом, я понесла ее в спальню. Там устроила в самый дальний угол, подальше от окон и дверей, чтобы раненого не просквозило. Зверь умиротворенно выдохнул и закрыл глаза. Довольно улыбнувшись, я быстро ополоснулась в душе и с наслаждением нырнула под одеяло. Наконец-то можно поспать.
ГЛАВА 4
Джонатан Ридли честно оббежал все самые популярные бары Морангена, но ни в одном из них ему не улыбнулась удача. Никто не видел ничего подозрительного, не замечал странных исчезновений. Но дознаватель решил не сдаваться и утром продолжить свой обход, только уже по мастерским, складам и фабрикам. К удивлению Джонатана, Эвард Грэн пожелал присоединиться к нему. Самому инквизитору это было нужно совсем не для того, чтобы проконтролировать работу подчиненного. Просто начальнику полиции казалось важным побыстрее познакомиться с городом и его жителями, а такой обход вполне мог в этом помочь.
Но и сегодня им не везло. Хотя Эвард не стал надевать свой инквизиторский мундир, и люди беседовали с ним и Ридли охотно, за три часа так и не удалось ничего выяснить. Ни работников, внезапно не вышедших на смену, ни пропавших родственников или друзей – ничего. Инквизитор начал подозревать, что его план и правда оказался не слишком уж толковым и они только зря потратили время. В конце концов, покойник мог вообще быть не местным, а, например, упасть с корабля, уже ушедшего в море или вообще проходящего мимо.
– Думаю, на сегодня хватит, – вздохнул Грэн, когда они со дознавателем вышли из очередной мастерской. – Нам лучше вернуться в Управление, иначе весь день можем пробегать без толку.
– Посмотрим, не появилось ли новых заявлений о пропавших, – кивнул Ридли.
Ему понравилось, что новый начальник оказался способен признавать ошибки и не стеснялся делать этого перед подчиненными. Вот только стоило развернуться в сторону центра, как их окликнул чуть дребезжащий, зато полный предвкушения старческий голос.
– Господа полицейские!
Мужчины обернулись. Пусть оба сегодня были не в форменной одежде, чтобы не распугивать возможных свидетелей, особенно таиться они не собирались, поэтому отозвались на зов. К ним спешила старушка, седая, сгорбленная, зато с таким огнем в глазах, что сразу стало понятно: в Управление получится попасть еще не скоро.
– Господа полицейские, – радостно выпалила старушка, доковыляв до них. – Хорошо, что я вас догнала. Услышала, как вы спрашиваете в лавке про пропавших, и сразу поняла: вот кто может мне помочь.
– У вас что-то случилось? – вежливо поинтересовался Ридли.
– Уже который год у меня что-то случается. Но никто не реагирует. Сколько жалоб, сколько заявлений написано…
Ридли и Грэн обреченно переглянулись. Им сразу стало понятно, на кого они нарвались. Самый неприятный вид городских обывателей - жалобщик обыкновенный, подвид выдумщик, особо опасный. И точно: убедившись, что ее слушают, старушка начала изливать душу.
– Я вот тут живу, в доме с зеленым фасадом. Целых семьдесят лет! И все семьдесят лет именно я слежу за порядком! Только никто не хочет мне помогать!
– Так что у вас случилось? – спросил Ридли, пытаясь отделаться малой кровью.
– Моя соседка, та, что из квартиры напротив, – незарегистрированная ведьма!
– С чего вы взяли?
– Да потому что мужа своего она приворожила. Сама – ни рожи, ни кожи, а замуж вышла удачно! Господин Фидберт, пусть пока и небогат, зато молодой, симпатичный, и такая умница, мастер-краснодеревщик. Зачем ему эта Джоан-тихоня?
– Так ведьма она или тихоня? – хмыкнул Грэн, не сдержавшись.
– Ведьма, – твердо ответила старушка. – Иногда как пройдет мимо, как зыркнет, а у меня потом то суставы крутит, то несварение приключается. А второй сосед – в банк работать устроился месяц назад. И сразу галстук новый шелковый купил, и шляпу тоже. Наверняка на нечестные деньги. Всем известно, что банкиры – те еще жулики.
– Мы обязательно проведем проверку, – пробормотал Ридли, искренне надеясь, что этого обещания будет достаточно, но увы…
– Сосед за стеной – колдун! Постоянно колдует, чтобы меня извести. Я его чары прямо через стену и чую. А еще есть соседи сверху, на третьем, – Милтоны.
– С ними-то что не так?
– Вот вы и разберитесь, что не так, – приказала старушка. – Очень уж они правильные. И работают оба, и никогда не ругаются, и сын у них не хулиганит. Слишком это подозрительно. А есть еще Вудсон и Тод, тоже на третьем снимают квартиру. Нормальной работы у них нет, зато девиц всяких водить или по барам шастать – всегда пожалуйста.
Эвард Грэн мысленно закатил глаза. Кажется, эта внешне безобидная женщина была настоящей грозой дома, доставшей всех и все. Да, ему нравились люди внимательные и не боявшиеся проявить гражданскую ответственность. Но тут явно не такой случай. Симпатичный трехэтажный дом с фасадом, выкрашенным зеленой краской, не походил на гнездо закоренелых преступников. Единственной его проблемой была старушка, которая видела врагов в каждом, кто пройдет мимо. Или просто выдумывала проблемы, маясь от безделья.
– …Третий день дома не появляется.
– Что? – очнулся инквизитор, краем уха выловив из потока жалоб нечто, показавшееся важным.
– Так я ж говорю, Вудсон третий день дома не появляется, – с энтузиазмом повторила женщина. – Это тот, который с Тодом квартиру на третьем снимает.
– Да? – Ридли очнулся тоже.
– Тод сидит там сиднем, то ли запил, то ли прячется. А вот Вудсон куда-то делся.
Мужчины снова переглянулись, но уже не обреченно, а заинтересованно. Возможно, это тоже было выдумкой, вот только все равно стоило проверить. На всякий случай.
– Ведите, – решил инквизитор.
– Куда? – женщина аж растерялась.
– В квартиру к Вудсону и Тоду, – пояснил Ридли, сообразив, что задумал начальник.
– Я ж с радостью, – закивала жалобщица и засеменила через дорогу.
На площадку третьего этажа выходило две двери. Женщина указала на одну из них и замерла, глядя на полицейских с неприкрытым любопытством. Инквизитор подхватил ее под руку и аккуратно, но твердо проводил вниз, к дверям ее собственной квартиры. Несмотря на попытку протеста, убедился, что женщина ушла к себе, и только потом поднялся наверх. Джонатан Ридли дождался разрешающего кивка и постучал.