Страница 3 из 46
Алла успокоилась — на фотографии видно было, что это не Алиска, — и занялась текущими делами.
Ближе к обеду Алиса позвонила сама.
— Привет, подруга! Мы вчера о чем-то недоговорили?! Что за утренние звонки во время моих эротических снов? — шутливо начала она разговор.
— Да я бы и не посмела вторгаться в твои цветастые сны, если бы не одно обстоятельство, — поддержала шутливый тон Алла.
— Аллочка, да что может быть важнее сна?
— Ничего! Ты права. Вот только еще одной девушке вчера не спалось. И врезалась в нее машина в 23.25 на улице Широкой.
— А я тут при чем?
— Да машина у нее марки «Фиат», светло-серая, и одета девушка была в полушубок коричневого цвета. Узнаешь ориентировочку?
— Понятно. Мой двойник. У-у-у! — зловеще начала подвывать Алиса. — Надеюсь, с моим двойником ничего серьезного не случилось?
— Травма головы. Не смертельная.
— Вот и хорошо. Когда на йогу придешь? Давай в субботу? Потом в кафе посидим.
— Надо, надо. Но не обещаю. Созвонимся.
— Вот всегда ты так! Не ангажируешь тебя «на тур вальса», — усмехнулась Алиса и отключилась. Последнее слово осталось за ней.
К концу рабочего дня выяснилось, что за рулем фиата была несовершеннолетняя Анастасия Юрьевна Пермякова, 2002 года рождения, которая, поссорившись с родителями, без спроса взяла их машину и, не проехав и километра, на улице Широкая с пересечением с улицей Грекова попала в аварию. Машину, которая на нее наехала, не помнит, не разглядела, так как было темно и находилась она в подавленном состоянии. Из больницы пострадавшую выписали. Машина и водитель, совершивший наезд, не найдены.
«Да, — подумала Алла, дочитав сводку до конца, — скорее всего, такой же «опытный» водитель. Врезался, испугался и уехал с места происшествия».
Глава 2
— Да кто же знал?! Темно…
— «Темно»! Такой шанс упустил! А если она разболтает?
— Да что она слышала-то? Что она поняла? Может, и зря пургу гоним?
— Зря не зря, а подстраховаться надо, пока не разболтала…
— Мальчики, о чем это вы так горячо беседуете? — В просторный рабочий кабинет, расположенный на втором этаже коттеджа, вошла дородная дама лет пятидесяти пяти. — Мне скучно, — кокетливо добавила она. — Виктор Семенович, приглашай гостя, ужинать будем.
— Наташа, мы сейчас. — Виктор Семенович с едва скрытым раздражением посмотрел на жену. — Пять минут. Мне с Кириллом договорить нужно.
— Жду-у-у, — протянула Наталья Григорьевна и вышла из кабинета, бросив многозначительный взгляд на Кирилла.
Выждав, пока затихнут шаги жены, Виктор Семенович повернулся к своему гостю. Он уже давно пожалел, что связался с глуповатым Кириллом Зубовым. Ему нужен был надежный помощник для всяких деликатных поручений. И пока эти поручения были мелкими, Кирилл справлялся. Но дело приближалось к решающей стадии, и на этом этапе «неповоротливый» родственник Егора Ащеулова не годился. Жаден, трусоват. Внешностью природа не обидела — высокий стройный брюнет, лицо — как с обложки глянцевого журнала, а вот мозгов маловато, одни непомерные потребности. Но Егор попросил пристроить. Как отказать другу детства, да и нужен был такой человечек.
— Вот что, Кирилл, ты пока присматривай за «объектом». А там видно будет. Я еще подумаю. Пошли к столу, — пригласил он гостя и, усмехнувшись, добавил, глядя прямо в глаза Кирилла: — Наталья Григорьевна заждалась.
— А деньги? И ремонт, и всё… — произнес Кирилл, разводя руками.
— Ты своей машиной пока не пользуйся, бери служебную, когда нужно. Комбинируй, в общем, — быстро произнес Виктор Семенович, подойдя к столу, открыл расположенный слева небольшой ящик, вытащил оттуда конверт с деньгами и передал его Кириллу. — На.
Виктор Семенович направился к двери, Кирилл, заглянув в конверт, состроил весьма двусмысленную гримасу, которую при желании можно было истолковать как угодно, и поспешил за хозяином.
За столом сидели втроем. Разговор шел вяло и ни о чем. Сначала поговорили о погоде — зима выдалась теплая, снежная, помощник Василий не успевает дорожки разгребать. Вспомнив о Василии, тут же заговорили о расчистке дороги до Вешек, да и в самом поселке — деньги платим, а чистят нерасторопно. Потом отметили, что Нина, домработница, как всегда, на кулинарной высоте: и жаркое удалось, и салат у нее в этот раз получился особенно вкусным.
Наталья Григорьевна время от времени бросала нежно-озабоченные взгляды на Кирилла и думала о том, как бы остаться с ним наедине. Кирилл тоже посматривал на нее, но без энтузиазма, прикидывая, как бы еще «одолжить» денег у «старухи» и поехать играть. Виктор Семенович прекрасно всё видел и, легко читая тайные взгляды, усмехался про себя — скоро ему не нужен будет ни бестолковый помощник, ни надоевшая жена. Да, он поднялся на капиталах и связях тестя, но когда это было. И вообще, подняться на верх одно, а удержаться там — совсем другое.
— Ну, мне надо еще поработать, — сказал, вставая из-за стола, хозяин дома, — я вас оставлю, чай буду пить потом.
— Да, Виктор, — оживилась Наталья Григорьевна. — Мы тут с Кириллом сами почаевничаем.
— Я позвоню, Виктор Семенович, — многозначительно произнес гость.
Когда за мужем закрылась дверь, Наталья Григорьевна с наигранным укором произнесла:
— Кирик, я же тебя ждала…
— Наталек, работа, работа. Я же звонил.
— Я ревную…
— И потом, ты извини, но я стеснен в средствах. Я не привык, чтобы за меня платила женщина!..
— Какие мелочи, Кирюша. Станешь богатым — рассчитаешься. Ну хочешь, я заведу на твое имя карту?
— Ммм… — Кирилл делано замялся.
— Значит, решили. Тогда встречаемся в пятницу там же. Закажи столик.
— Как скажешь. Ну ни в чем не могу тебе отказать, кошечка моя! Но… я могу понадобиться Виктору Семеновичу.
— Будем надеяться на лучшее.
Через час Кирилл, раздосадованный, что придется опять сидеть со «старухой» в ресторане — чтобы все видели, какого она мальчика отхватила, — ехал домой в Южное Медведково. Деньги, конечно, грели, но лучше бы все это побыстрее закончилось.
И вообще, пусть не держат его за мелкого порученца и за мальчика при богатой даме. Он им еще покажет. Это он будет в шоколаде. Он — молодой, красивый, успешный. Зря, что ли, в архивах столько сидел. Он не дурак, он два и два сложил. Его руками жар загрести хотят, а он на такое не подписывался. Если его руками, так и всё к нему в руки. Скоро, скоро…
Пошел снег. Сначала мелкий, малозаметный, потом повалил хлопьями, налипая на стекло машины так, что дворники едва справлялись.
Кирилл постепенно успокоился — дорога отвлекала, требовала внимания. К дому подъехал уставшим и сразу после душа завалился спать.
Глава 3. Москва, весна 1917 года
Дворник Прохор скалывал и собирал в кучу грязный лед, будь он неладен. Днем-то подтаивает, а ночью снова замерзает. Скоро уж темнять будет, а он всё возится. Хорошо, хозяина нет. Как уехал с утра по делам, так и не вернулся еще. Видать, загулял.
Прохор служил у Араповых с двенадцати лет и хозяина знал как облупленного. Они с Фролом Фомичом были ровесниками.
«Сейчас пьяный приедет — только ворота открывай, может и огреть под горячую руку. Да и всем мало не покажется. Вот все и притихли — ждут. А уж как проспится на второй день, может и рублем одарить. Расспросит — он-то плохо помнит, кому вчера больше всего от него досталось, — и облагодетельствует, чтоб, значит, грех на душу не брать и чтоб зла на него не держали.
Да в последний год часто хозяин гулять стал, и то: жена лежмя лежит — туберкулез, чтоб его. Не иначе помрет наша матушка Татьяна Алексевна скоро. И времена нынче неспокойные. — Печальные мысли о судьбе хозяина сменились у Прохора горестными рассуждениями о “судьбах народа”. — Царь отрекся — это ж надо? Это вот к чему? Власть-то сильной рукой надо держать! А то желающих много, а толку… Так и до свары недалеко. Да она уже началась. А кому страдать? Понятно — народу. Кому ж еще?»